постоянно трясёмся, и чахнем над собственным Я, словно кощей над златом…

— Я не хотела тебя обидеть…

— Я знаю… Так мы уходим?

— Ну, если ты хочешь…

Приобретя набор для пикника, мы решили вернуться на скалы — место нашего знакомства. Инори сказала, что это очень символично.

Оказалось, что лифтом можно пользоваться и вдвоём. И эта вынужденная близость подтолкнула нас к поцелую. Ощущения были действительно реалистичными.

— Ты обещала показать свою метку, — напомнил я, когда мы расположились на лужайке, скрытой зарослями можжевельника.

Инори повернулась ко мне спиной и скинула кимоно, под которым не было нижнего белья. На пояснице красовался иероглиф, обозначающий, что обладатель этого нереального тела — женщина.

К своему удивлению, я почувствовал возбуждение. Я расстегнул молнию на джинсах и, приспустив их до колен, без всяких прелюдий взял Инори сзади. Она вскрикнула и задышала громко и часто в такт моим движениям. Мы словно две капли, слившиеся воедино, бегущие в одном потоке, стекающие с одинаковой скоростью. То медленнее, то быстрее. Быстрее, быстрее… Очередная волна наслаждения захлёстывает и взрывает нас, расщепляя на атомы.

Спонтанный секс с малознакомой особой без посторонних мыслей о предохранении обернулся умопомрачительным блаженством… Кажется, я начинаю понимать этих японцев и их увлечённость Седьмым локом.

— Мы забыли включить приватность, — сказала Инори, вырвав меня из кокона сладостных мыслей.

Она перевернулась на спину, и я увидел татуировки на её груди — вокруг сосков красовались лепестки орхидеи, лиловые цветы спускались по животу, ниже, где распускался самый манящий бутон.

— Красиво… — произнёс я.

— Спасибо. Я сама расписывала это тело.

Тело… Она относится к форме, будто это и есть она сама. Наверное, в этом нет ничего удивительного, учитывая стоимость апгрейдов.

— А почему именно орхидеи?

— Это любимые цветы Девочки-Оленя…

— Девочки-кого? — переспросил я.

— Девочки-Оленя — покровительницы самоубийц. — Я услышал нотки раздражения в голосе Инори, будто я шестиклассник, непонимающий, что дважды два — четыре. — Ты словно с другой планеты.

Я и сам порой чувствовал себя пришельцем.

— Так что за Олень? Это какой-то мем?

— Нет! — Инори уже откровенно негодовала, будто я осквернил святыню. Она вскочила и спешно начала натягивать кимоно. — Ты что, не слышал легенды о Девочке-Олене?

— Не забывай, что я иностранец. — Инори снисходительно закатила глаза. — Так что за легенда?

— Легенды. Их много.

Но лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Перед тем как расстаться, мы договорились о встрече через пару дней в их импровизированном клубе самоубийц, где я смогу и лицезреть легендарную Девочку-Оленя, и узнать, в чём же прелесть суицида в Прибежище, и даже, возможно, стать свидетелем ритуала.

* * *

Впрочем, томиться в ожидании — это точно не мой конёк. Я и так потратил слишком много времени в Локе. К тому же мне поступил новый заказ на статью.

Как известно, у японского правительства есть грандиозный план по постройке искусственных островов. Делают их из мусора, который свозят со всех концов мира.

Задумка мне кажется замечательной. Использовать мусор в качестве строительного материала начали задолго до катастрофы. Но теперь актуальность вопроса возросла в миллионы раз. В процесс включились почти все развитые страны, ведь здесь можно сразу убить двух зайцев: и проявить солидарность, и решить острую для многих стран проблему утилизации мусора.

Для поездки на такой остров необходимо оформить разрешение. И вот я в визовом центре. Девушка за стойкой выслушала мою просьбу.

— Простите великодушно, — вежливо улыбнулась мне она, — но в настоящее время мы не выдаём разрешения. Это делается в целях вашей же безопасности.

— Вы не совсем меня поняли, — я тоже пытался быть вежливым. — Я — журналист. Риск — это часть моей профессии. Я приехал в Японию, чтобы сделать серию репортажей, у меня есть виза, мне предоставили форму, и теперь я хотел бы взглянуть, как живут и трудятся японцы в реальности.

— Простите великодушно, — как заведённая начала девушка по второму кругу.

Хм, а может, это и не девушка вовсе? Андроид?

— Будьте добры, позовите начальника департамента…

Но разговор с начальником сложился примерно в том же духе. В получении разрешения было отказано. Единственное, чего мне удалось добиться — это подать прошение на имя министра иностранных дел Японии.

* * *

Когда в условленное время я прибыл на место, Инори смог найти не сразу — столько разнообразного народа набилось в помещение. Лишь минут через пять сумел её разыскать, она о чём-то взволнованно разговаривала с Лайтом и существом с человеческим телом и головой кита.

— У вас что-то тут случилось? — спросил я.

— Очень даже случилось. Убийство…

Вот это я удачно зашёл. Все источники, которые мне довелось прочесть накануне, утверждали, что смерть в Седьмом локе невозможна. Видимо, секты самоубийц это не касалось.

— Погиб Тоторо, — продолжала Инори.

— И что? — Инори гневно сверкнула на меня глазами. А здорово получается, когда ты в форме, сверкать глазами — надо попробовать. — Я не хотел никого обидеть, — примирительным тоном сказал я. — Но к чему эти волнения? Что такого случилось-то? Разве вы все не покончите с жизнью в конце концов?

— Ты не понимаешь. — Сколько уже раз я слышал эту фразу от Инори. — Тоторо не покончил с собой, его убили. Он должен был уйти красиво, а не так, наспех, там, где его застал убийца…

— А, ну, да — ушёл, но не красиво, — сочувствующе кивнул я, искренне надеясь, что в моём голосе не будет ноток иронии.

— Да, красота в смерти — это главное… Но если тебе этого мало, есть ещё одно. Он не успел заказать себе новую форму, — уже тише добавила она. — После расследования полиции, скорее всего, правительство предоставит ему новую, но когда это случится — никто сказать не может. И всё это время он будет вынужден жить в реальности.

— Ты так говоришь, как будто жизнь в реальности — это какое-то наказание.

— А что же это?.. — вставила свои пять копеек рыбья головешка.

— И третье… — продолжала Инори. — Раз Тоторо умер, значит, он принимал перед этим…

— Эй! — взгляд Лайта будто кричал «заткнись».

— Ему можно доверять, — сказала Инори. — Тоторо принял зелье. А о нём знает только ограниченный круг — члены клуба и продавцы. Убийца может быть кто-то из наших.

— Ну…

В помещении началось какое-то движение.

— Пойдём, попрощаемся с Тоторо.

Когда, в плотном потоке существ, мы приблизились к помосту, на котором лежала розовая туша Тоторо, я не мог отделаться от ощущения, что участвую в фарсе.

Прощаться с пустой оболочкой? Владелец формы сейчас жив-здоров, чего цирк-то устраивать?

Лайт, Инори и китовая морда остались за помостом, я присоединился к ним.

Волна оживления зародилась где-то у входа и докатилась до нас.