— Ты ведь этот срок не только за угон получил, был еще и антиквариат, верно?

Лонкрейн кивнул:

— Как я уже сказал, самый верный способ спереть крутую тачку в наше время — это залезть в дом, возле которого она стоит. А как в дом попадешь, так, бывает, и что-то еще прихватишь.

— Конечно. — Грейс невольно усмехнулся — в словах Донни была своя, пусть и извращенная логика.

Несколько секунд Лонкрейн пристально смотрел на суперинтендента.

— Без обид, сэр, но вы, если б не стали копом, могли бы стать хорошим взломщиком.

— Приятно слышать.

— Нет, я серьезно. Вы человек основательный. Взлом — дело непростое, тут и планирование требуется, и внимание к деталям. В любом случае вы же сюда не консультировать меня пришли. Чем могу помочь?

— Около двух недель назад на Уитдин-Роуд, в Брайтоне, произошло ограбление. Из дома взяли антиквариата на десять миллионов фунтов, хозяйку, пожилую леди Эйлин Макуиртер, пытали, после чего она умерла. Десять миллионов — большие деньги для любого, как ни посмотри. Хотелось бы знать, не слышал ли ты здесь что-то.

Некоторое время Лонкрейн молчал.

— А если слышал?

— Двести фунтов, Донни, и, возможно, доброе слово начальнику тюрьмы.

— А как же насчет премии в десять процентов от украденного?

Грейс улыбнулся:

— Так было до тех пор, пока наш бюджет не пошел по швам.

В не столь уж далекие времена информатор действительно мог получить до десяти процентов ценностей, возвращенных с помощью предоставленной им информации. Плата достойная и заслуженная, потому что быть информатором — дело крайне опасное и рискованное, особенно в тюрьме. Грейс понимал, что Лонкрейну несомненно придется объяснять сокамерникам, зачем его вызывали к начальнику тюрьмы, и отвечать на каверзные вопросы приятелей.

Заключенный бросил на него настороженный взгляд.

— Знаете, что здесь бывает со стукачами?

— Представляю.

— Кипяток в рожу. Лезвие в еду. Хорошего мало.

Лонкрейн снова замолчал, и Грейс уже забеспокоился, что так ничего и не узнает, но потом его собеседник поднял руку и выставил три пальца.

— Ладно, три сотни. Договорились. Кому перевести деньги?

— Я дам номер моего счета в швейцарском банке, — ответил Донни с таким непроницаемым лицом, что Грейс даже поверил ему на секунду. — На вашем месте, сэр, я бы присмотрелся к одному экспату по имени Имон Поллок. Возможно, он за этим стоит.

В общем раскладе три сотни фунтов погоды не делали, но начальство в любом случае требовало отчета, и неоправданные траты не приветствовались. Оставалось надеяться, что деньги потрачены не впустую.

— Поллок… Что-то знакомое. — Грейс задумчиво нахмурился.

— Работал когда-то с Эмисом Смолбоуном.

— С Эмисом Смолбоуном?

— Да, одно время они были крепко повязаны.

— Расскажи мне про этого Поллока.

— Жирный ублюдок, подставляет всех, с кем имеет дело. Живет за границей, в Марбелье. Раньше жил в Брайтоне. Весь из себя расфуфыренный, любит дорогие часы. Мелочь его не интересует. Меньше чем за десять штук и наклоняться не станет. Дает деньги в долг под грабительские проценты. Держится в тени, внимание полиции не привлекает, но врагов нажил немало. Говорят, в Марбелье живет на яхте, с охраной. Бизнес с ним ведут только совсем уж отчаянные.

— Похоже, приятный господин.

— Да уж, лапочка.

Получив телефон и выйдя наконец за тюремные ворота, Грейс первым делом позвонил Эмме Джейн Бутвуд и попросил отложить все и срочно собрать информацию на Имона Поллока.

Потом, повернув направо, он зашагал к гостевой парковке. Поллок. Ему определенно доводилось слышать это имя, но где и при каких обстоятельствах?

Констебль Сьюзи Холидей приняла вызов, когда они ехали по Портленд-Роуд в Хоуве и приближались к тому месту, где в начале года случилась трагедия — мотоциклист попал под грузовик. Сидевший за рулем ее коллега Дэйв Робертс тоже слышал разговор.

— «Олд Ректори», Овингдин. Знаешь, где это? — спросила она.

Он нахмурился.

— Нет.

— Похоже, еще один потенциальный G5. — Сьюзи вбила адрес в навигатор. — Разворачивайся.

— Я-то думал, мы на этот год свою квоту выбрали, — проворчал Робертс.

— Мертвецы счет не ведут, — цинично ответила она.

Робертс показал левый поворот и свернул к побережью. Рация снова затрещала голосом диспетчера. Сьюзи наклонила голову, вслушиваясь, потом кивнула коллеге:

— Вызов поступил от некоей леди по имени Кэрол Морган. У нее жилец в коттедже, и вот о нем-то она и беспокоится.

Овингдин, деревушка к востоку от Кемптауна, примерно в миле к северу от моря, лежала за «Ройден-скул», частной школой для девочек, в окружении полей и лугов. Дэйв Робертс частенько мечтал, что когда-нибудь, выйдя в отставку, поселится там, если, конечно, позволят средства.

— Как его зовут?

— Лестер Сторк. — Сьюзи усмехнулась. — Чудное имя.

— Лестер Сторк? Раздолбай.

— О! Это как?

— Мелкий барыга. Я задерживал его как-то, когда еще только начинал. Из него, должно быть, уже песок сыплется. Удивительно, что еще жив.

— Может быть, уже и нет.

На побережье повернули налево, на восток, проехали школу и еще раз свернули влево перед «Сент-Данстен», знаменитым приютом для слепых отставников. Потом поднялись по идущей вверх дороге и въехали в деревню. Навигатор подсказал, что нужный им дом уже близко.

Он и впрямь был рядом, слева от дороги, — внушительный, каменный, с большим загоном позади.

— Здесь! — сказала Сьюзи, прочитав красивую надпись на фасаде — «Олд Ректори».

Робертс вывернул на подъездную дорожку и остановился перед входом. Вышли вместе, и тут же из-за угла дома появилась красивая женщина лет сорока с небольшим, с волнистыми светлыми волосами, в бриджах для верховой езды и сапожках-джодпурах. На поводу она вела упирающегося жеребца.

— Генри! — укоризненно воскликнула незнакомка тем непринужденно аристократическим голосом, обладателям которого всегда тайно завидовала Сьюзи. Тут женщина увидела полицейскую машину и двоих людей в форме, подняла руку, снова повернулась к жеребцу и, твердо сказав что-то, шагнула навстречу гостям. — Все в порядке. Он просто немного не в духе сегодня.

— Миссис Кэрол Морган? — спросила Сьюзи Холидей.

— Да, это я. Спасибо, что приехали. Быстро вы. Я уж думала, пару дней ждать придется.

— Нам сообщили, что вы беспокоитесь из-за съемщика.