Они спустились по уже знакомой Николаю лестнице в подвал. Доктор включил свет, и Лесовой увидел, что все большое помещение завалено знакомыми мешочками. Кварацхелия взял один из них, ткнул ножом, и из мешочка посыпалась струйка золотого песка.

— Теперь веришь? — спросил он. — Или считаешь, что все это я перетащил с Колымы на собственной спине?

Лесовой стоял с открытым от изумления ртом.

— А мне еще предстоит как-то от всего этого избавляться! — добавил доктор угрюмо. — Не могу же я хранить все это в своем подвале! Стоит кое-кому узнать об этой куче, нам с тобой и полчаса не прожить!

…Кварацхелия велел Николаю оставаться в доме, а сам вышел во двор. Нажал на телефоне кнопку быстрого вызова, подождал, пока абонент включит свою трубку, и сказал:

— Здравствуйте Сергей Маркович! Планы меняются! Наш майор, хоть и доставляет массу хлопот, оказался настоящим самородком. Считаю, что его надо посвятить во все подробности. Как? Очень просто. Дам прочитать мой доклад, который я писал для вас. Не надо, я сохранил копию. Да, именно так, я звоню, чтобы получить ваше согласие. Конечно, конечно, под мою личную ответственность! Я не сомневаюсь в успехе!

Папку из черной кожи доктор принес из подвала и, бережно смахнув с нее несуществующую пыль, протянул Николаю.

— Читай! — приказал он строго. — Я пока займусь своими делами, чтобы не мешать тебе.

— Может быть, сначала кофе? — взмолился Николай. — А то голова что-то плохо соображает после золотой примочки.

— Можно! — милостиво согласился Кварацхелия. — Только варить будешь сам. Все, что нужно, найдешь на кухне.

Николай нашел в подвесном шкафу банку с кофе и сахар. Пренебрежительно отставив в сторону турку, взял вместо нее кастрюльку с длинной ручкой. Когда кофе сварился, перелил его в самую большую кружку, которую нашел в хозяйстве доктора, и только после этого раскрыл папку. На титульном листе красовалась набранная крупным шрифтом надпись:

Г.Ш. КВАРАЦХЕЛИЯ.

АНАЛИТИЧЕСКИЙ ДОКЛАД.

«Ну что же, будем читать доклад», — подумал Николай и перевернул страницу.

РАЗДЕЛ 1. Из устных преданий племени дом

«Что это еще за новости?» — удивился Лесовой. Он ожидал увидеть что угодно, но эта строчка больше напоминала заголовок из сборника сказок, чем о серьезном аналитическом документе, который он ожидал увидеть. Но делать было нечего, и он принялся за чтение.

«Больше тысячи лет минуло с того времени, когда происходили эти события. В касте людей, называвших себя „домы“, маленький род сохани стоял особняком. Так же, как остальные соплеменники, они скитались по всей Индии, веселя народ и князей песнями и плясками, в которых достигли совершенства. Но никто в стране, кроме остальных дома, даже члены верховных каст, которые, казалось, знали о мире все, не догадывались о главной тайне сохани. Правда, и домы знали лишь то, что их удивительных соплеменников числит в своих любимцах сам бог Дэвл, создавший небо и землю, творивший людям добро и зло. И мало кто сейчас помнит, что слово „сохани“ имело когда-то еще одно значение — вампиры.

Время от времени сохани куда-то исчезали, а когда возвращались, то приносили с собой таинственное зелье джандрашан, отведав которого человек на несколько дней переселялся в рай. А кроме зелья, они приносили золото. Много золота, к которому питали особое пристрастие все домы. Благодаря этому металлу, которым сохани щедро одаривали власть имущих, никто не обижал не только их, но и весь народ домов, и они беспрепятственно перемещались по всей стране.

Среди домов ходила легенда, что золото и зелье джандрашан, которое ценилось дороже драгоценного металла, сохани получали с помощью самого бога Дэвла, живущего на небе во дворце, сияющем ярче самого солнца. Никто, кроме сохани, не мог попасть в обитель бога. Когда-то, давным-давно, он подарил своим любимцам способность проникать в другие миры, в том числе в небесные сферы. Только сохани были допущены к подошвам обуви Дэвла. Но и они не смели поднять глаз на божество, чтобы не сгореть при виде его солнцеподобного лика. Зато Дэвл показал им дорогу в страну карликов пшувуши, которые все, к чему прикоснутся, превращают в золото.

Кроме домов, никто из жителей страны не знал этой легенды, никто не выделял сохани из общей массы странствующих музыкантов и танцоров. О том, где они брали золото и джандрашан, по сравнению с которым даже самый чистый гашиш был не больше чем простой отравой, никто не задумывался. Потому что, кроме других своих умений, сохани могли заставить любого человека думать так, как им это было нужно, и забывать то, что было им невыгодно. Особенно если этот человек хоть раз попробовал волшебного зелья. Вообще-то, отводить глаза и наводить морок могли почти все домы, но лучше всего это выходило у сохани.

Простые домы хоть и считали сохани своими сородичами, но опасались их и старались держаться от них подальше. И когда сохани с понятными только им самим целями брали у них детей, тех оплакивали, как покойников, считая, что души их навсегда загублены, как и у самих сохани. Считалось, что после смерти сохани обречены бродить в бесплодной пустыне. Но никому из домов даже в голову не приходило противиться воле сохани.

Сами сохани не нуждались во власти, почестях и богатстве. Они жили замкнуто, считали себя вполне счастливыми и не желали себе другой доли. Но однажды на землю, по которой они кочевали вместе с другими домами, пришли злые наездники, служившие незнакомому богу. Веселые песни и пляски, которые были главным занятием домов, пришельцы считали греховным занятием, потому секли их мечами и жгли огнем. А домы не умели делать ничего другого, кроме как петь и танцевать, за что завоеватели считали их дьявольским отродьем.

В отличие от людей других каст, домы не кормились с земли и не держались за нее. Поэтому, погрузившись в свои кибитки, они пустились в бесконечные странствия по миру. Вместе с единоплеменниками отправились и сохани. Даже они оказались не в силах перебороть злую волю завоевателей. Руководимые неведомым чутьем, не зная языка народов, чьи земли пересекали, домы безошибочно находили проходы среди исполинских гор и все дальше продвигались на запад. Не одна сотня лет прошла, пока потомки вышедших из далекой Индии изгнанников достигли Европы. На всем своем долгом пути пляшущие и поющие кочевники возбуждали любопытство оседлого населения, но вместе с тем злобу и неприязнь, которые всегда возникают у людей, увидевших что-то чуждое и непонятное. И чем сильнее становилось отчуждение и ненависть окружающих, тем больше замыкались домы в своей обособленности. Особенно сильно это касалось сохани, которые, как и встарь, время от времени уходили в другой мир за золотом и зельем джандрашан, нужными им для того, чтобы подчинять своей воле тех, в ком они нуждались.

Придя в христианские земли, домы приняли веру живущих в них народов и стали ревностно исполнять христианские обряды, одаряя церковь немалыми приношениями. Но даже это не спасало их от гонений. Слишком они были свободны — не оседали на земле, не признавали границ и не хотели признавать над собой ничьей власти.