Погода в Цюрихе в этот день не заладилась: с утра моросил гадкий мелкий дождик. Он препятствовал наблюдению из машин с закрытыми окнами и заставлял оперативников ЦРУ ежеминутно, ругаясь, протирать запотевшую оптику. Разумеется, им приходилось фиксировать каждого посетителя. Впрочем, таковых оказалось немного. Сегодня банк преимущественно посещали любители самого распространённого в мире вида спорта — укрывания от налогов. Среди них преобладали французы, итальянцы и немцы. Зашло и несколько русских — преданно служащих Родине чиновников, решивших совместить приятное с полезным и проверить сохранность вкладов между посещениями восстанавливающих функцию печени процедур в местных клиниках. Забрёл сюда и изгнанный соотечественниками африканский диктатор-людоед, ныне обитавший в альпийской республике. Людоед выглядел совсем не страшным и был скорее похож на пожилого полицейского где-нибудь в Вашингтоне или Нью-Йорке. Наверное, поиздевались соглядатаи, ему попадались исключительно добрые жертвы. Несколько неожиданным оказалось появление постаревшего героя американского рок-н-ролла. Легенда современной музыки воровато оглянулся: видимо, уклонение от налогов перестало быть чисто европейским времяпрепровождением. Посмеявшись, сотрудники ЦРУ решили не закладывать начальству автора любимых с детства хитов и даже возгордились своей смелостью и либерализмом. Швейцарцы при этом, как и положено, сидели с каменными лицами и игнорировали происходящее. Почему-то все — и наглые в своём всесилии американцы, и мудрые в своём терпении швейцарцы, и всегда выигрывающие банкиры — сразу поняли, кто к ним пожаловал, когда у самого входа в банк остановилось такси и из него показалась закутанная в чёрное одеяние и облачённая в чалму согбенная фигура. Появление старца вызвало суету на постах наблюдателей, которые с минуту нажимали на кнопки фотоаппаратов так, как будто это были гашетки пулемётов. Ничем не примечательное (кроме глубокой старости) лицо старика оказалось запечатлённым огромное множество раз и в самых различных ракурсах. Можно было смело предположить, что столько фотографироваться ему не пришлось за всю несомненно долгую жизнь. Старик проследовал в отделанный мрамором вестибюль, где подскочивший к нему прыткий юноша одновременно вежливо и нагло поинтересовался, чего изволит месье. В ответ «месье» на прекрасном французском изъявил желание получить немедленный доступ к своему банковскому счёту. После чего юноша переглянулся с маячившим в дальнем углу вестибюля менеджером и тот подбежал к старцу такой резвой рысью, что вызвал у него некоторый испуг. Рассыпавшись в неискренних любезностях, он провёл старого араба (а именно так, супротив всех ожиданий по поводу его этнической принадлежности, тот и выглядел) в специально предназначенную для этого комнатку. В изящно обставленном антикварной мебелью помещении клиент не стал тратить время и уже в течение первых тридцати секунд озвучил заветный пароль. В ответ менеджер сладким неискренним голосом поинтересовался насчёт возможности взять у месье отпечатки пальцев левой руки для сверки с образцом более чем полувековой давности. Посетитель настоял на том, чтобы сделать отпечатки самому, в одиночестве, против чего работник банка не возражал. Быстрая сверка специально приглашённым специалистом по дактилоскопии подтвердила их соответствие. Впрочем, у эксперта создалось впечатление, что все прошедшие шестьдесят пять лет клиент банка, во-первых, работал с агрессивными химическими субстанциями, а, во-вторых, постепенно усыхал. Дактилоскопист даже не подозревал, насколько он был прав.

После процедуры идентификации и получения информации о значительно пополнившемся за все прошедшие годы счёте посетитель поинтересовался судьбой открытого этим утром безотзывного аккредитива. Уже менее сладким голосом менеджер в ответ поинтересовался, принёс ли посетитель информацию, интересующую контрагента. Старик молча достал листок бумаги, пододвинул к себе старомодный телефон и позвонил в США. Когда на другом конце линии отчётливо прозвучало «ФБР», он продиктовал лондонский адрес и положил трубку. Последовала долгая пауза, в течение которой старого араба поили дорогим чаем с итальянским печеньем. Через полчаса старомодный телефон зазвенел и представитель швейцарского банка в Лондоне взволнованно подтвердил своему коллеге, что по указанным координатам группа агентов Скотланд-Ярда действительно обнаружила того, кого искала очень долгое время. Банкир положил трубку и вежливо спросил клиента, как тому заблагорассудится поступить с деньгами. Тот продиктовал координаты ещё одного банковского счёта. У менеджера несколько приподнялись брови, но делать было нечего. Через пять минут пришедшие с аккредитивом двадцать пять миллионов американских бизонов без особого шума покинули Швейцарию и, вместе с набежавшими за десятилетия миллионами швейцарских поросят, переместились на другой, гораздо менее благополучный конец Европы.

В этот день мерзкая дождливая погода была не только в Швейцарии, но и на Балканах. Когда поднятые по тревоге в Косово солдаты НАТО попробовали добраться до отделения некоего албанского банка в городке неподалёку, на мосту через неширокую, но глубокую и быструю речку, лежавшую на их пути, оказался перевернувшийся грузовик. Рядом с машиной высилась вывалившаяся из него куча. Водитель грузовика отсутствовал. И по виду, и по запаху содержимое небольшого «Ситроена» напоминало свежий навоз. Командир взвода окинул место происшествия взглядом ко всему готового военного профессионала, вздохнул и с жизнерадостным юмором предложил подчинённым надеть противогазы и костюмы химической защиты. Когда вымазанные по самые уши в коровьем дерьме британские десантники наконец справились с неожиданным препятствием и прибыли к месту, вызвавшему такой внезапный интерес их командования, долларовой наличности, собиравшейся в течение нескольких дней по всему Косову, там уже не оказалось. Сотрудники отделения — естественно, косовские албанцы — картинно зажимали носы и давились от едва сдерживаемого смеха. На вопрос, кто и куда увёз несколько чемоданов с американской валютой, они нагло ответили, что бизнесмен из Египта проследовал в направлении пресловутого моста. Когда американские солдаты вернулись к упомянутому инженерному сооружению, поперёк него лежал ещё один грузовик с навозом. Крапал мелкий дождь. От навоза валил пар. Если верить карте, ближайший мост, годившийся для объезда, находился в сорока километрах. Десантники переглядывались, как будто им предстояло штурмовать Атлантический вал. Капитан оглядел плохо пахнувшую кучу и печально резюмировал ситуацию:

— Well, gentlemen, looks like even twenty years from now they will be still calling us «Kosovo shit kickers»![14]

Капитан даже не подозревал, насколько пророческой окажется эта фраза. Разумеется, никакого египтянина ни силы НАТО, ни интернациональная полиция так и не поймали. Впрочем, никто этому не удивился. Все давно привыкли к тому, что в косовской «чёрной дыре» могло бесследно исчезнуть любое количество денег, наркотиков и находящихся в розыске преступников.

Что же касается Цюриха, то здесь события тоже приняли обидный для спецслужбы самой свободной страны мира оборот. Когда старый араб, отдав соответствующие инструкции для перевода немалых средств, вышел из уважаемого финансового учреждения, агенты ЦРУ побоялись накидываться на него в присутствии швейцарских полицейских. Те же пока не видели никакого повода задерживать почтенного и денежного джентльмена, оказавшего к тому же помощь в поимке опаснейшего террориста. А потому старичок спокойно сел в весьма кстати подъехавшее такси, за которым и последовали цээрушники. За рыцарями плаща и кинжала, в свою очередь, выдвинулись и швейцарцы. Такси проехало в тихую улочку, клиент банка зашёл в ничем не примечательный трёхэтажный дом и… исчез. Когда хватившиеся американцы и местные детективы наконец обыскали дом, то смогли обнаружить лишь тщательно замаскированный подземный ход времён позднего средневековья. После ещё одной часовой задержки, связанной с проверкой сапёрами на наличие мин-ловушек, покрытые пылью и мышиным дерьмом шпионы и стражи порядка с опаской проникли в узкий лаз, выложенный древним кирпичом. Сразу же была обнаружена вполне современная спортивная сумка. Из неё извлекли чёрную мужскую одежду арабского фасона, парик, изменяющую облик резиновую маску с седой бородой и, наконец, мумифицированную руку давно умершего человека. Увидев её, агенты самой высокобюджетной спецслужбы мира тут же поняли, что их провели самым наглым и, как они сами признавали позднее, гениальным образом.