далёких северных рек. Мы там всю неделю какие-то такие изыски ели, – подмигнул Андрей.

– Так, если вопрос решён, то давайте уже есть, и я пошла, – Оля по-деловому грохнула на подставку сковороду с жареной картошкой. – А ты, – кивнула она Андрею, – можешь нам рассказать что-нибудь интересное. Про природу, про погоду. Я вот в Якутске не была, Ирка, насколько я знаю, тоже.

Правда, особо красочных рассказов не получилось – потому что Андрей с Иркой все время поворачивались друг к другу, смотрели друг на друга, брали друг друга за руки. Иногда вспоминали, что надо есть. И ели. Рыба оказалась необыкновенно вкусной, а картошку Оля всю жизнь жарила отменно, сколько Ирка её помнила.

– Так, я всё поняла, – Оля сложила грязные тарелки в раковину. – Я отправляюсь, вы тут дальше сами справитесь. И я очень надеюсь, что у вас всё будет хорошо. А не будет – оторву голову, – весело глянула она на Андрея. – Впрочем, надеюсь, что не понадобится.

– Я тоже надеюсь, – улыбнулся ей в ответ Андрей.

– А Шеметову-то я голову оторву, – добавила она уже в дверях. – Вот помозгую сама с собой, как это лучше сделать, и непременно оторву. Всё, пока.

Ирка закрыла за Олей дверь и повернулась к Андрею.

– Чует моё сердце, что нам надо поговорить.

– Согласен, – кивнул он. – Надо. Ты хочешь говорить сама, или послушать меня? – спросил он, когда оба они вернулись на диван в большую комнату.

– Я бы послушала, – выдохнула Ирка. – И может быть, о чём-нибудь ещё спросила. Тебя можно спрашивать?

– Да, – кивнул он. – О чём считаешь нужным, и обещаю отвечать правду и ничего, кроме правды.

– Я хочу услышать про эту Ксению – раз уж она откуда-то взялась в моей жизни.

– Мы были с ней вместе пару лет, и расстались полгода назад. Она хотела замуж, но её не устраивала моя работа, как и некоторых других до неё. Ей казалось, что я могу быть каким-нибудь почётным председателем фонда и главным образом ходить с ней по разным мероприятиям, но в моём случае так не бывает. Ездить со мной по рабочим делам её тоже не устраивало, ни в качестве жены, ни в качестве сотрудника – а я предлагал ей работу в пресс-службе фонда. Но у неё свои представления о том, куда следует ездить и зачем. И в конце концов она просто ушла к кому-то там ещё, кто подходил ей больше. Вообще я работаю с её отцом, он выпускает оборудование для медицинской промышленности, ему нужны алмазы. Ксения затесалась туда случайно, он, возможно, надеялся, что у нас с ней что-то выйдет, но никогда не настаивал, ему важнее всего работа со мной, родство вторично. Она неожиданно попыталась вернуться ко мне незадолго до моего отъезда сюда – пришла в офис, просила прощения, говорила, что была неправа. Но мне уже совсем не хотелось её слушать, и я ей, честно говоря, наврал, – вздохнул он.

– Наврал? – не поняла Ирка. – Что и зачем?

– Что я давно женат, и у меня двое детей. И что жена не захотела со мной уезжать из нашего родного города, и осталась там. И я сказал, что поеду к семье, и привезу их домой.

– Вот откуда взялись дети! А как на самом деле?

– На самом деле я покинул тот самый родной город в тринадцать лет, вместе с родителями, и больше туда не возвращался. А когда возникла необходимость поехать сюда, то мама попросила меня съездить на кладбище – посмотреть, как там могилы деда и бабушки, её родителей. И в прошлое воскресенье я туда ездил.

Вот так. И всего-то.

– А люди тут уже целый роман насочиняли, – покачала головой Ирка. – Что у тебя семья и дети, что ты ездил к ним, что ты плохо к ним относишься, раз не забираешь в Питер, и что-то там ещё.

– Кому же моя жизнь покоя-то не даёт, – усмехнулся он.

– Шеметову, – вздохнула Ирка. – Мы с ним тоже были вместе пару лет, и полгода назад он ушёл – какое совпадение, да? И почему-то вдруг захотел вернуться обратно. Но я этого не хочу, о чём ему и сказала. Видимо, он выкопал в соцсетях эту Ксению и рассказал ей обо мне, вот я и получила то, что получила. Кстати, ещё он говорил, что у тебя билеты из Якутска в Питер.

– Но так ведь и было, я просто их поменял, когда понял, что если не вернусь сюда, то потом буду жалеть об этом всю жизнь.

– Почему – жалеть всю жизнь? – она не поняла.

– Да всё просто, – улыбнулся он. – Я понял, что с тобой и без тебя – это какие-то две разные вселенные. Ириша, ты выйдешь за меня замуж?

Что? Она? За него? Замуж? Вот так сразу?

– Замуж? – переспросила она.

– Ну да, – он, кажется, растерялся.

– Ты думаешь, я тебе подхожу? – почему-то Ирка никак не могла соотнести с собой эти слова.

Может быть, потому, что ей никто никогда ничего подобного не говорил?

– Знаешь, я всю эту неделю мог думать только о том, что так хорошо, как с тобой, мне не было никогда и ни с кем. И что я хотел бы, чтобы в моём доме было так же тепло и уютно, как у тебя и с тобой. Пока мы были вместе, я вообще почему-то не думал, просто жил эти несколько дней, да и всё. А без тебя – сразу же задумался. Ты необыкновенная, Ира. Ты создаёшь какое-то чудо просто одним своим присутствием. И ты мне очень-очень нравишься, ты необыкновенно красива. Наверное, это про любовь, но тут я не специалист, не знаю.

Ирка не понимала, почему вдруг стала плохо видеть. Потом до неё дошло – опять слёзы, почему-то слёзы. Вот как оно, оказывается, когда тебе говорят о любви. И о том, что ты годишься, чтобы провести с тобой всю жизнь.

Этот голос хотелось слушать вечно. От него, да ещё и от взгляда сидевшего перед ней мужчины она трепетала, и ещё забывала, как дышать. И вдруг представились его руки – на её талии, на спине, на бёдрах, его губы на её коже…

Хочет ли она повести всю жизнь с этим мужчиной?

Да, конечно же, она этого хочет. Так, как не хотела никогда и ни с кем.

Она встала, подошла к нему и обняла.

– Да, Андрюша, наверное, это про любовь. Мне было очень тяжело без тебя эту неделю. Моя жизнь поделилась на до того сугроба и после, и всё. Я