всё, что там к нему было положено, отутюжила то, что можно было отутюжить, и запаковала в кофр. Чулки, балетки, перчатки и декор запаковала в сумку и поставила до завтра.

А Андрей сказал, что у неё, оказывается, огромный запас терпения. Потому что он бы не справился с таким коллективом – ни в плане научить танцевать, ни в плане подготовить выступление.

На выступление обычно собирались за час до начала – потому что надеть исторический костюм, даже стилизацию, быстро не получится. Хорошо кавалерам – дома оделись да пришли, или приехали. А дамам нужно раздеться до трусов и переоблачиться практически полностью.

Оля вносила во всё происходящее изрядную долю хаоса – носилась, верещала, хохотала, и при этом успевала завивать чёлки мелкими щипцами и подкалывать куда-то там, заливать локоны лаком, прикалывать шиньоны и подводить глаза.

– Так, Сёма, если мы сейчас тебя не причешем, ты ж такая на сцену потащишься, – она подбежала, схватила Ирку за что там было ближе всего и поставила перед большим зеркалом.

Дальше уже была только ловкость рук – Иркины волосы всё равно что сами улеглись, чёлка подобралась, мелкие кудри были зафиксированы, где положено, и украшены цветочками. Платье, конечно, было изрядно пафосным – алое кружево на белом чехле, вдохновлённое известным музейным экспонатом, ну да Ирка командует, ей можно. Дальше уже нарисовать глаза, накрасить губы, укрепить в полосах простенькую диадемку – и вперёд.

– Так, давайте, я вас в фойе сфотаю, пока все красивые, – командовала Оля.

Она выгнала всех в фойе, установила по своему разумению напротив стеклянной стены и сделала несколько кадров. Потом ещё фотографировал муж Ларисы, и сын Танечки, и кто-то ещё, в общем – фотографии будут.

А дальше уже нужно было тихо-тихо пройти за кулисы и ждать своей очереди.

Очередь настала скоро – объявили «студию старинного танца», название они себе так за два года и не придумали. Вышли все, заняли пространство, в центре большой сцены оставили место под кадриль. Кадриль показательно строилась и устанавливалась в диагональ – чтобы не спинами к зрителям, и полетели.

Уф, никто ничего не перепутал, все ходят, куда надо, и вообще молодцы. С контрдансом вышла та же история – отлаженный механизм перемещений не сбился ни разу, «так надо работать нашим автомобильным развязкам по утрам» – посмеялся ведущий. А потом без объявления войны раздалось вальсовое вступление.

То есть, Ирка сама так напланировала – чтобы перебить впечатление контрастной музыкой. И сработало – хлопавший зал мгновенно замолк, и Андрей вывел её к краю сцены в тишине. Поклон, встали в пару – и вперёд.

И не надо делать ничего особенного! Просто он, она и музыка, и этого достаточно. А импровизировать он умеет отлично, хоть на вечеринке, хоть на сцене.

И это было – как обещание чего-то светлого и прекрасного, что их ещё только ждёт в будущем. Точно, уверенно, и – наверное – даже красиво. И очень вдохновляюще.

Когда с последним аккордом он остановился точно в центре сцены, провернул её и поклонился, и она поклонилась в ответ – всё случилось само собой. Он сделал шаг и дотянулся и поцеловал её – под гром аплодисментов – и дальше они просто убежали со сцены, уже не глядя на то, как выстроившиеся вокруг них остальные завершают общий поклон и церемонно, как то и положено, шествуют за кулисы.

– Ну вы и даёте, круты, – Оля, конечно же, всё видела и всё фотала, и даже может быть, снимала видео.

А Андрей как будто не видел ни Оли, ни остальных. Он достал коробочку, а из неё сияющее камнями кольцо, и сказал:

– Ириша, ты, конечно, уже один раз мне отвечала, но я спрошу ещё раз – ты выйдешь за меня замуж?

Вокруг раздалось многоголосое синхронное «ой» и «ах».

– Да, – прошептала она.

Кажется, он что-то ей говорил, но она не слышала, потому что вокруг скакали, орали, поздравляли и желали счастья.

И в этот миг Ирка поняла, что счастье – есть, и что она – счастлива.

54

Ранним утром четверга Ирка провожала Андрея на самолёт. Они не спали почти всю ночь, но он надеялся хоть как-нибудь подремать в самолёте, а ей теперь уже – только терпеть до вечера.

Ну и ладно. Это ерунда, главное – другое.

Он дождался самого последнего приглашения на личный досмотр – потому что говорили и никак не могли наговориться. Казалось, что ещё столько всего не обсудили – и важного, и просто так, да и вообще – кто его там знает, что на самом деле окажется важным, а что будет – просто так.

Ничего, ничего. Чуть больше месяца – и они встретятся вновь. А потом – ещё и ещё, и только больше, только лучше.

– Позвони из Москвы.

– Обязательно. И потом уже из дома.

– Буду ждать.

Эх, как тяжело-то отпустить от себя человека, которого три недели назад ещё и знать не знала! И думала, что такие истории случаются только в сериалах и любовных романах. Но самое удивительное происходит в реальной жизни, куда там сериалу!

Наверное, ей просто повезло. Должно же ей было когда-нибудь просто повезти?

Они поцеловались – и он пошёл-таки на досмотр, откуда ему уже и махали, и кричали. Повернулся, улыбнулся и сам помахал ей рукой.

Ирка вздохнула и побрела на автобус – домой поздно, на работу рано. Или ну его?

Ну его. Она вызвала такси, через двадцать минут была дома и тупо легла спать. Пара у неё сегодня в одиннадцать сорок пять, а если вылезет до того что-нибудь срочное – то она сделает это потом.

В итоге Ирка прибежала на кафедру уже перед самой парой, успела только поздороваться, переодеться, обещать всем встреченным, что после пары всё будет, и убежать.

Как-то так само собой случилось, что со студентами разговор вывернул на счастье. Это оказалась очень актуальная тема – ещё бы, кому его не хочется, счастья-то! Сколько людей в аудитории – столько и ответов на вопрос «что для вас счастье». Назвали и конкретных любимых людей, и безбедную жизнь, и – «если Златке отец квартиру на днюху подарит, тут ей и привалит счастье». Ирка невольно тоже задумывалась – вот она счастлива, а сможет ли она это счастье разложить по полочкам? Поняла, что, наверное, может, но не станет. Должен быть в жизни элемент