Беру новый ватный тампон, смачиваю в антисептике и грубо прилепляю к его губе:

— Держи рукой, губа снова кровит.

Дарю ему усмешку и ухожу.

В каморку врываются наши друзья, они что-то говорят, жестикулируют, а я даже не оборачиваюсь. Возвращаюсь в зал и продолжаю танцевать. «Ничего особенного» ведь не произошло?

Кай

Я не отрываю от нее взгляда несколько часов. Мариана танцует точно заведенная. В ее движениях все больше уверенности и раскованности, и я точно знаю, что в этом есть и моя вина. Каждое мое слово бьет ее как хлыстом. И я ничего не могу поделать со своим желанием причинять ей боль.

— У тебя помада на лице. — Говорит Вик, когда находит меня в углу зала, сидящим на диванчике. — Красная. — Он роется в карманах и находит чек из магазина. — Держи хотя бы это. Сотри.

Я достаю телефон, включаю камеру и смотрю на себя. Помады Марианы осталась в уголке моих губ справа. Мне хочется оставить на себе ее след как напоминание о том, что это действительно было, но под взглядом друга я уступаю — стираю помаду сложенным вдвое чеком, а затем бросаю его на пол.

— И как оно? — Спрашивает Виктор.

— Что именно?

— Мариана, — многозначительно дергает бровями он.

Я вздыхаю.

— Она меня ненавидит.

— Есть за что?

— Мы как кошка с собакой, поэтому нам лучше держаться подальше друг от друга.

— Но она тебе нравится? — Спрашивает друг, отпивая из стаканчика.

— Нет. — Отвечаю я.

Хотя, сам в это не верю.

— Мне так не показалось. — Усмехается Виктор. — Эта сцена на танцполе — просто бомба. Не могу поверить, что ты учудил такое!

Я поворачиваюсь и бросаю взгляд в толпу. Платье Марианы все еще блестит светлым пятном среди танцующих.

— Просто перепил.

— Я, конечно, не знаток в области чувств, братишка, но, кажется, она дала отставку Лернеру. Из-за тебя.

— И?

— Только не обижайся на то, что я сейчас скажу. — Вик кладет руку на мое плечо. — Но я бы на твоем месте не упустил такую девушку.

Я усмехаюсь.

— Ей бы больше подошел такой как ты. — Отвечаю ему серьезно. — Отношения не для меня.

— Боишься, что она разобьет твое сердце? — Смеется он, подначивая меня.

— У меня его нет. — Горько улыбаюсь я. — Кстати. Что у тебя с той рыжей? Вы ругались, словно старые супруги.

— С Алинкой? — Друг бросает взгляд на танцпол. — Она моя бывшая одноклассница. Так, трахнулись на выпускном, ничего серьезного. А сегодня оказалось, что я ее тогда бросил. Якобы, у нее чувства были, и все дела. — Он разводит руками. — Этих девчонок не поймешь!

— Вот поэтому никаких отношений.

— А если почувствуешь, что это что-то особенное? — Он делает новый глоток.

Я достаю из кармана сигареты и зажигалку.

— Лучше ничего не чувствовать. Тогда не придется разочаровываться.

— Тебе что, никогда не бывает одиноко?

— Похоже, ты засиделся дома, Витек. — Усмехаюсь я. — Как только врачи разрешат, возвращайся к тренировкам: не будет времени на то, чтобы думать.

— Пошел ты. — Смеется он, толкая меня локтем.

— Я покурить.

Перехватив мой взгляд, Вик замечает компанию Марианы, пробирающуюся к выходу, и с улыбкой произносит:

— Ну, покури, покури.

Я выхожу из здания вслед за ними, отхожу в тень и закуриваю. Похоже, Мариана решила не оставаться в университете с ночевкой.

Алина усаживает ее в такси и машет рукой, а затем возвращается обратно. Я должен проследить за тем, чтобы сводная сестра добралась до дома в целости и сохранности, поэтому иду к парковке, завожу автомобиль и выезжаю следом.

Подъехав к дому, отмечаю, что в ее комнате горит свет. Это хорошо. Значит, Мариана готовится ко сну. При желании можно вернуться на вечеринку. Но мне не хочется. Ставлю машину в гараж, вхожу и, не включая свет и стараясь не шуметь, сразу поднимаюсь наверх.

В коридоре тихо.

Дверь в ее комнату приоткрыта, но внутри девушки нет. В ванной тоже горит свет. Медленно направляюсь туда. Замираю у двери, пытаясь унять сердцебиение. Бесполезно. Мучительное сомнение лишь высасывает из меня последние силы.

Кладу ладонь на дверь, и та неожиданно поддается.

Я вижу Мариану, лежащей в ванной, наполненной водой с ароматной пеной. Ее глаза закрыты, лицо расслаблено, рот слегка приоткрыт. Она делает неглубокий вдох, а затем, словно почувствовав чье-то присутствие, открывает веки и вздрагивает, заметив меня.

Девушка приподнимается и садится.

— Что тебе от меня нужно? — Спрашивает она тревожно.

Я молчу. Не двигаюсь. Держусь уверенно, будто имею полное право здесь находиться.

Мариана сверлит меня взглядом.

— Так что? — И не дождавшись ответа, она встает. Ее губы презрительно кривятся. — Может, это?

Я смотрю, как капли воды с пеной стекают по ее обнаженному телу, повторяя каждую безупречную линию его контура, и кровь ударяет мне в лицо.

— Нет. — Констатирует девушка, разочарованно качнув головой. — Иначе бы ты не покраснел.

Я сглатываю и делаю шаг назад. Жар опускается ниже, и мой член становится тверже камня.

— Тогда что еще тебе нужно от меня? — Тяжело дыша, восклицает она и сердито хмурится.

Я обвожу взглядом ее прилипшие к плечам светлые волосы, гладкую и белую, как фарфор, кожу и идеальный живот.

Неужели, она этого действительно хочет?

Но… достаточно ли я хорош для этой девушки? Эти мысли посещают меня не впервые, но только сейчас они становятся настолько очевидными, чтобы невозможно отрицать их.

— Трус. — Тихо шепчет мне Мариана.

И она права. Я хочу ее тело, но не готов отдать что-то взамен. Не готов жертвовать ради нее своей свободой. Не готов довериться и открыться. Мне это просто не нужно.

— Трус! — Повторяет она громче.

Мне становится тяжело дышать, мышцы горят, пальцы больно впиваются в ладони, сжимаются в кулаки. Смотреть на нее невыносимо.

Я хочу ее всю. Ее душу.

Хочу ее сердце — чтобы вырвать из груди и растоптать. Хочу уничтожить ее, чтобы она потеряла ту власть, которой обладает надо мной.

Хочу…

Но вместо этого разворачиваюсь и покидаю ванную комнату.

Мариана

Позавчера он позорно сбежал от меня.