что Девон ее терпеть не может, но, видимо, на вечеринках все ставки были сделаны. Ее кожа раскраснелась, а глаза выглядели стеклянными, будто она выпила слишком много. Хотела бы я так же раскрепоститься.

Музыка была почти физическим ощущением. Басы вибрировали в теле, и мне хотелось раскачиваться вместе с другими гостями вечеринки. Гостиная была огромной, с несколькими диванами, креслами и даже раскладными стульями. Большая часть мебели была придвинута к стенам, освобождая место для танцпола.

Алек провел меня сквозь толпу танцующих тел туда, где на диване сидела Ана со своим спутником Джейсоном. Я почти не общалась с ним раньше, но знала, что он принадлежит к той же компании друзей, с которыми всегда тусовался Девон.

На диване было место еще для одного человека. Алек отпустил мою руку и кивнул в сторону свободного места.

— Ты можешь сесть к нему на колени! — предложила Ана, по тому, как она произнесла букву «с», стало ясно, что пиво в ее руке было не первым.

Я посмотрела на Алека, и время начало тянуться. Ана и Джейсон смотрели на нас, не настолько пьяные, чтобы не заметить странного напряжения в воздухе. Вдруг Алек усмехнулся и одним плавным движением подхватил меня и усадил к себе на колени. От ощущения его близости по телу разлилось тепло. Наш поцелуй несколько дней назад промелькнул в памяти, и все, чего я хотела, это повторить, несмотря на гнев. Может, поцелуи в гневе были бы не самым худшим вариантом.

— Когда все началось? Похоже, вечеринка длится уже несколько часов, — сказала я, осматривая толпу в поисках тех, кто обращает на меня, ака Мэдисон, слишком пристальное внимание.

Ана сделала еще один глоток из своего стаканчика.

— Неа, не так давно. Большинство людей уже были пьяны, когда пришли сюда. — она встала, на удивление еще не покачиваясь. — Я в туалет, — пробормотала она, прежде чем исчезнуть из моего поля зрения.

Алек и Джейсон начали обсуждать предстоящий футбольный матч, а я пыталась сосредоточиться на наблюдении за другими гостями. Но это было невероятно сложно, когда ноги Алека были прижаты к моей попе, а его грудь к моей спине.

Райан сидел в одном из кресел на лужайке с Хлоей, проникая языком в ее горло. Он отстранился и посмотрел на меня, будто почувствовал на себе мой взгляд. Я не отводила взгляда, пытаясь оценить его чувства. На его лице определенно читалась ревность, хотя он тоже находился здесь с девушкой.

Перед моим лицом материализовался стаканчик, перепугав меня до полусмерти. Я ударила локтем в живот Алека. Конечно, ему не было больно, но я все равно извинилась. Я взяла стаканчик из протянутой руки Аны. Понюхав, я поняла, что это пиво.

— Поскольку твой спутник слишком занят, чтобы позаботиться о тебе, я сделаю его работу, — сказала она с ухмылкой.

Я поднесла стаканчик к губам. Алек положил руку мне на бедро и сжал. Это было предупреждение, но мое тело истолковало его совсем по-другому. Его пальцы находились слишком близко к тому месту, к которому я жаждала его прикосновений. Глаза Алека остановились на моих, и в них мелькнуло что-то темное, почти голодное, словно он точно знал, что я испытываю от его прикосновений. Опрокинув стаканчик, я сделала глоток, все еще не сводя с него взгляда. Это было немного, но вкуса было достаточно, чтобы заставить меня вздрогнуть. Пиво никогда не было моим любимым напитком.

Губы Алека сжались. Сердитый блеск в его глазах заставил меня желать его еще больше. Почему я не могла устоять перед ним, как бы часто он меня ни отталкивал?

Я сделала еще один глоток. Алек опять сжал мое бедро и наклонился ближе, прижавшись губами к моему уху.

— Это плохая идея.

Его горячее дыхание на моей коже, его рука на моем бедре, его грудь, прижатая к моей груди. Его запах. Его тепло. Все это слишком.

Я поставила стаканчик на столик рядом с диваном, руки переместились на плечи Алека, глаза опустились к его губам, и я наклонилась для поцелуя. Я чувствовала его дыхание напротив, ощущала, как мое сердце ударяется о грудную клетку, как живот сжимается в предвкушении. Наши глаза встретились, и на мгновение я была уверена, что он отстранится, но потом наши губы соприкоснулись, и все вокруг нас отошло на второй план. Я хотела потерять себя в поцелуе, но не забыла слова Алека после прошлого раза. Его язык коснулся моих губ, но я отстранилась, желая, чтобы в этот раз все было под контролем. Его брови сошлись, выражение лица стало вопросительным, но я поднялась на ноги и схватила со стола стаканчик с пивом. Глаза Алека наполнились осознанием, будто он понял ситуацию. Это сделал один из нас. Ничего не сказав, я ушла, опустошив стаканчик по пути, несмотря на неприятный вкус.

Я вошла на кухню, где двое парней смешивали водку и сок в огромной пластиковой таре. Их слова и смех омывали меня, но не могли заразить своим хорошим настроением. Я открыла холодильник. Он был до краев заполнен пивом. Взяв бутылку, я открыла ее и начала пить. Вкус стал терпимым, но алкоголь ничего не сделал, чтобы рассеять мой гнев и разочарование.

Ана прислонилась к стойке рядом со мной. Она уже не казалась такой пьяной.

— Хочешь поговорить?

— Что ты имеешь в виду? — спросила я, прикидываясь дурочкой, хотя знала, о чем она хочет поговорить.

— Что-то не так между тобой и Алеком.

Это был один из вариантов ответа. Я пожала плечами, решив дать Ане лакомый кусочек информации, чтобы она оказалась на моей стороне.

— У него много багажа, и он все еще зациклен на своей бывшей.

Ана поморщилась.

— Это красный флаг. Он глуп, если не хочет тебя. Есть много других парней, которые с радостью согласились бы быть с тобой, так что дай ему пинка под зад и позволь ему вернуться к своей бывшей.

Она обхватила меня рукой, и я прислонилась к ней.

Через открытое окно доносилась вонь рвоты. Наверное, кого-то стошнило в саду.

Ана протянула мне стаканчик с фруктовым смешанным напитком.

— Вот, возьми. Очень вкусно.

На удивление, на вкус он оказался лучше пива, хотя и немного напоминал лекарство от кашля. Но после первого глотка я остановилась. Злиться на Алека одно дело, но я не могла рисковать потерей контроля. Что, если моя Вариация перестанет работать, когда я опьянею? Я должна вести себя профессионально. Я на миссии, даже если мои действия в последние тридцать минут не демонстрировали этого. Чувство вины