конкуренты! – досада, злость, но довольно тихо, по сравнению с остальными.

– Заткнитесь все! – командные нотки. – Анна, доклад!

– Было два взрыва. Инженерный отсек и двигатели. Нас вышвырнуло из подпространства, кораблём управлять нельзя, – голос женщины оставался спокойным, но в нём слышалось напряжение. – Вышли около планеты, она нас захватила, сейчас мы падаем на неё.

– Ты сможешь посадить корабль?

– Капитан, эти вопросы задавайте инженеру. Если не включить двигатели, то мы разобьемся. Я пилот, а не волшебник.

– Инженер, доклад! – рявкнул капитан.

Я молча сидел, вжавшись в кресло. Надеюсь, инженер не я, пока посижу, понаблюдаю. Я уже понял, что происходит и насчёт посадки не переживаю. Они бы не засунули меня в космический корабль, который вот-вот разобьётся об планету. Ведь не засунули же?

– Инженер мёртв, – последовал ответ. Очевидно, по громкой связи. – Работаем с двигателем.

– У вас мало времени, двигатель мне нужен через три минуты, не позже! – вмешалась женщина.

– Дайте две минуты, – взмолился голос.

– Не больше! – ответил капитан. Через две минуты голос опять вышел на связь:

– Двигатель повреждён, но работать может. Защитное поле накрылось, мы не успеем его починить. Движок проработает максимум семьдесят секунд, за большее не поручусь.

– Анна, тебе хватит?

– Возможно, но посадка будет очень жёсткой, – сквозь зубы сказала пилот. Судя по её голосу, лица я не видел, так как сидел сзади.

Дальше я услышал хор взволнованных голосов, который был сразу прерван капитаном:

– Замолчите, не мешайте ей работать!

– Мы все умрём! – опять писклявый голос.

– Во-первых, это мы ещё посмотрим. А во-вторых, даже если и так, давайте сделаем это в тишине, умоляю, – с презрением в голосе сказал капитан.

Со своего места я видел многочисленные дисплеи, но показания на них мне ничего не говорили. Я с интересом наблюдал за происходящим, понимая, что я точно выживу после посадки. Иначе и быть не может. И мне стало понятно, что Тролль имел в виду несколько минут назад, когда сказал, что мне нужно выбраться с планеты. Скоро узнаю, сколько мне нужно пройти и что это за планета.

– Входим в атмосферу! Приготовьтесь к перегрузке! – сказала пилот.

– И к жёсткой посадке, – добавил капитан. Писклявый опять взвизгнул.

Ага, вижу. На одном дисплее уменьшающиеся цифры, думаю, это высота. Если они используют метрическую систему, то до поверхности планеты нам двадцать четыре километра. Уменьшаются они очень быстро, каждые две секунды становиться меньше на километр. Понятия не имею, как тут устроены космические корабли, но мы совершенно точно просто падаем на планету. Остаётся понадеяться на мастерство нашего пилота, чтобы он посадил корабль как можно мягче. Не хочу сломать ногу, а потом ползти пару сотен километров.

И тут я почувствовал дикую перегрузку. Она началась не постепенно, а сразу, уж не знаю, сколько g, но много, очень много. У меня сразу пропало периферическое зрение, перед глазами появилась красная пелена, стало трудно дышать. Ощущение времени пропало, я не мог понять, сколько прошло: секунда, минута? Краем угасающего сознания я зацепил мысль, что такое начало куда хуже, чем вопли сержанта Груба. Давай, давай, посади его аккуратно! Я точно выживу, но никто не говорил мне, что я буду целёхоньким. С этих станется подкинуть мне проблем.

Данные о высоте я уже не видел. Да даже если бы и видел, что толку? Мой мозг уже отключался. Звук удара, треск чего-то ломающегося было последним, что я запомнил, перед тем как вырубился.

Глава 21

– Эй, ты как? – меня кто-то тряс за плечо.

В ответ я промычал что-то невразумительное. Сильно болела голова, поэтому глаза я открывал медленно, ожидая, что свет будет очень неприятным для них. Но ожидания не оправдались. Я всё ещё был пристёгнут в кресле, правда, теперь оно лежало на полу. Об который я и ударился головой, а ещё плечом, но, кажется, ничего не сломал. Если верить моим ощущениям.

В отсеке было темно, свет излучали лишь несколько приборов. Да, судя по всему, мы очень хорошо приложились. Мужик, который пытался привести меня в чувство, увидел, что я открыл глаза и повторил вопрос:

– Сэмюэл, ты как себя чувствуешь? У тебя кровь на голове.

Ага, тут я тоже Сэмюэл, имя сохранили. Надо что-то ответить, судя по голосу, этот мужик – капитан. Раз он обращается ко мне по имени, а я был в центре управления, то я – член экипажа. Надо вспомнить, что я придумал. Я же долго обдумывал разные ситуации, теперь нужно вспомнить.

– Вы кто? – спросил я.

– Ты меня не помнишь? – озабоченно спросил мужик.

– Я вообще ничего не помню. Только своё имя, а вас я не знаю, – на самом деле я вспомнил один из своих планов, который подразумевал «потерю памяти». А учитывая обстоятельства в виде кораблекрушения (или кораблепадения), для меня это лучший вариант. Нужно выиграть время и разобраться, что тут происходит.

– Лежи пока, – приказал он и удалился.

Не повезло только мне: остальные кресла стояли на своих местах. Предполагаю, что так и было задумано, очередной «сценарий». Интересно, в этих испытаниях хоть что-то происходит случайно? Я отстегнулся, выкатился из кресла и улёгся прямо на полу. Осторожно ощупал голову, ощутил пальцами кровь, в районе макушки, но не слишком много. Кажется, просто ссадина. Плечо побаливает, но терпеть можно, скорее всего, просто сильный ушиб.

– Всем пройти в центр управления. Повторяю: все, кто сможет идти, двигайтесь в рубку, – капитан говорил в микрофон.

Помещение постепенно заполнилось людьми. Я насчитал двенадцать человек, считая меня – тринадцать. Две женщины, одна невысокая, курносая и светловолосая, очевидно, это пилот. Вторая высокая, с длинными вьющимися тёмными волосами стояла у стены и болезненно морщилась, держась за поясницу.

– Дайте доклад по остальным отсекам, – потребовал капитан.

– Главный инженер, врач, повар и три матроса мертвы. Двигатель разрушен, сильно повреждён отсек связи. Задней части корабля очень сильно досталось, в некоторые технические отсеки мы вообще можем попасть, но в них никого нет. Некоторые разгерметизированы, – последовал чёткий ответ.

Капитан почесал переносицу и оглядел присутствующих. Свой взгляд он остановил на пожилом и худом мужчине. Ещё не дедушка, но уже близко. Седина в волосах, не примечательная в целом внешность, но даже в полумраке я видел его хищный взгляд.

–