Пока Люся рассказывала мужу о своих приключениях, он полностью её раздел и поставил под душ.

– Тёпленькая пошла! – сказала Люся, а муж спохватился и снял с неё шиньон. – Хорошо, что ты приехал. Я скучала. Думаю, вот и растереть-то меня некому. У Ксении Борис, у Штукиной полковник, и только я совсем-совсем одна одинёшенька никому не нужная. – Она попыталась уткнулась носом мужу в грудь.

– Нужная, ещё как нужная. – Муж забрался к ней в душ и крепко обнял её. – А, скажи-ка, что за типы тебя приволокли?

– Типы? Ах, эти. – Люся махнула рукой. – Так это ж Борис и полковник, ну, Илья Иванович. Небось уже приступили к этим самым, к растираниям. – Люся заглянула мужу в глаза и спросила:

– Так, а ты чего, собственно, ждёшь?

На следующий день, когда Ксения, а следом и Штукина заявились в бар традиционно выпить кофе, там завтракала Люся в компании Буси и мужа. Люсин муж оказался весьма интересным плечистым мужчиной с абсолютно лысой головой и хищным свирепым лицом, что его ни капельки не портило. Конечно, он не был похож на главу Роспотребнадзора, которому по мнению обывателя надлежало бы быть толстым, солидным и внушительным, как и все чиновники. Люсин муж скорее походил на героя боевиков, который вот-вот, действительно, всем оборвёт уши. Поэтому давешняя весёлая компания молодых людей, опрометчиво приехавших не турбазу без собственных самоваров, сидела за соседним столиком тихо и скромно.

Люся познакомила подруг с мужем, он явил всем ослепительную улыбку, потом весьма тактично объявил, что не будет девушкам мешать, взял Бусю и удалился.

Штукина проводила его томным взглядом и сказала:

– А твой-то, Люсенька, с виду так тоже настоящий полковник. Он у тебя случайно не из действующего резерва?

– Ага, тайный генералиссимус запаса. – Люся фыркнула. – Ты, Штукина, завязывай на чужих мужей засматриваться, лучше расскажи нам про свои неуставные отношения.

– Да, Штукина, рассказывай, как оно там у вас прошло? – поддержала Люсю Ксения.

– Что? – Штукина зарделась и уставилась в стол.

– Не бил? – спросила Люся. – А то, на мой взгляд, у него для этого имелись все основания. От тебя ж один ущерб и беспокойство.

– Бил, – гордо сказала Штукина и добавила: – Веником! И ругался Эленой.

– Веником? – Не поняла Ксения.

– Это он её, наверное, в баню пригласил, – догадалась Люся. – Ничего не скажешь, романтичненько. Умеют же эти полковники ухаживать. Простенько и со вкусом. Так сказать, в одном флаконе.

– Это сарказм или ирония сейчас была? – Штукина надулась. – К себе, между прочим, пригласил. Ну, вернее, выгрузил у себя. Я, сами понимаете, была слегка не в силах. У него тут дом, оказывается, собственный в посёлке, как из ворот выходишь, сразу налево. Там и баня у него своя, и всё остальное.

– Остальное?

– Ну да! Целый дом, я ж говорю, большой такой и спальня имеется, вот. Тоже большая такая спальня с большой кроватью.

– И как?!

– Ох, девочки, я уже, честно говоря, и забыла почти, как оно хорошо-то бывает. – Глаза Штукиной вспыхнули звёздами. – И вообще мне очень понравилось, когда меня спасают! Вот бы почаще.

– Ты главное не увлекайся. Тебя каждый раз спасать, задолбаешься.

– Я постараюсь. – Штукина потупилась и сделала губки бантиком. – А у вас, что хорошего?

– У нас как всегда всё хорошее, практически самое лучшее, ещё сказал, сюрприз мне будет на Новый год, – поведала Люся. – Вот, думаю, вдруг шуба?

– А то у тебя их мало!

– Слушайте мудрость: шуба никогда не бывает лишней!

– Как же хорошо всё складывается. Люсеньку муж балует, в шубы наряжает, меня настоящий полковник спасает, – Штукина хихикнула и поправила чёлку. – Да так энергично! Ох! Мечты и правда сбываются, одна наша писательница не при делах. Ничего, скоро книжку допишет, всех там поубивает, прославится и тоже станет счастливой.

– Я и сейчас счастливая, меня Борька замуж позвал, – сообщила Ксения.

Все замерли.

– Не быстро?

– Ничего себе быстро! Я его сто лет знаю. Сказал, чего тянуть, и так всё ясно.

– Действительно!

– Слушайте мудрость: надо брать!

– Что брать? Борю?

– И его тоже. Всё надо брать! Чтобы не было потом обидно за бесцельно прожитые годы.

– Так ты его значит убивать передумала? Или ты и в писательницы передумала идти? Станешь сама хозяйкой общежития, тьфу, на турбазе.

– Ничего подобного! У меня уже почти всё написано, а убить некоторых иногда и вовсе очень даже полезно, они после этого только задумываться начинают.

– Ты прям тоже мудрости начала говорить.

– Никакие это не мудрости, а вот я сейчас вам действительно умность скажу, нам ведь до весны тут кантоваться придётся, пока массовое вакцинирование развернут, – строго сказала Люся. – И поэтому нам серьёзно надо решать вопрос с нашей самоизоляцией. Как сейчас никуда не годится.

– Поясни. – Штукина глянула на неё с прищуром.

– Ну, все эти мужчины! Вот зачем было, спрашивается, ехать сюда для самоизоляции, если мы с вами всё время в какой-то толпе! Вот в Финляндии, к примеру, я одна была, а вокруг только медведи.

– Допустим хорошо, что тут медведей нет, а о какой толпе ты говоришь? – поинтересовалась Ксения.

– Ну, не говоря уже обо всех этих прекрасных работниках Газпрома, дай Бог им удачи в их нелёгком деле, с которыми мы вчера, пренебрегая всеми правилами санитарии, выпивали водку и, можно сказать, братались, мы с вами постоянно находимся в контакте с переносчиками инфекции.

– Ишь ты, как заговорила! – Штукина ткнула Ксению локтем в бок. – Это на кого же ты намекаешь?

– Ну, вот полковник…, – начала Люся.

– Что полковник?

– Он постоянно контактирует с временными постояльцами, с группами риска выходного дня. Я уж не говорю о каникулах! Или вот Борис…

– Что Борис? – встрепенулась Ксения.

– Давно ли он проверялся на антитела? Он же вот на днях ещё в городе был. Общался там с кем ни попадя, и не факт, что он при этом был в маске.

– А твой генералиссимус, значит, прилетел с Луны, – ехидно заметила Штукина. – Сама говорила, что по делам в Москву ездил. А в Москве самая зараза! Москва, она вообще, знаешь ли, чревата…

– Я и не спорю. – Люся пожала плечами. – Я вам мудрость говорю: мужчины – наше слабое место.

– Да, – согласилась Штукина. – Все беды от них.

– Ага! – не стала спорить Ксения. – И сразу почему-то, Люсенька, от этой твоей очередной мудрости захотелось выпить.

Люся посмотрела на свои часики.