– Я бы предложил тебе выпить, но за нами наблюдает Каз.

Инеж кивнула. Она не смотрела в ту сторону, где Каз и Шпект стояли за штурвалом, но Джеспер радостно помахал ему. Выражение лица Бреккера не изменилось.

– Он что, умрет, если хоть раз улыбнется? – спросил парень.

– Вполне вероятно.

Каждый член экипажа подходил поздороваться и пожелать скорейшего выздоровления. Стрелок чувствовал, как при каждом: «Призрак вернулся!» у Инеж поднимается настроение. Даже Матиас неловко поклонился ей и сказал:

– Я так понимаю, что ты – причина, по которой нам удалось отплыть от гавани живыми.

– Думаю, таких причин было много.

– Например, я! – услужливо вставил Джеспер.

– Все равно, – проигнорировал его слова Матиас. – Спасибо тебе.

Они двинулись дальше, и Джеспер заметил, что на губах Инеж заиграла довольная улыбка.

– Удивлена?

– Немного, – призналась она. – Я слишком много времени провожу с Казом. Полагаю…

– Тебе в новинку, что кто-то тебя ценит.

Девушка хохотнула и тут же схватилась за бок.

– До сих пор больно смеяться.

– Они рады, что ты жива. И я рад.

– Надеюсь. Просто я никогда не чувствовала себя своей среди Отбросов.

– Что ж, ты ей и не была.

– Спасибо.

– Мы – банда с ограниченными интересами, а ты не играешь на деньги, не ругаешься матом и не напиваешься до чертиков. Но вот в чем секрет популярности: рискни жизнью, чтобы спасти своих подельников от того, что разорвет их на кусочки во время битвы. Отличный способ завести друзей.

– Главное, чтобы меня не заставляли ходить на вечеринки.

Когда они дошли до носовой части, Инеж оперлась на перила и посмотрела на горизонт.

– Он хоть навещал меня?

Джеспер сразу понял, что она имела в виду Каза.

– Каждый день.

Девушка обратила на него взгляд своих черных глаз и покачала головой.

– Ты не разбираешься в людях и не умеешь блефовать.

Стрелок вздохнул. Он ненавидел разочаровывать других.

– Нет, – пришлось сказать правду.

Инеж кивнула и снова перевела взгляд на океан.

– Мне кажется, ему не нравится сидеть у койки больного, – сказал Джеспер.

– А кому же нравится?

– В смысле, я думаю, что ему было трудно видеть тебя в таком состоянии. В тот день, когда тебя ранили… он немного съехал с катушек. – Джесперу нелегко далось это признание. Стал бы Каз таким бешеным зверем, если бы это Джеспер лежал с ножом в боку?

– Ну конечно. Наша операция рассчитана на шестерых человек, и, судя по всему, я нужна ему, чтобы забраться вверх по шахте мусоросжигателя. Если я умру, весь план рухнет.

Джеспер не стал спорить. Не было смысла притворяться, что он понимал Каза или то, чем он руководствовался.

– Расскажи мне кое-что. Что стало причиной грандиозной ссоры между Уайленом и его отцом?

Инеж быстро покосилась на Каза, а затем оглянулась через плечо, чтобы убедиться, что рядом нет никого из экипажа. Бреккер ясно дал понять, что любые сведения, которые хотя бы отдаленно связаны с заданием, должны оставаться исключительно между членами группы.

– Точно не знаю. Три месяца назад Уайлен пришел в ночлежку рядом с Клепкой. Он назвал другую фамилию, но Каз следит за каждым новичком в Бочке, поэтому приказал мне немного покопаться в его прошлом.

– И?

Инеж пожала плечами.

– Слугам в доме Ван Эка хорошо платят, так что их трудно подкупить. Информация, которую я раздобыла, не дала нам ничего нового. Ходили слухи, что Уайлена застукали за плотскими утехами с одним из его учителей.

– Серьезно? – поразился Джеспер. «Да уж, вот тебе и скрытые глубины».

– Это всего лишь сплетня. И Уайлен все же не покинул дом, чтобы съехаться со своим любовничком.

– Так почему же папа Ван Эк вышвырнул его за дверь?

– Не думаю, что все было так. Он пишет Уайлену каждую неделю, но тот не прочел ни одного письма.

– А что в них сказано?

Инеж осторожно прислонилась к перилам.

– Ты думаешь, я их читала?

– Разве нет?

– Конечно, читала. – Девушка нахмурилась, вспоминая: – В них все время повторяется одно и то же: «Если ты читаешь это, то знаешь, как сильно я хочу, чтобы ты вернулся домой». Или: «Я молюсь, чтобы ты прочел эти слова и подумал обо всем, что ты оставил».

Джеспер оглянулся на Уайлена, болтающего с Ниной.

– Какой загадочный купчик. Интересно, что же такого плохого натворил Ван Эк, что Уайлен согласился жить в трущобах с нами…

– Теперь твоя очередь рассказывать. Что заставило тебя согласиться на эту работу? Ты знаешь, насколько наша миссия рискованна и как низки шансы, что мы вернемся домой. Ты любишь испытывать судьбу, но это слишком даже для тебя.

Стрелок посмотрел на серую рябь на воде, которая бесконечными рядами тянулась к горизонту. Он никогда не любил океан – чувство чего-то неизвестного под ногами, чего-то голодного и зубастого, что так и ждало, чтобы затянуть его в свое логово. А теперь он чувствовал себя так каждый день. Даже на суше.

– Я в долгах, Инеж.

– Ты всегда в долгах.

– Нет, на этот раз все очень плохо. Я одолжил денег не у тех людей. Ты же знаешь, что у моего отца есть ферма?

– В Новом Земе.

– Да, на западе. Она начала приносить прибыль только в этом году.

– О нет, Джеспер…

– Мне нужен был залог. Я сказал ему, что это деньги на обучение в университете.

Девушка уставилась на него.

– Твой отец думает, что ты – студент?

– Поэтому я и переехал в Кеттердам. В первую же неделю я отправился с другими студентами в Восточный Обруч. Положил несколько крюге на стол. Это была просто прихоть. Я даже не знал правил «Колеса фортуны». Но когда крупье крутанул колесо, я понял, что никогда не слышал звука прекраснее. Я выиграл и продолжал выигрывать. Это была лучшая ночь в моей жизни.

– И с тех пор ты начал гнаться за тем же кайфом.

Он кивнул.

– Мне стоило остаться в библиотеке. Я выигрывал. Проигрывал. Проигрывал больше, чем выигрывал. Мне нужны были деньги, поэтому я начал работать с бандитами. Однажды ночью на меня напали два парня в переулке. Каз разобрался с ними, и с тех пор мы работали вместе.

– Скорее всего, он сам нанял тех головорезов, чтобы ты чувствовал себя его должником.