доходы были надежными и предсказуемыми. Наконец, после устранения Бонифация VIII (1303), со стороны Святого Престола больше не было оппозиции, и изменения, начатые децимом 1289 года, были окончательно подтверждены, включая разделение доходов между Святым Престолом и королем. Ни Бенедикт XI, ни Климент V не решались отменить децим который стал почти таким же налогом, как и любой другой.

После Куртре

В области финансов, как и во всех других областях, катастрофа, постигшая королевскую армию при Куртре, стала поворотным моментом. Первоначально Филиппа Красивого беспокоила потеря его главного боевого корпуса. Армия, которую он собрал в Артуа в сентябре 1302 года, была, безусловно, самой большой за все время правления. Но военный кризис быстро осложнился финансовым. С конца августа деньги стали дефицитом. 23 августа 1302 года бальи и сенешалям было приказано объявить, что все подданные королевства должны передать половину своей посуды из драгоценного металла на монетные дворы. Но именно весной следующего года, когда король созвал собрание прелатов и баронов королевства (март 1303 года), был достигнут новый уровень. Филипп Красивый действительно получил согласие на субсидию, выплачиваемую по всему королевству: одна пятая часть дохода и одна двадцатая часть стоимости имущества. Тяжесть налогообложения компенсировалась небольшим числом налогоплательщиков: чтобы попасть под этот налог, требовалось иметь 100 ливров годового дохода и имущество стоимостью 500 ливров. В обмен король обещал многое, в частности, восстановление крепкой валюты, возврат займов, реформу администрации. Все это были прекрасные, но довольно туманные обещания, которые Филипп заранее оставляет за собой право нарушить, используя такие формулировки, как "кроме как в случае крайней необходимости и по совету прелатов и баронов королевства", представлявшие собой на деле минимальные обязательства. Однако, инструкции, адресованные сборщикам налога, настаивали на умеренности, которую они должны проявлять, чтобы сбор осуществлялся "без малейшего недовольства и волнения простого народа"[348].

Через несколько месяцев Фландрская армия, собранная летом 1303 года, была бесславно распущена. Но уже тогда необходимо было готовиться к следующей кампании. 7 октября 1303 года король огласил решения, которые он принял вместе со своим Советом. Каждый знатный человек должен был служить в армии с июня по сентябрь, предоставляя одного вооруженного и конного латника с каждых 500 ливров земли; сто домохозяйств вместе должны были предоставить шесть пеших сержантов. Король предпринял длительное путешествие в Лангедок, чтобы получить согласие сенешальств Юга. Столкнувшись с трудностями сбора, условия были смягчены. Число сержантов было сокращено с шести до четырех, а дворянам было разрешено откупиться от реальной службы деньгами, выплачивая по 100 ливров за земли приносящие 500 ливров дохода.

Вопрос о сборе субсидии 1304 был вызвал замешательство, так как несмотря на свои обещания, Филипп Красивый распространил его и на духовенство, взамен приостановив сбор децима, предоставленного очень небольшим собранием духовенства. Однако в 1304 году вопрос о выплате децима снова обсуждался, и ставка была даже удвоена до 20%. Между некоторыми недовольными епископами и офицерами короля начали вспыхивать конфликты, и как только военное положение было восстановлено победой при Монс-ан-Певель, непокорных стали преследовать: бальи и сенешали получили приказ секвестировать мирское имущество прелатов и церковников, не оказавших королю достаточной помощи.

В конце концов, однако, король выиграл свое дело. Судя по всему, субсидия 1304 года принесла в казну 600.000 турских ливров, что позволило продолжать военные действия до победы. Однако королевские финансы так и не смогли оправиться от десятилетней войны. В 1305 году Атисский договор, который должен был положить конец войне с фламандцами, предусматривал выплату последними тяжелой военной репарации (400.000 ливров плюс ежегодная рента в размере 20.000 ливров). В 1305 и 1306 годах казна, действительно бедствовала, но деньги из богатых фламандских городов не смогли ее наполнить. Важно отметить, что королевские указы производят такое же впечатление срочности, как и после Куртре. Но поскольку войны больше не было, не было и причин для новой субсидии, и королевскому правительству пришлось обходиться собственными средствами. А это было крайне затруднительно, и последовавшее изгнание евреев (1306) и угрозы в адрес ломбардцев сопровождались огромными денежными поборами. К счастью для правительства, Бенедикт XI, а затем Климент V даровали сбор новых децимов.

В самом конце царствования трудности с фламандцами привели к тому, что пришлось довольно трудоемко собирать новые субсидии. Однако один принцип явно восторжествовал: королевская армия должна финансироваться за счет налогов и сбор новой армии автоматически приводил к сбору новой субсидии. Однако это была лишь половинчатая победа, поскольку новые налоги были неразрывно связаны с чрезвычайной военной ситуацией и их явно не хватало на поддержание растущих потребностей королевской администрации.

Налогообложение в связи с военной службой

Один из крупных специалистов по эпохе правления Филиппа IV Красивого, американский историк Джозеф Стрейер, считал, что при этом короле не было никаких реальных нововведений в налогообложении. Тем не менее, введение разнообразных и беспрецедентных налогов само по себе было серьезным нововведением. Из довольно примитивных средств, которыми располагали Людовик IX и Филипп III для финансирования своих дорогостоящих, но периодических экспедиций, капетингская королевская власть сумела создать довольно эффективную систему, которая приносила значительные доходы. Конечно, система оставалась хрупкой и временной, но она работала. Основная проблема, как мы только что сказали, заключалась в том, что налог еще был связан с откупом от военной службы, который одновременно оправдывал и ограничивал его.

Именно в эволюции понятия военной службы следует искать общую причину изменений, произошедших в королевском налогообложении при Филиппе Красивом.

В первое десятилетие царствования король решил подготовиться к войне, прибегнув к традиционному теперь решению — дециму. Мальтот, начиная с 1292 года, был первой попыткой ввести новую форму налога, отличную от церковных субсидий и феодальной помощи. Его провал и относительная недостаточность доходов от децима заставили королевское правительство изменить свою стратегию.

Затем Филипп Красивый обратился к вопросу о откупе от военной службы. Во время Аквитанских войн сильный акцент королевской пропаганды на "защите королевства" способствовал распространению идеи о том, что все дворяне должны нести военную службу, по крайней мере, в определенных случаях, и в частности, когда королевство находилось в опасности; если они не хотели служить, они должны были платить; если они не делали этого, они подвергались штрафу. Во время Фландрских войн, и особенно после Куртре, королевское правительство смогло пойти еще дальше, распространив обязанность военной службы на всех подданных короля, вассалов и арьер-вассалов, дворян и простолюдинов, клириков и мирян, в реальной или теоретической форме, материализованной, при необходимости, откупом.

Поэтому эволюция военной службы, которая в первую очередь касалась дворянства, и эволюция налогообложения, которая имела гораздо более широкий характер, были отмечены удивительным параллелизмом. Именно благодаря теоретическому распространению военной службы на всех дворян можно было распространить налогообложение на всех подданных короля.

Первый этап (Аквитанская война) с военной точки зрения привел к созыву всех сеньоров в бальяжах и сенешальствах. В области