Пока мы дрались, где-то высоко над нами снова раздался пронзительный зловещий вопль, который я уже слышал недавно, – он призывал стадо атаковать своих жертв. Крик звучал снова и снова, но мы были слишком заняты схваткой, чтобы хоть беглым взглядом поискать того, кто подавал чудовищный сигнал.

И тут огромные хвосты снова взвились над нами, острые когти стали рвать наши тела. Зеленая липкая жидкость, похожая на тину, потекла из поверженных врагов, покрывая нас с головы до ног, поскольку с каждым ударом меча целые фонтаны этой дряни извергались из разрубленных артерий травяных людей, – очевидно, то была их кровь.

В какой-то момент я ощутил гигантский вес чудища на своей спине, кинжальные когти впились в мою плоть, я почувствовал пугающее прикосновение мокрых губ, пытавшихся высосать мою жизненную силу…

Я был полностью поглощен борьбой с яростным уродом, который пытался спереди добраться до моего горла, когда еще двое напали на меня сразу с двух сторон, стараясь рубануть по мне своими хвостами.

Зеленого воина тоже одолевали противники, и мне подумалось, что неравная схватка продлится едва ли пару секунд, но тут здоровенный парень заметил мое бедственное положение и, вырвавшись из окружения, одним ударом меча смахнул сразу двоих тварей возле меня, так что я без особого труда справился с остальными.

Мы снова стояли рядом, почти прижавшись спинами к огромному камню, поэтому на нас уже не могли напасть сзади и сверху. Когда мы раскидывали оставшихся врагов, мое внимание опять привлек пронзительный призывный вой, донесшийся с высоты.

На этот раз я посмотрел наверх и высоко над нами увидел маленький естественный выступ на плоскости утеса: там маячила странная фигура, снова и снова издававшая визгливый сигнал, при этом она махала одной рукой в сторону истока реки, словно призывая кого-то оттуда, а другой указывала на нас.

Взгляд, брошенный в том направлении, куда поворачивался стоявший на скальном выступе, сразу дал мне понять, в чем смысл его визга. Меня охватил ужас, потому что от речного истока, по лугу, из леса, с далекой равнины, видневшейся за рекой, сюда бешено неслось не менее сотни тварей. Одни были такими же травоядными, с которыми мы сейчас сражались, другие бежали то на двух ногах, то на четырех.

– Это будет почетная смерть, – сказал я своему товарищу. – Посмотри туда!

Когда он бросил в указанную сторону короткий взгляд, на его лице мелькнула улыбка.

– Мы, по крайней мере, можем умереть так, как и следует великим воинам, Джон Картер, – ответил он.

В эту минуту мы добивали последнего врага, и я в удивлении обернулся, услыхав собственное имя.

И тут мой изумленный взор остановился на величайшем из зеленых воинов Барсума – это был умнейший, могущественнейший генерал, мой добрый друг Тарс Таркас, джеддак Тарка.

У нас с Тарсом Таркасом не было времени на разговоры в тот момент – мы стояли возле гигантского обломка скалы, вокруг валялись трупы наших гротескных врагов, а со всех сторон по широкой долине к нам потоками неслись страшные существа, откликнувшиеся на зов странной фигуры, что маячила высоко над нами.

– Пошли! – воскликнул Тарс Таркас. – Мы должны забраться на скалы. Это наша единственная надежда на спасение, главное – выиграть время, а там отыщется пещера или узкий проход, где даже двое смогут отбиться от этого пестрого безоружного стада.

Мы вместе побежали по алой траве, и я старался не обгонять своего более медлительного товарища. Нам нужно было преодолеть около трехсот ярдов, отделявших наш камень от сплошных скал, а потом найти подходящее укрытие, где мы могли бы выстоять против жутких тварей, преследовавших нас.

Они быстро сокращали дистанцию между нами, и тут Тарс Таркас крикнул, чтобы я поспешил вперед и постарался отыскать убежище. Предложение выглядело разумным, так можно было выиграть много драгоценных минут, которые могли спасти нас, и потому я напряг свои мускулы и одним прыжком покрыл расстояние до каменных стен, приземлившись у их подножия.

Эти громады отвесно поднимались над равниной, почти идеально плоской. Рядом со многими утесами и скалами обычно громоздятся обломки породы, по которым можно взобраться наверх, но здесь их не наблюдалось. Лишь крупные глыбы, упавшие сверху и лежавшие на траве либо наполовину зарывшиеся в нее, были знаком частичного разрушения гигантских скальных образований.

Беглый осмотр стены наполнил мое сердце дурными предчувствиями, потому что я не нашел никаких щелей или выступов в этих скалах, кроме того единственного, на котором стоял зловещий герольд, продолжавший пронзительно призывать яростное стадо.

Справа от меня скальные основания утопали в густых зарослях леса, но вплотную к стене деревья не росли, они отступали от нее на добрую сотню футов.

Слева скалы, все такие же цельные и неприступные, уходили в широкую долину и терялись вдали, сливаясь с силуэтами окружающих горных хребтов.

Примерно в тысяче футов от меня река как будто выскакивала прямо из-под скалы, и в том направлении пути к спасению явно не было, так что я снова повернулся к лесу.

Скалы возвышались надо мной не меньше чем на пять тысяч футов. Солнечные лучи еще не освещали их, и они выглядели тускло-желтыми. Тут и там монотонную плоскость перебивали пятна и полосы темно-красного, зеленого камня, и кое-где виднелись области белого кварца.

Картина в целом была прекрасной, но, боюсь, я при первом осмотре не обратил на это особого внимания.

Мне хотелось найти лишь средство спасения, и, когда мой взгляд снова и снова скользил по огромной плоскости, ища какую-нибудь трещину или выступ, я чувствовал себя как пленник, изучающий стены своей тюрьмы.

Тарс Таркас быстро догнал меня, а следом за ним мчалось бешеное стадо.

Похоже, кроме леса, бежать нам было некуда. Я уже собирался махнуть рукой, показывая Тарсу Таркасу в ту сторону, но тут солнце, поднявшись выше, бросило свои лучи прямо на скальную стену, и, когда они коснулись камней, тусклая поверхность взорвалась миллионами сверкающих огней – золотых, красных, зеленых, белых… и более величественного и удивительного зрелища никогда не видел глаз человека.

Вся каменная стена, как это и подтвердили позднейшие исследования, была пронизана жилами чистого золота, до такой степени, что выглядела полностью золотой, кроме тех мест, где в нее врезались выходы драгоценных камней – рубинов, изумрудов и алмазов, – некие заманчивые намеки на то, какие огромные, невообразимые богатства таились глубоко под этим великолепием.

Но что куда сильнее заинтересовало меня в тот момент, когда солнечные лучи упали на плоскость скалы, так это несколько черных точек, которые теперь стали отчетливо видны над вершинами деревьев.

Я почти сразу понял, что это такое: темные отверстия пещер, уходящих в могучую стену, – словом, возможный путь к спасению или, по крайней мере, временное убежище. Оставалось только добраться до них.