* * *

Только ближе к вечеру мы наконец решили поговорить друг с другом нормально. Сэм откопал в кладовке уличные кресла и наше пьянство перенеслось на задний дворик дома. Там мы курили, продолжали хлестать виски прямо из бутылки и начинали подступаться друг к другу, закутавшись в пледы.

— Джул, ты знаешь, что я на службе уже долго и повидал очень многое, поверь мне, — инспектор уже уснул, а у Кристиана явно развязался язык. — На моих глазах умирали товарищи, причем самыми мерзкими и низкими способами — я даже видел суицид одного из них, потому что он не выдержал. Тогда мы ловили педофила, который оставлял следы из изнасилованных и изуродованных детей. И то, что случилось вчера — это нормально для нашей работы. Я говорю тебе это, потому что правда так считаю.

— Не всегда все проходит по нашему сценарию в голове, я это понимаю. Просто… так все неправильно и я стою в самом центре этого дерьма. Пакс был прав: по моей вине уже умерла девушка. Да я просто обязана была просчитывать все риски, а в итоге… Кристиан, твою мать, как же он кричал и молил о пощаде. Я не представляю как ему было страшно, — я шептала эти слова, глядя в пустоту, — все-таки ты был прав: я никчемная мелкая дрянь, которая ни на что не способна.

Эти слова он бросил мне во время нашей первой совместной работы. Тогда мне нужно было гораздо больше времени, чтобы прийти к логическим заключениям, а он хотел делать все незамедлительно. Мы много ссорились, ругались, один раз чуть не подрались. В итоге дотянули все до последнего и на захвате все пошло через задницу — до сих пор я убеждена, что нас спасла сама судьба, поэтому все прошло удачно и без потерь.

— Джул, давай на чистоту. Я урод, каких еще поискать надо.

— Ого, ты наконец признал это, — я отсалютовала ему бутылкой с вымученной ухмылкой на губах.

— Дослушай. Я урод, каких еще поискать надо. Я прекрасно знаю, что мой рот помойка и иногда оттуда вылетают те слова, от которых мне самому не по себе. В последнее время на меня навалилось слишком много, — он устало потер лицо ладонями, — у нас с женой все херово. Мы на грани развода.

Жена Кристиана сумасшедшая женщина и я до сих пор не знаю в какой психологической клинике он ее откопал. Но его любовь к ней настолько шикарна, что я даже немного завидую — он готов делать все только для нее и ради нее. Я помню как он гордо показывал всем свое обручальное кольцо, раздавал всем приглашение на свадьбу — даже мне. На самой церемонии Кристиан смотрел на нее так, будто она самая желанная и обожаемая женщина на земле. Этот валенок даже станцевал с ней вальс и именно во время него я увидела его таким плюшевым и мягким: его прикосновения были такими легкими и воздушными, а улыбка заставила растаять всех.

— Что случилось между вами? Вы же создаете впечатление той самой сладкой парочки.

— Наша любовь никуда не ушла — я чувствую, что она все также дорожит мной, а о своих чувствах к ней я даже говорить не хочу. Просто моя служба… это всегда было предметом наших ссор, ты знаешь, но теперь это просто катастрофа. Элиза хочет детей, мы уже не так молоды и с каждым годом рожать будет все сложнее и сложнее, но я не смогу уделять им достаточное время. Единственный вариант — уйти с ФБР, но я не могу сделать этого. Это моя жизнь, это то, ради чего я просыпаюсь каждое утро. В общем, я воюю на работе, а потом дома меня ждет еще одно сражение. Вот так, проблемы в раю.

— А ты сам хочешь детей? Из твоего рассказа я поняла только то, что у тебя нет на них времени, — я передала ему бутылку виски и закуталась в плед плотнее.

— Не хочу и никогда не хотел. Представь, что мелкий спиногрыз будет орать на меня. Ползать по мне. Бегать по мне. Срыгивать на меня. О, нет, твою мать, мне хватает твоего неадекватного поведения.

— Вот и весь ответ, — я хмыкнула в унисон ему, — так бывает, что вроде и любишь человека, но вы с ним абсолютно разные, как будто из двух противоположных вселенных. И в такие моменты важно слушать именно себя, Кристиан. Если ты понимаешь, что жизнь с ней медленно становится похожа на зону боевых действий, нужно собрать вещи и уйти. По-другому никак, ведь ценность любви, семьи и отношений просто теряется, если вы только и делаете, что спорите и ругаетесь. Для тебя важна карьера, для нее семья — не мучайте друг друга, а подарите возможность быть счастливым, даже если для этого придется хлопнуть дверью и снять кольцо с безымянного пальца.

— Пока что я не готов к этому, честно. Но я понимаю, что веду себя как осел. Держусь дома, а на работе срываюсь. Я могу тебя оскорблять и ругать методы работы, но это только потому, что я вот такой и жизнь у меня сейчас вот такая, — он глубоко затянулся сигаретой. — Знаю, что объяснение так себе, но зато искренне. А еще я хочу, чтобы ты знала: я всегда готов закрыть тебя от пули и защитить от любых нападок. Когда тебя выгнали из дома родители, я хотел отстрелить твоему отцу яйца — меня Вильям остановил. Он просто старый хрен, который не осознает насколько его дочь уникальна. Я бы очень хотел обладать таким же умом и силой как ты, да, вот так. Иногда я хочу выбить тебе зубы, ты та еще язва, но… Кларк, я уважаю тебя и возможно даже люблю. Ты не имеешь права просто взять и уволиться сейчас — теперь ты обязана отловить этих ублюдков и спустить с них три шкуры. Без тебя мы не справимся. Без тебя я не справлюсь.

Оказывается во время его слов я плакала, даже не замечая этого. Самые искренние и теплые слова, которые я когда-либо слышала. Казалось, что Кристиан хочет сказать что-то еще, но все-таки решил на этом закончить.

— Могу принимать это за извинения?

— Ни в коем случае.

Он встал и протянул руки, явно желая обнять меня — я