справку из больницы. А. Л. Кизима, не имея даже паспорта, полгода не мог оформиться на работу. Его карьера, как крупного руководителя, оказалась закончена. Он умер в 1958 году в возрасте всего 44 года. Вот так «советская власть» в лице Берия «отблагодарила» Кизима, – бывшего главного инженера «Уралмаша» во время войны и бывшего директора Кировского завода, восстановившего его после войны. Впрочем, эта «власть» (не столько «советская», сколько «партийная» и «военная») в 1953 г. расправилась с самим Л. П. Берия. Очень разные и неожиданные имела проявления «власть» в отношении людей, которые действовали от её имени. Кизима, между тем, всегда очень уважал и понимал Л. П. Берия. И это уважение передалось от него и к дочери, – они не опускались ни до каких обвинений или оскорбления в адрес Берия, и они (отец и дочь) крайне негативно относились к выдумкам насчёт Берия, – как обвинительного, так и хвалебного плана. Они всегда видели в Л. П. Берия личность необычайно сильную и незаурядную, но в то же время, и человека не без крупных недостатков и слабостей, которые были «оборотной стороной» его достоинств. Составлявших личность этого человека, как носителя огромных противоречий той эпохи, без которых невозможно понимание ни этой личности, ни самой этой исторической эпохи становления новой формы «русского капитализма», – капитализма «социального», – социализма. И я в этом разделяю их точку зрения. Как «организатор производства» Берия был выше всех остальных представителей партийной верхушки в то время, – и это явилось одной из причин расправы и над Берия и ещё раньше над такими сильными руководителями, как Вознесенский и Кузнецов (по «Ленинградскому делу»).

Л. П. Берия, надо сказать, не только наказывал людей, но и очень щедро награждал в случае успеха. В частности, руководители крупных проектов награждались при получении результата званием Героя социалистического труда, лауреата Сталинской премии, получали до полумиллиона рублей (некоторые, как Курчатов, – дважды), автомобиль и дачу в пользование, двойной оклад и право бесплатного проезда для всей семьи всеми видами транспорта, а их дети получали право поступить вне конкурса в любой престижный ВУЗ страны. В условиях СССР послевоенного времени, когда люди жили скромно и просто бедно, это была очень крупная награда. И люди работали с полной отдачей сил, – они понимали, как нужно защитить страну от агрессора. Они хорошо помнили прошлую войну и её жертвы.

Первую советскую уран-плутониевую бомбу РДС-3 взорвали 18.10.1951 года – это было третье испытание ЯО в СССР после испытания бомбы РДС-2 24.09.51 г. Заряд сделали из смеси урана-235 – 75 % и плутония-239 – 25 %, а мощность взрыва составила 42 кТ ТЭ. Фактически это была первая советская урановая бомба – «бомба ОКБ-ЦКБМ». От «пушечной» схемы инициации заряда в СССР отказались.

Завод Д-1 стал первым, очень маленьким по производительности, – в год он мог дать количество урана примерно для одной «бомбы» (производительность завода была 7500 ЕРР в год, когда затраты на 1 кг оружейного урана составляли 180–230 ЕРР, – т. е. завод производил от 33 до 42 кг оружейного урана). Но ещё до его введения стали активно возводить завод Д-3 с усовершенствованным рядом машин с трубчатыми фильтрами. Конечно, улучшалась конструкция фильтров – их сделали с более мелкими ячейками, которые позволяли машинам работать с более высокими давлениями газа, – с большей производительностью. На комбинате 813 завод Д-1 объединили с заводом Д-3 и в 61 каскад соединили 9526 машин, – это увеличило производительность завода Д-1 в 6 раз в декабре 1951 года.

Уже при вводе завода Д-1 спроектировали новые, более крупные и мощные газодиффузионные машины ЛКЗ, которые стали внедрять на новых газодиффузионных заводах. Машины создавали на новой элементной базе конструктивных, технических и технологических решений и тщательно отрабатывали на различных испытаниях. Использовали новые конструктивные элементы и материалы – плоские и трубчатые фильтры, подшипники, тефлон и пластмассы, различные новые сплавы и новые стойкие марки резины. Важнейшие агрегаты вывели из рабочих полостей машин наружу. Создали расширенную «линейку» коррозионно-стойких машин с разной производительностью для разных каскадов. Для регулировки каскадов, для контроля и для измерений использовали новую технику: датчики, приборы контроля физических параметров (например, анализаторы изотопного состава продукта), гелиевые течеискатели, новые электродвигатели, преобразователи частоты и т. п. Для создания машин и каскадов развили кооперацию с десятками заводов-производителей, КБ и НИИ, которые разрабатывали и производили различные материалы, конструктивные узлы и агрегаты, аппаратуру и приборы управления, анализа и контроля.

Большая диффузионная машина Т-47

Малая диффузионная машина ОК-7

Затем появились заводы Д-4, Д-5. Производства по стратегическим соображениям разнесли: предприятия располагались под Томском, в Ангарске и под Красноярском. Позже для снабжения завода по обогащению урана и алюминиевого завода в Ангарске возвели Братскую ГЭС, – тогда крупнейшую в мире гидроэлектростанцию. При газодиффузионном методе разделения изотопов половина всех затрат на производство приходилась на электроэнергию, – на атомные производства тратилось порядка 3 % от всех энергетических мощностей страны. Постоянно шёл процесс совершенствования газодиффузионных машин различной производительности для разных каскадов. И совершенствование самого процесса производства с увеличением производительности. На заводах Д-5 и Д-6 (последний – на комбинате № 816 в Томске-7 в 1955–1957 годах) выпуск высокообогащённого урана был в 100 раз больше, а затраты труда в 60 раз меньше, чем на заводе Д-1.

Но к концу 50-х годов, несмотря на создание этих заводов и крупные успехи в развитии газодиффузионных машин, догнать США по производству и количества атомных и водородных бомб не удавалось. Кроме того, газодиффузионный метод разделения изотопов обладал рядом крупных недостатков. Очень большим было энергопотребление. А наличие большого числа машин и каскадов с большими объёмами газа требовало для достижения равновесного процесса нескольких недель работы без отбора продукта. Американцы тоже наращивали объём производства, и они по-прежнему имели во времени и технологиях преимущества примерно в 7 лет, которые не удавалось преодолеть в течение 50-х годов.

Разработка «русской» газовой центрифуги и отработка метода разделения урана на каскадах центрифуг

Теоретические расчёты показывали, что эти недостатки газодиффузионных машин могли быть преодолены с помощью метода разделения изотопов на газовых центрифугах. Однако, несмотря на большие усилия и затраты, американским специалистам не удавалось в процессе Манхэттенского проекта довести центрифуги до промышленного внедрения. В 40-е годы потерпели неудачу и проекты в Западной Европе (прежде всего, в ФРГ) из-за чего на Западе на долгое время пропал интерес к этой технологии, хотя отдельные разработки в этом направлении немецкие учёные вели медленными темпами.

В СССР работы по газовым центрифугам и методу велись с 1936 года немецким профессором-физиком Ф. Ланге, а затем с 1946 года в