О том, что происходит в королевской семье, Ранальд узнавал теперь только из случайно доходящих до них известий. Это было непривычно и больно, и он прислушивался с огромным вниманием к малейшей мелочи, какую мог узнать.

А дела королевства были не слишком хороши. Ещё два года назад, вскоре после подписания мирного договора король Эдуард отпустил своего пленника, французского монарха, удовольствовавшись его словом и обещанием выплаты остающейся суммы немалого выкупа, а также оставленными в заложниках вельможами. Однако через несколько месяцев принц Людовик Анжуйский бежал из Кале, где ожидал выплаты выкупа за отца. Иоанн Французский, не напрасно прозванный Добрым, счёл себя обесчещенным поступком сына, и добровольно вернулся в Лондон в заключение. Однако не прошло и полгода, как он скоропостижно скончался. Королём Франции стал Карл У, который получил впоследствии прозвище Мудрого. А Карл оказался совсем не таким королём, как был его отец. С ним дела вести было куда сложнее.

Карл был умён, очень хитёр, при этом хорошо образован, набожен и, к тому же, умел широко мыслить. Ни здоровьем, ни силой он, как и его отец, не отличался, был даже ещё более хрупким и болезненным. Воевать он не любил, и военному делу с практической точки зрения никогда не обучался. Однако как правитель, проявил здравомыслие и создал регулярную армию, во главе которой поставил сильного человека и талантливого полководца – Бертрана Дюгеклена, бретонца по происхождению, человека безоглядно смелого, но думающего. И теперь принц Уэльский, всё время воюющий в своих краях, обрёл достойного противника, справиться с которым было не слишком легко. Тактика Дюгеклена, наставляемого королём Карлом, была непривычной для рыцарских войн. Он не вступал в большие сражения, предпочитая нападать на небольшие отряды противника, был очень маневрен и нередко вынуждал англичан отступать. В итоге привычные уже грабительские набеги принца стали всё чаще заканчиваться неудачей. Это приводило к недовольству наёмников, составлявших теперь значительную часть армии наследника престола.

Ещё будучи регентом королевства во время пребывания отца в плену дофин Карл твёрдо вёл политику объединения и укрепления страны и сумел победить как Карла Злого, претендующего на корону Франции, так и внутреннюю оппозицию, и тем преодолел кризис власти. А став королём, сразу показал, что не собирается потакать англичанам, захватившим на континенте слишком много власти. Он отказался выплачивать оставшуяся сумму долга за отца, пустив эти средства на создание и укрепление армии. А после сумел вырвать из рук Англии издавна верную ей Фландрию. Он разрушил предполагающийся брак Маргариты Фландрской, богатейшей наследницы, с четвёртым сыном английского короля Эдмундом, герцогом Йоркским, добившись её руки для французского принца. Тем самым он положил конец англо-фламандскому союзу, который очень его беспокоил, и обезопасил свою северо-восточную границу. Да, Карлу не откажешь ни в уме, ни в предприимчивости.

И всё ещё не утихли разговоры о женитьбе наследника престола. О ней говорили все – и представители аристократии, крайне удивлённые этой свадьбой, и мелкопоместные дворяне и рыцари, и даже простые горожане. Ведь с именем Джоанны Плантагенет, которую за красоту называли Прекрасной Девой Кента, была связана давняя, но не забытая ещё, скандальная история.

Будучи дочерью казнённого Роджером Мортимером Эдмунда Вудстока, единокровного брата короля Эдуарда II, она состояла в близком родстве с королевской семьёй. Обретя власть, юный король Эдуард III, её кузен, взял девушку под своё покровительство после расправы с её семьёй и отдал под опеку Уильяма Монтегю, графа Солсбери. Здесь непокорная девица в девятнадцать лет тайно вышла замуж за Томаса Холланда, сенешаля графа. При этом она, влюблённая в своего избранника, не удосужилась испросить разрешения ни у своего опекуна, ни у короля. Эдуард, узнав об этом, был страшно недоволен и даже зол. Он велел кузине порвать с Томасом и стать женой графа Солсбери, овдовевшего к тому времени. Джоанна отчаянно сопротивлялась. Да и сам граф Уильям не стремился иметь такую жену, ветреную и способную на измены. Однако король настоял на своём. Но Джоанна и Холланд били во все колокола и дошли даже до Папы Римского, который утвердил всё же их брак.

Джоанна родила мужу пятерых детей, из которых выжили четверо. После смерти брата, восстановленного в своих правах графа Кента, она в двадцать четыре года унаследовала титул графини Кент и, соответственно, земли. А в тридцать два года овдовела, оставшись с четырьмя детьми на руках. Конечно, Дева Кента была всё ещё очень хороша собой и считалась одной из очаровательнейших женщин страны, достаточно состоятельной к тому же. А принц Уэльский был давно влюблён в неё. Но жениться?! Этого не мог понять никто.

Во-первых, Джоанна была на два года старше своего нового избранника, которому приходилась, к тому же, тёткой. Об этом не принято было говорить вслух, и молодых деликатно называли кузенами. Но на самом-то деле кузеном приходился красавице король Эдуард, поскольку его отец и отец Джоанны Эдмунд Вудсток были, как хорошо известно многим, единокровными братьями.

Эдуард I Плантагенет, прозванный Длинноногим за высокий рост, был женат дважды. Он очень любил свою первую жену Элеонору Кастильскую, был предан ей и глубоко скорбел о её смерти. В память о ней он даже возвёл двенадцать крестов Элеоноры – на местах ночных остановок на пути похоронного кортежа. Однако из шестнадцати рождённых Элеонорой детей выжили далеко не все, и всего лишь один сын, самый младший – Эдуард. Мальчик проявлял не совсем здоровые наклонности, и отец не был уверен, что сын состоится как наследник престола. Это вынудило его жениться вновь, хотя король оттягивал это событие и вступил в новый брак только спустя девять лет. Новая королева, Маргарита Французская, родила супругу ещё трёх детей. Вторым из её сыновей был Эдмунд Вудсток.

И что хорошего можно было ожидать от такого брака нынешнего принца? Супруга королевского наследника принесла ему «в приданое» четырёх детей, старшему из которых, Томасу Холланду, было 11 лет, а младшей дочери Мод – всего два года. И потом, как бы не завершились брачные и бракоразводные дела красавицы Джоанны, граф Уильям Солсбери, человек, с которым она пусть и против воли, но была связана браком, всё ещё жив.

Слушая всё это, лорд Ранальд Мюррей болел душой за своего вероломного господина. Ну как, как Эдуард, умница и благородный рыцарь, воплощение чести, доблести и величия, мог пойти на такой неразумный шаг? Вполне достаточно было сделать Джоанну своей любовницей. А жену, будущую королеву, надо было искать совсем в другом месте и брать в свою постель девственницу, как и надлежит наследнику престола. Но сколько бы ни кипятился и не переживал отставной капитан гвардии принца Уэльского, ситуация от этого измениться уже не могла.

А принц Уэльский после заключения мира с французами получил от короля Эдуарда под свою руку всю Великую Аквитанию – Гиень, Сентонж, Пуату, Руэре, Лимузен и Бигор, основав столицу в Бордо. Но в этих краях хорошо помнили, как много лет подряд удачливый в военных походах принц Уэльский, ныне герцог Аквитанский, грабил и опустошал юго-западное побережье Франции. А бароны этой земли, достаточно богатые и сильные, не спешили склониться перед англичанином, тем более столь воинственным и далёким от милосердия человеком. Они тяготели к французскому королю, и, надо сказать, молодой Карл их в этом поддерживал. Супруга нового герцога, будь она женщиной разумной и дальновидной, могла бы значительно смягчить обстановку. Но Джоанна, от души наслаждаясь ролью принцессы Уэльской, а теперь ещё и герцогини Гиени, думала только о том, чтобы сделать как можно более ярким и притягательным свой двор и проявить себя во всём блеске. Её высокомерие и тщеславие никуда не делись, и ей не удалось снискать любви своих подданных. Однако, добросовестно выполняя супружеские обязанности и желая закрепить свой брак, она уже родила принцу Уэльскому сына, который был назван Эдуардом. Эдуард Ангулемский, наследник принца Уэльского. Ранальд мог себе представить, как счастлив и горд принц, ведь он давно тосковал по семейным радостям, это явственно читалось в его глазах. А Лорен, узнав обо всех этих подробностях, только возносила раз за разом благодарственную молитву Господу и его Пречистой Матери. Не случись этой неприязни, которую испытывала злопамятная Джоанна к красивому шотландцу Ранальду Мюррею, и был бы сейчас её муж, отец семейства в далёкой Аквитании без перспективы видеть жену и детей.