– Вы где, Юля? – спросил он.

Я честно сказала, где я.

– Ну, в таком случае мой коллега пригласит вас на завтрак. У англичан же вроде два завтрака? Он сам позавтракает во второй раз.

«Опять англичане?»

– Я не завтракаю ни разу, но ужинаю дважды, а иногда трижды, третий – во время ночного пробуждения, – донесся до меня густой баритон. – Но буду рад угостить Юлю.

Хворостецкий передал трубку.

Мужчина представился сотрудником известной мне строительной компании, третьим замом генерального директора и сказал, что желает пообщаться со мной по поводу показанного вчера вечером в «Криминальной хронике» сюжета.

– Взорванная девочка? – уточнила я.

– Да.

– Мы приедем с оператором.

– Я знаю, что оператор любит пиво. Я тоже люблю пиво. Мне прислать за вами машину с шофером?

– Нет, я сама за рулем и сама заберу оператора. Говорите, где и во сколько.

Этот Эдик не мог быть другом Хворостецкого хотя бы потому, что был его лет на пятнадцать младше. Молодой холеный мужик. Явно толковый, а не просто «эффективный менеджер».

Мы сделали заказ, узнали, что Эдик, как и мы с Пашкой, – «ночной человек», утром может выпить только кофе, но вечером… Не родился еще тот враг, которому он отдаст свой ужин. Эдик погладил себя по уже появившемуся животику – «трудовой мозоли», потом приступил к рассказу.

Взорванная Настя была его подругой. Жена тоже имелась в наличии, как и двое маленьких детей. От жены он уходить не собирался, с Настей познакомился в компании, где работал, а она решила практиковаться во время учебы. В общем, познакомились, иногда встречались в его «холостяцкой берлоге», унаследованной от бабушки и соответствующим образом переоборудованной для встреч с подругами. Про планы Насти в его отношении умолчал. Может, просто не знал. Я сама не была знакома с Настей при жизни, поэтому не могла определить, хотела ли Настя замуж за Эдика или строила карьерные планы, в осуществлении которых один из замов генерального (пусть и третий) мог ей помочь.

Про историю с Хворостецким он прекрасно знал – следователи приходили в строительную компанию, хорошо попортили нервы всему руководству (то есть, конечно, плохо). Эдик регулярно смотрит «Криминальную хронику», только не по телевизору, а в Интернете и читает мои статьи, чтобы «быть в курсе».

И тут, можно сказать, дежавю, только имеющее отношение к нему. Он, правда, не понимает, какое. И не понимает, зачем в этот элитный поселок понесло Настю.

– Она там у кого-то когда-то бывала? – уточнила я.

– Понятия не имею. Если сможете найти ее подружек, спросите у них.

– Вы никого из них не знаете?

Эдик вздохнул.

– У нас были не те отношения, чтобы знакомиться с друзьями и подружками. Я только слышал ее восторги по поводу одной… Но это была не подружка… Я даже не знаю, как правильно определить их отношения… Настя ею восторгалась…

– Неужели Саша Непоседа?! – воскликнула я.

Эдик кивнул.

– Они жили в одном доме, – пояснил он. – Настя с родителями и старшим братом, пока тот не женился и не съехал, и Саша Непоседа. И именно Саша Непоседа отговорила Настю идти в журналистику. Настя сомневалась, как она сама мне рассказывала, и не могла определиться – журналистика или дизайн. Саша Непоседа убедила, что только не журналистика. Очень захочется – может писать статьи фрилансером.

– И помогать Саше в расследованиях? – спросила я.

Эдик развел руками.

– Вы не спрашивали?

– Я попросил не парить мне мозг Сашей Непоседой. Я встречался с Настей не для того, чтобы слушать восторженные отзывы про какую-то бабу, пусть и известную. Сплетни про звезд, как, впрочем, и не сплетни мне не интересны. Я люблю тяжелый рок, причем западный, а Саша Непоседа несколько другими направлениями занималась. Я не смотрю сериалы, я не знаю ни актрис, ни актеров, становившихся героями ее журналистских расследований. Я смотрю западные фильмы и не по телевизору. Меня интересует спорт, а Саша Непоседа вроде ни про кого из спортсменов не писала. И мне плевать, кто там к кому ушел. Я матчи и соревнования смотрю. Меня спортсмены интересуют на футбольном поле, на борцовском ринге, на баскетбольной площадке, в бассейне и на помосте. А кто с кем спит или не спит… Да у меня без этого проблем хватает. В общем, я попросил закрыть тему, и Настя закрыла. Но я считаю, что ее смерть как-то связана с Сашей Непоседой. В том же месте! Тем же способом! Вы же, наверное, то же самое подумали?

– Саша Непоседа когда-нибудь занималась вашей строительной компанией? Кем-то из компании?

– Никогда. Нас всех об этом менты спрашивали. И мы потом сами обсуждали. Не ее тема.

– То есть Настя не могла устроиться к вам на работу для того, чтобы собрать какую-то информацию для Саши Непоседы?

Эдик удивленно вскинул брови, потом покачал головой.

– У нее в любом случае не было доступа к информации, которая могла бы заинтересовать кого угодно, кто хотел бы что-то на нас нарыть.

– А через вас?

Эдик рассмеялся.

– Нет, компания ее не интересовала. Я бы сразу насторожился, если бы девчонка стала задавать мне такие вопросы. Вытащить она у меня ничего не могла. Я не ношу важные документы на встречи. К моим компьютерам она близко не подходила. Она у меня в кабинете даже ни разу не была. Нет, точно нет. Это что-то, связанное с журналисткой. Может, она ей на хранение что-то отдала?

У меня самой появлялась эта мысль. Ведь в компьютерах Саши Непоседы не нашли ничего об Иванове-Сыроварове и всем его окружении, но она, тем не менее, поехала к его дому. И могло быть что-то еще, на какого-то другого человека, на многих людей. Про ее знакомство с Настей, наверное, мало кто знал, а если и знал, то не придавал значения. Но она на самом деле могла отдать что-то на хранение Насте.

И Настя повезла это к дому Иванова-Сыроварова? Ночью? Зная, что там взорвали Сашу?!

– Хворостецкий получил письмо с неизвестного адреса… – открыла рот я.

– Я тоже получил. И это меня волнует больше всего.

Я удивленно посмотрела на Эдика.

– Почти такой же адрес, почтовый сервис отображает имя «Предупреждение». И тема письма такая же. И текст такой же! Первое предупреждение! Почему первое, если Хворостецкий уже одно получил?! Сашу Непоседу взорвали, теперь взорвали Настю. Точно так же. Значит, должно быть второе!

«Или это разные предупреждения», – подумала я, но вслух не сказала. Но что-то общее у Хворостецкого и Эдика должно быть!

Я спросила, есть или были ли у них какие-то общие дела,