последней каплей. Он принял решение с ней расстаться после того, как она заявила, что не ревнует его ко мне.

– Откуда она вообще может знать про наши отношения? Прошлые или настоящие?

– Она видела тебя с Виталей и поняла, что я тебе не нужен.

Я моргнула.

– Где она могла видеть Юлю с Виталей? – подал голос Василий. – Я сам не помню, когда видел Юлю с Виталей. Когда-то, конечно, видел, но мы с Юлей общаемся в сто раз чаще, чем Юля с Ларисой.

Я ее вообще видела один раз в жизни. Оказалось, что она решила за мной проследить. Информации о моей личной жизни в Интернете нет. Я веду страницу на сайте издательства, но ничего не выкладываю о себе в социальные сети. У меня много знакомых в правоохранительных органах, и практически все они говорили мне одно и то же: даже удаленную информацию из Сети можно вытащить. Мне хватает популярности. Желающие могут смотреть «Криминальную хронику» по телевизору и в Интернете, читать мои статьи в еженедельнике и на сайте холдинга, я регулярно отвечаю на вопросы граждан онлайн. Иногда отвечаю с задержкой, потому что просто физически не успеваю. Но граждане, обращающиеся ко мне за информацией или консультацией, не спрашивают, замужем ли я, за что им большое спасибо.

– Вы с Виталей ее не заметили?

Я покачала головой, вспоминая, где мы с Виталей были вместе после знакомства с Ларисой. Вспомнила только наш выезд в этот элитный поселок, чтоб его.

Оказалось, что Лариса видела, как мы вместе кормили бездомных котов. И еще она заявила, что женщины, подкармливающие бездомных котов, не пытаются увести чужих мужей.

– Потому что большинство подкармливающих глубоко пенсионного возраста? – уточнила я.

Дома у Пашки остался сытый и довольный Рыжик, а мы все загрузились в мою машину. Как раз хватило мест. Хорошо, что я перед началом «совещания» позвонила соседке и попросила покормить моих котов, что она делает, когда я по каким-то причинам отсутствую, а Виталя у меня не ночует.

Когда выехали за город, нас тормознули представители ГИБДД. Я скорость не превышала, но то ли машина с четырьмя мужиками и женщиной за рулем привлекала внимание, то ли гибэдэдэшники заскучали ночью.

Не успела я остановиться, как Андрюша выставил в окно свое удостоверение, Илья достал свое, Вася – свое. Моим удостоверением служила моя физиономия (журналистское не потребовалось), Пашку можно было опознать по камере, которую он трепетно прижимал к груди.

Двое сотрудников ГИБДД при виде нашей компании, удостоверений и вдыхания исходящих от мужиков ароматов несколько прибалдели. Вероятно, задались вопросом, куда среди ночи могут одновременно следовать представители Следственного комитета, Росфинмониторинга, судебно-медицинской экспертизы и журналисты.

– Я абсолютно трезва, – сказала я.

– Юля никогда не пьет за рулем, – подтвердили почти хором Андрюша, Пашка и Василий.

– А куда едете-то? – спросил остановивший нас лейтенант.

– На взрыв в элитный поселок, – ответил Андрюша. – Юлину программу смотрели?

– Опять? – хором спросили сотрудники ГИБДД. – И кого на этот раз?

Мы рассказали, что знали.

– Ребята, может, вы нас проводите? – спросил Андрюша.

Я добавила, что Андрюше в таком случае лучше пересесть в их машину и указывать дорогу, которая ему прекрасно известна. Как раз развлечет ребят рассказами о том, что удалось выяснить про взорванного актера и журналистку.

К элитному поселку мы домчались с ветерком. На входе нас уже ждали – дежурил тот же охранник, что и в ночь первого взрыва.

– На этот раз слышал, – сообщил он нам. – Но не было ощущения, что началась война.

– Народ из домов выбегал?

Охранник покачал головой.

– Только Людмила из минарета. Ну, вы же слышали про нее? Они тут с Фомичихой все время воевали. Фомичиха съехала – Люська смысл жизни потеряла.

Мы все усмехнулись.

– Полицию, как я понимаю, никто не вызывал? – уточнил Андрюша.

– Кристина мне позвонила, сказала, что Юлю вызвала. Поэтому я не стал. А как другие… Думаю, что никто не вызывал. Люська могла вызвать кого-то из журналистов. Вообще к ней днем приезжала эта… претендентка на материнство.

– Алекса?

– Не знаю, как ее зовут. Люська звонила, предупредила, на какой машине будут. Богатый мужик у нее. С шофером приехали.

– Машина депутатская? – уточнила я.

– Нет, частная. А он депутат? – охранник немного подумал и добавил: – Вообще, если судить по роже…

Я тем временем искала в телефоне фотографию Валеры Хромого, то есть депутата Звенигородского, нашла и показала охраннику.

– Он, – подтвердил охранник.

Но зачем они приезжали к Люське?! Или Люська их просто пустила на территорию поселка?

– Уезжал, кстати, с разбитой рожей, – добавил охранник.

– Депутат?

– Ну, если он депутат.

Мы поехали к дому Иванова-Сыроварова. На этот раз нас впускали Кристина и братья Лактионовы. Услышав шум мотора, из дома вышли Вероника Алексеевна со вторым мужем Сергеем и старшей дочерью Ириной Геннадьевной. Муж дочери не показался. Я не знаю, ночевал ли он той ночью в этом доме или нет.

– За что это нам? – причитала Вероника Алексеевна.

– Это Алекса, – сказала Кристина.

– Взорвана Алекса? – поразился Андрей. – Вы ее не сразу опознали?

Нам ответили, что взорванную девушку они так и не опознали. Но днем приезжала Алекса со своим старым-новым хахалем. Подложить взрывное устройство мог депутатский шофер.

– Зачем? – спросил Андрей.

– Нам напакостить, – ответили члены семьи погибшего Иванова-Сыроварова. – Или кого-то из нас убить.

– Что хотела Алекса? – поинтересовалась я.

– Она хочет быть официально признанной матерью Лешеньки, – всхлипнула Вероника Алексеевна.

– Недвижимость осматривала, – ответил Игорь Лактионов. – Прямо так и заявила. Какая наглая баба! Перла, как танк. Я ее раньше жалел из-за того, что ее кислотой облили, а теперь думаю: может, было за что?

– Ведь она в свое время и сыном не занималась, и не боролась потом за него! – воскликнула Вероника Алексеевна. – Ей были нужны мужики и деньги.

Родственники стали наперебой рассказывать, какая дрянь Алекса. Я была с ними согласна. После смерти сына (или все-таки не сына?) она явно преследовала одну цель: деньги. Официальной экспертизы еще не проводилось. Я не была уверена, что Алекса вообще успела подать заявление в суд. И будет ли она его подавать?

А если официальная экспертиза по постановлению суда покажет, что мать не она? Она ведь могла все это время врать и устраивать шоу. И у нее уже приготовлен ответ, который она даст после получения результатов экспертизы, назначенной судом. Кстати, его никто не обязан сообщать «широкой общественности». Он может вообще нигде не всплыть! Алекса сейчас снимет сливки, заработает на новости столько, сколько получится, а потом уедет с какой-то благотворительной миссией в Африку. К ее возвращению про Сыроварова уже