контроля и уверенности, старый добрый Генширо.

Единственное, что роднило прежний образ и этот – запах алкоголя и встрепанные волосы. Как два разных человека, которые за секунду поменялись местами. Это, без шуток, ошарашивает. Даже не знаю, как с ним говорить? Осторожно или как обычно?

Дед заметил мой взгляд, перестал ковырять ногтем Печать и чуть усмехнулся.

- В Дангае само время почти застывает. Надолго, конечно, не задержишься, но на быстрый разговор нам хватит. Идем, поболтаем по пути. Хотя лучше у выхода. Никогда не знаешь, когда вдруг появится Котоцу. Эта штука умеет удивлять и плевать на расчеты. Никогда не задерживайся в Дангае больше, чем на час и если хочешь поболтать, то всегда трепись языком только у выхода. Простые правила, а столько дураков случайно померло. Дангай не то место, где можно дурачиться. Запомни.

- Как скажешь, - я кашлянул в кулак и зашагал вровень со спокойной походной дедушки.

- До этого ты отлично сыграл свою роль, ничего не зная, - похвалил меня Генширо с гордой ухмылкой. – Но дальше так уже не получится. Благо, появилась возможность все обсудить без лишних ушей и подозрений.

- Чьих подозрений? – недоуменно вздернул я бровь.

- Омницукидо, конечно, - словно само собой разумеющееся пожал плечами дед. – В конце концов, те креветки из семьи Имао не зря смотрели на тебя так, словно я лично Созде убил.

Я остановился. Дед тоже. Стою и пялюсь, пытаясь переварить услышанное. Недоумение на моем лице было красноречивей любых слов. Он же только что не сказал мне чуть ли не прямым текстом?

Дед хмыкнул и легко признал:

- Так все и есть, на самом деле имеют право. Я убил его. В одном переулке между бараков Первого Отряда. Вогнал зампакто прямо в сердце.

Для наглядности он еще и пальцем по груди постучал, как раз там, где билось его сердце. Он рассказал об этом так легко, словно говорил об убийстве мухи за завтраком. У меня от такого спокойствия к убийству товарища и друга буквально мурашки по спине побежали.

Он ведь не шутит, да? Глядя на лицо и в глаза, спокойные и насмешливые, понимаю – не шутит.

Почему, черт возьми?! Мой дед же… Не злодей?

Ну, разумеется, он никакой не злодей! Как я вообще мог такое подумать?

Но…как бы я не хотел думать в эту степь, где-то глубоко внутри поднялся маленький, жалкий, но крепкий росток сомнений.

Мой дед в этом плане не образец праведности и не живет по заповедям «не убей». Проливать кровь для него часть повседневной жизни. Он буквально бог смерти и за очень долгую жизнь убил столько людей и прочих разумных и не очень существ, что в Мире Живых не найдется конкурента. По этому мерилу его уж точно мерить не стоит.

Да и благодаря отцу и его учениям, разбивающим розовые очки кувалдой, веры во все доброе, нежное и справедливое у меня убавилось до ничтожной степени. Но все же в дедушку я верил до последнего.

Он был настоящим моральным столпом в моем сознании и всегда учил меня высоким идеалам Чести с большой буквы.

Дедушка… Тот самый человек, который отломил кусочек собственной души, чтобы я с детства мог начать накапливать потенциал стать шинигами. Я носил его вплоть до пробуждения реацу, кусочек дедушкиного зампакто, заключенного в браслет из янтаря. Он на десятилетие сделал себя калекой ради меня.

Генширо тратил почти все свободное время вне службы на меня, тренируя и обучая, поддерживая. Он был мне не только дедом, но и Учителем, с большой буквы. Тренировки были только малой частью той мудрости, которой дед делился со мной.

Куда больше я черпал из наших разговоров за едой, между упражнениями или просто вечерами, когда у него удавалось выкроить нормальный выходной, а не забежать на час или два, проконтролировать упражнения.

Связи, которые появились между нами, за годы стали очень крепкими и теплыми. Ни с кем в этом мире, да и в прошлом тоже, у меня не было таких доверительных чувств.

Благодаря деду у меня вообще есть все. Кем бы я был сейчас, без фамилии Окикиба? Кем-то был бы, но уж точно не перспективным будущим шинигами. Не богатым аристократом, с рождения с золотой ложкой во рту, это сто процентов.

Я знаю, что не гений. Был бы чем-то выделяющимся из толпы, но все же ее частью.

Даже если Генширо злодей и совершает преступления… Росток неуверенности загнулся и сдох, исчез где-то в глубине души. Даже если дед не прав. Я поддержу его.

Удивление. Сомнение. Решимость. Весь путь размышлений протек за пару секунд. Ровно столько мне понадобилось чтобы понять – семья важнее. Дед важнее.

Важнее чего? Это я еще не решил до конца, степень того, что перевесит годы любви и поддержки, но это должно влиять на сам Баланс Душ, черт возьми, прежде чем я хотя бы задумаюсь.

- Ну и рожа у тебя, Судзин, - белозубо улыбнулся старик.

- Хм?

Дед сиял довольной улыбкой, словно с него писали поговорку – довольный как слон. Ибо только столько довольства может производить такое большое существо.

- Я еще не выжил из ума на старости лет, чтобы просто так старых друзей резать, - дедушка прошелся пальцами по рукояти зампакто, неслышно с ним общаясь. – Но мне приятно, что ты так в меня веришь. По лицу все видно. Учил тебя отец мимику держать, не учил…

- Извини, - смущенно улыбнулся в ответ. – Но ты сам так все сказал…

- Не смог удержаться, - признался дед с усмешкой. – Ты все же такой же, как твой отец. Собственные принципы для него всегда стояли выше любых законов, мирских или небесных. И он Советник, что за шутка… И ты таким же упрямым лоботрясом растешь.

Я виновато улыбнулся, понимая, что дед прав в своей оценке. Я точно не преступник, но собственный моральный компас мне всегда казался надежнее любых законов.

Чернила на бумаге или свое сердце? Для меня это был даже не вопрос.

Дедушка устало выдохнул, стер улыбку с лица.

- Ну да ладно, посмеялись и хватит.

Я кивнул, так же стерев улыбку с лица. Ему не нужно было ничего объяснять на счет такой пакостной проверки. Я молчаливо принял это, не обижаясь, как ребенок.

- Идем, поговорим в конце.

Дед вальяжно положил ладонь на рукоять зампакто и пошагал вперед. Молча иду следом.

Дед помог