— Матвей самый полный ход! Сближаемся до четырех километров! — заорал я в рацию. — Макарыч, Димка, бросайте орудие. Бегом к левому бугелю, займите места у аппарата!

— Ты думаешь, уже пора? — только и спросил майор.

— Да! «Чистильщик» идет первым и сейчас набирает ход, кильватерная струя у него шикарная, четыре километра — рабочая дистанция для пуска. Другого шанса может не представиться. Твайна — срочно сообщи всем нашим кораблям — немедленно разворачивайтесь и выпускайте нас вперед, а то попадете под удар.

Однако, все пошло хуже чем я ожидал. Союзники замешкались, выполняя разворот, а вот вражеский корабль оказался быстрее, чем я думал. Не прошло и десяти минут, как он уже сближался с нами со скоростью свыше десяти узлов, а вот наши суда никак не успевали — плавучие острова оказались медленнее хищных треугольных кораблей тельнор. Мы же неслись на всех парах вперед, и расстояние между «Бойким» и «Чистильщиком» стремительно сокращалось — четыре километра ровно, три семьсот, три пятьсот.

— Запирающие краны открыть! — заорал я, видя, что тянуть дальше уже некуда. Над «Чистильщиком» уже взметнулись вверх с десяток ярко–синих звездочек вражеских «ледяных минометов». — Машинный кран открыть!!!

— Готово! — крикнул Макарыч.

— Пуск!!! — рванул я на себя рычаг.

Замки бугелей разжались, и тяжелая сигара упала в воду. Гребные винты торпеды свободны, сейчас должны включиться пиропатроны камеры сгорания, и тепловой кислородный двигатель начнет раскручивать винты с бешеной скоростью. Через несколько секунд отработает замедлитель, разблокируется взрыватель и торпеда начнет искать цель, лоцируя звуковым сигналом чужой кильватерный след впереди. Который, в общем–то, уже прямо перед ней. А вот нам пора уносить ноги, пока живы.

Залп вражеских «ледяных мин» накрыл нас во время разворота на сто восемьдесят градусов, густо и точно. Семь синих звездочек почти одновременно разорвались в нескольких метрах над «Бойким», еще три — над ближайшим к нам плавучим островом ваэрия. Но все, на что они оказались способны — это испортить деревянный настил палубы, поцарапать краску и украсить пару стекол в рубке небольшими трещинами. В этот раз наш экипаж оказался готов к обстрелу, а летящие издалека по параболической траектории магические снаряды были слишком медлительны и хорошо заметны невооруженным взглядом. За пару десятков секунд подлетного времени вражеского залпа мы успели укрыться по команде внутри китобойца, и хлестнувший по судну плетью жестокий град лишь засыпал острыми ледышками палубу. Железному кораблю с защищенным броней экипажем он почти не был страшен. Хуже пришлось ваэрия — с их плавучего острова вихрем ледяных осколков сорвало часть листы с деревьев–мачт, во все стороны полетели ветки и какой–то мусор, а союзный магический кораблик начал рыскать по волнам и терять ход.

— Чем–то вроде аналога книппелей бьют, сволочи, — глянув в бинокль, сказал Макарыч, когда мы выбежали после залпа на засыпанную тающим льдом палубу. — Град рвет в клочья «паруса» ваэрия. Толково придумано.

— Плевать! — я до рези в глазах вглядывался назад, туда, где после резкого разворота китобойца остался за кормой догоняющий нас «Чистильщик». — Где торпеда, мля! Пора уже!!!

— Не нервничай, Саш. Если надо, еще раз отстреляемся. Только оторвемся немного от преследования.

— Ага… так до самого Авалона можно отрываться, — мрачно заметил я. — Ну где же, ты где, родная… Есть подрыв! Ааа, попали! Получи сука!!! — я аж подпрыгнул на палубе, увидев, как разом поднимается из моря огромный водяной столб.

Взрыв торпеды закрыл собой нос вражеского флагмана и на несколько секунд он вовсе исчез из виду за массой поднятой воды. Зрелище было страшным и красивым. Даже ослабленная ударная волна, догнав, качнула наш китобоец, а громовый звук разрыва заставил присесть. Поначалу я бы уверен, что с «Чистильщиком» покончено и можно праздновать победу — его разнесло на части, или, как минимум оторвало нос, таким мощным казался взрыв. Но не тут–то было: вскоре острые носовые скулы корабля тельнор показались из–за завесы, сотканной из мельчайших оседающих брызг. В бинокль вражеский «Джаггернаут» выглядел несколько потрепано: нижние «крылья–паруса» обвисли, палуба покорежена, залита водой и завалена какими–то обломками, но при этом он был вполне цел и продолжал следовать прямым курсом.

— Но почему? — недоуменно спросил я в воздух, и почти сразу получил ответ.

— Морской зверь, — негромко сказала Твайна. — Это был он.

— Что?

— Посмотрите внимательно на волны — уточнила магичка. — Разве не видно?

— Да, плавают какие–то мелкие ошметки, — неохотно подтвердил майор, глядя в бинокль. — Местами похоже на кровь, куски шкуры…толком не понять, но что–то такое есть. Так это магическая тварюга вмешалась? Подожди… она что, бросилась на торпеду как на амбразуру?

— Морские звери охраняют суда тельнор. Вероятно, он посчитал ее опасной, — добавила Твайна. — Мне очень жаль! Вы почти попали, люди.

— …! — махнул я рукой, даже не стараясь скрыть свое разочарование. — От же сука, а? Понятно: кильватерный след был совсем близко, поэтому при контакте с тушей сработал оптический взрыватель, приняв ее за днище корабля. Не, ну какого хрена! Еще бы метров двадцать и… Слушаю? — поднес я к уху замигавшую огоньком вызова рацию.

«Чистильщик теряет ход», — раздался в динамике голос Матвея. «Скорость упала до пяти узлов. Что будем делать? Продолжаем идти прежним курсом»?

— Нет, — подумав секунду, решил я. — Матвей, право руля, ход — семь узлов. Разверни нас к нему бортом. Твайна, приказ всем кораблям ваэрия — повторять наш маневр, атаковать «Чистильщик» всеми средствами поражения. Повторим попытку, возможно, мы поймали его в нокаут. Попробуем пробить флагман еще раз. Макарыч, к орудию, откроем огонь после разворота.

— Может, выпустим вторую торпеду?

— Нет никакой гарантии, что вторая тварь не вмешается, — возразил я. — Хрен его знает, где она плавает. А еще одной торпеды у нас нет.

— Принято, командир, — коротко кивнул майор.

Этот бой начался для нас неплохо. Пятым снарядом удалось поразить «Чистильщик» в скулу, затем еще парочка осколочно–фугасных легли на палубу, а следующий снаряд прилетел магам в центральную сферу–настройку. Кляксы «воздушных воронок» уже не закрывали его от нашей артиллерии, и ошметки деревянных конструкций флагмана тельнор лихо взлетали в воздух над палубой в клубах огня и дыма — любо–дорого посмотреть. И наконец–то себя проявили союзники: над кораблями ваэрия начали формироваться бледно–зеленые облачка, которые затем резво поплыли против ветра к «Чистильщику». Достигли его и начали расползаться туманом по палубе и складчатым боковым парусам, обволакивая их. Под их действием обшивка корабля начала чернеть, ткань парусов превращались в какие–то клочья, одна из попавших в зеленый туман бортовых надстроек подломилась и рухнула на палубу.