стал расчищать место для стула, который вже Здебор Легостай IV сформировал из раскладного коврика. Содеяв на нем не только сидение, но и наклоненную, покатую спинку, небольшой подголовник и ножки.

– Садитесь старший эдвайзор, – протянула Даца Ковин ЛВ, и, ухватив девушку теперь за предплечье потянула к образовавшемуся стулу.

Иса яростно фыркнула и с тем попыталась вырвать руку из цепких длинных перст штаб-лекаря, кончики которых были украшены голубоватыми, закругленными роговыми пластинками. Впрочем, стоящий несколько поодаль, обок речушки Болорев Пелгом, вероятно, услышав недовольство своей подопечной, торопко обернулся и самую толику вздев вверх верхнюю губу, отчего явственно нарисовалась венчающая ее галочка, достаточно властно молвил:

– Ика, не будем спорить. Иначе, я незамедлительно выполню просьбу Дацы Ковин ЛВ и вызову сюда «ессе», або также имею определенные инструкции по вашему здоровью.

Отозвавшись тугим вздохом Искра Тревзор тем не менее не стала вступать в диспут и шагнув к стулу, все еще удерживаемая штаб-лекарем опустилась в него. И как только она уселась, слегка выдвинув ноги вперед, Даца Ковин ЛВ выпустив ее предплечье из крепкой хватки, принялась снимать с плеч медицинский сидор. Она пристроила его подле стула старшего эдвайзора, и, открыв крышку, выудила блок хранящихся ампул.

– Ох! Только вот не надо мне ничего вкалывать, – торопко дыхнула Искра, узрев как штаб-лекарь вынула одну из ампул. – Я просто устала. Сейчас отдохну, и частота синусового ритма нормализуется.

– Может быть вы, Ика, ноне все же помолчите и подчинитесь распоряжениям нашего лекаря?! – недовольно вставил ментор, теперь он не смотрел в сторону девушки, а в ее сторону зарился его затылок, где коротко подстриженные светло-пепельные волосы проходили тремя долгими прядями до четвертого шейного позвонка, завершаясь слабо выраженной нитевидной золотой брызжей, чем-то напоминающей тканевую манжету, будучи, однако, созданной из волос. Остальная часть головы, а именно предвисочная, и пролегшая двумя полосами меж тремя прядями были обрита наголо, сим своим видом указывая на его принадлежность к служащим Академии Мозга.

Даца Ковин ЛВ немедля поднялась с присядок и заботливо утерев мягкой губкой выступивший на лбу старшего эдвайзора пот, приглушенно отметила, определенно, стараясь поддержать члена группы:

– Ти-кар вам поможет Искра Тревзор А Пятой Степени набраться сил и снизит частоту синусового ритма. Это вам не навредит, не тревожьтесь почем зря.

Все с той же неторопливостью штаб-лекарь подняла чуть вздрагивающую от волнения левую руку девушку и вставила пальчиковую, трубчатую ампулу, увенчанную в навершие коротким, плоским лезвием в щелевидное отверстие манжеты, самую толику надавив на сплюснутые поршни, установленные на конце. Принявшись медлительно перекачивать туда лекарство. Манжета огибая запястье руки Искры, напрямую контактировала с сосудами, посему внедренное через нее целенаправленно поступало в кровотоки. Установленная сразу, как только старший эдвайзор покинула лечебную комнату сыя, медицинская манжета напрямую передавала данные о ее состоянии на сый.

– Закройте глаза, Искра Теревзор А Пятой Степени, отдохните, – очень мягко произнесла Даца Ковин ЛВ. Однако эти слова долетели до слуха Исы словно издалека, вероятно, она уже сомкнула веки, однако доколь осознавая, что ввели ей не Ти-кар, а какое-то снотворное, имеющее короткое время действия, абы она заснула крепко.

Очень крепко и не смогла видеть снов. Такое снотворное ей почасту вводили в «веху», абы его действие вызывало в девушке отсутствие снов, только на этот раз сие не помогло. Очевидно, потому как Разум в данной местности, на этой планете, али лишь в сие мгновение правил безоговорочно, подчиняя себе мозг старшего эдвайзора Академии Мозга.

Глава восемнадцатая

– Найди меня. Ика, ты должна торопиться. Обязана, найти меня. Да иди же, наконец, – повелительно пронеслось подле девушки.

И темнота с радужными всплесками света сменилась на фасеточные грани глаз стрекозы. В них единожды вспыхнули желто-красные полосы света, опять же скоро сменившиеся на знакомое поселение.

Неширокая долина, замкнутая с двух сторон скальными горными грядами, лишь у подножия покрытая невысокими хвойными деревцами: пихты и ели, нарисовалась как-то махом. С узкой горной речушкой, которая делая покатый изгиб, разграничивала пространство между склонами противолежащих нагорьев и единожды подпирала правый многажды более высокий берег, на котором располагалось около двадцати домов людей. Это были простенького вида постройки, в основном прямоугольной формы, поглядывающие красновато-коричневыми, глинобитными стенами, весьма неровными, с выпуклостями или ямами по поверхности. Маленькие окошки и проходы снаружи жилищ прикрывались тканными белыми, али цветными полотнищами, а крыши имели плоский вид, где настил из жердей был засыпан слоем глины. Подле домов располагались деревянные ограждения для животных, а сами жилища стояли достаточно плотно друг к другу, отделяясь только узкими тропами, местами касаясь соседей стенами, а иногда и смотрящими на них окнами.

Узкая тропа вела от селения вниз к реке, коя образовывала на одном из своих берегов небольшой, округлый, выложенный камнями прудик, очевидно, сотворенный людскими руками. Возле этого искусственного водоема на корточках сидела маленькая девочка, наверно лет шести-семи. Ее черные, волнистые, длинные волосы заплетенные в мельчайшие косички, были увиты серыми ленточками, а бурого цвета рубаха, широкая с долгими рукавами, доставала почитай до босых пят, понизу будучи весьма потертой, подранной, точно дотоль многажды лет ношенной. Не менее замызганными, подранными по отворотам смотрелись рукава, на правой руке подвернутые до локтя. Правда на поясе у нее висел цветастый, шерстяной передник в алую и голубую полосу. Смуглая, с желтоватым оттенком кожа, уплощенное, скуластое лицо, со слабо выступающим носом, косо поставленные, с густо черными радужками, глаза и тонкие розовато-кремовые губы девочки, сразу наполнили Искре, когда-то виденного Чунту. Хотя худенькая фигурка и тоненькие ручки, впалые щеки придавали ей единожды сходство с Геле.

Возле девочки стояло небольшое глиняное корытце, где в мыльной воде лежала посуда. В основном цилиндрические мисы с вогнутыми стенками и плоским дном, от маленьких до почти в локоть высотой, плоские широкие блюда, с выпуклыми стенками горшки, сделанные также из глины и даже имеющие желтоватые узоры снаружи. Каковые маленькие, тоненькие ручки девочки трудолюбиво намыливали распушенными отростками трав.

Нежданно довольно-таки крупный камень, медлительно просвистев в воздухе, попал в предплечье девочки, да отскочив гулко бухнулся на середку плоского широкого блюда удерживаемого в руках, расколов его надвое. А миг спустя не менее большущий камень, прочертив тонкую линию в воздухе, заметную для взгляда диагонально наблюдающей за происходящим Искры, врезался в затылок девочки. Последняя туго вскрикнула, обхватила обеими руками голову, и, развернувшись в сторону прилетевших камней, горько заплакала.

– Мето! Мето! Харыпская уродка! Уродка! – прокричали двое мальчишек, чуть старше по возрасту девочки, стоявшие на возвышении.

Их долгие черные волосы были скручены в пучок на затылке, уплощенные лица, и с желтоватым отливом кожа, выдавали в них желтых людей Згинки-3.