Выходит, нормальные, умные девушки никогда на него и не смотрели, огорчился Даренс, вспоминая прошлых подружек, ведь все они были лишь себялюбивыми и капризными пустышками и в нём тоже ценили лишь внешнюю красоту да стать, как в породистом жеребце. Выбирая княжича вовсе за не то, чем гордился и считал в себе самым ценным он сам: сметливость, ловкость и выносливость, преданность братьям и умение договариваться с торговцами и оружейниками. Вот Берест отлично знает его достоинства, не зря назначил советником… и Веся тоже больше не смотрит на него с холодной усмешкой.

Куница! Вспыхнула в мозгу яркой молнией догадка: вот с кого всё началось! Именно она первой выказала к нему полнейшее равнодушие, не заметила ни расточаемого обаяния, ни привлекательной внешности! Зато потом спасала, узнав о предвидении Милы, подсказало воспоминание о битве на Хороге, и начавшее разгораться раздражение погасло, словно его залили ведром холодной воды. И вслед за этим воспоминанием на княжича с удручающей ясностью обрушилась простая истина: это не окружающие его девушки изменились, и не жизнь, это изменился он сам. И больше не желает считать, сколько хрустящих воспитанниц Доренеи пишут ему слёзные послания и вышивают крестиком портреты. Теперь он хочет совершенно другого, и нужно как-то объяснить это упрямой девчонке, не желающей даже разговаривать с ним хоть чуточку поласковее… как положено невесте.

– Даренс, идём… – потрепав по плечу, негромко окликнула стоящая рядом травница, и княжич недоуменно огляделся.

– А где дед?

– В спальню ушёл с Антиком. Напугал ты его… говорит, никогда ещё не видел, чтобы Дарс на оскорбления не отвечал.

– А он таки оскорблял? – без интереса переспросил Дарс, шагая за Терсией в кабинет прадеда. – Извини, я задумался.

– Ну да, – с состраданием покосилась на него Кастина, – бывает. Садись вот тут и рассказывай. Что тебе сделала Мила?

– Ничего… особого. Просто предложила поухаживать за другими девушками… – Княжич смолк, оценив мелочность своих обвинений, и с досадой добавил: – Я понимаю… это пустяк… но почему у нас с ней всё так неправильно? Вон Веся взяла браслет и сразу перестала спорить! Обиделась, лишь когда мы уехали без неё… так за дело ведь! И как только встретились, сразу Береста простила!

– Дарс, – мягко улыбнулась гостю травница, – как по-твоему, что вкуснее, груши или орехи?

– Не знаю… но это какой-то неправильный вопрос. Их вообще нельзя сравнивать!

– Почему же? Одно плод и второе плод, то растёт на дереве и другое тоже. И у них намного больше сходства, чем у Веси и Милы! Одна росла в любви и после несчастья не осталась без постоянной заботы и помощи, другой не хватило ни родительской ласки, ни внимания родичей! Для Веси сделали всё, чтобы она смогла избежать новой беды и научилась защищаться, а Милу посадили в уголок, сунули в руки пяльцы и забыли… на несколько лет, пока княгине не понадобилась для тебя покладистая и безответная невеста! Ведь ты же умный, так отчего же не сообразил, за какие заслуги Доренея выбрала именно её? Очень просто, считала тихой и покорной, да ещё и признательной за заботу. А девчонка как почувствовала, что её хотят повесить на твою шею холодным камнем, сделать тебе врагом и наказанием, так и взбунтовалась! И даже если бы та гадина с ядом не подоспела, Мила всё равно бы придумала способ, как избавить тебя от себя! Я тебе раньше этого говорить не хотела, не задумывался ты тогда о таких вещах… а теперь скажу: любовью разные люди называют совершенно разные вещи! Один заявляет: я люблю и пойду на всё, чтоб заполучить своего любимого, а другой думает – я люблю и для счастья любимого человека готов на всё. К сожалению… первых больше, потому они и считают себя правыми. Но Мила-то как раз из вторых.

– Кася, – рывком распахивая дверь, рыкнул Ольсен, – поторопись! Иди переодеваться, платье тебе я уже достал, а то останемся без праздника! Внуки-то у нас не заботливые, могли бы и вестника с приглашением прислать!

Дожидаться, пока дед с Терсией соберутся, Даренс не стал, бережно поцеловал женщине запястье и сбежал, даже не приостановившись возле Ольсена. Не было ни малейшего желания просить прощения или объясняться, хотелось ещё немного подумать о словах травницы и посмотреть в глаза невесты, почему-то блондину казалось, будто он увидит там ответы на не дающие покоя вопросы.

Возле шатров властвовало праздничное оживление и веселье, на всех сценах и площадках воины и чародеи показывали свои таланты, слышался звон гитар, арф и флейт, звенели девичьи голоса и смех, и над всем этим стремительно носились с блюдами и кувшинами похожие на Хлопа многорукие фантомы.

А ещё появились парочки. Первая столкнулась с Дарсом неподалёку от княжеского дома, чародей с насмешливыми глазами неторопливо шёл рядом с темноволосой девицей, рассказывая ей что-то необычайно увлекательное. Княжна слушала, не сводя со спутника изумлённо распахнутых глаз, и ничего вокруг не замечала: ни шедшего навстречу княжича, ни того, как далеко увели её от шатров.

Дарс ехидно ухмыльнулся, права была Веся, запирая невест, иначе прибывшим воинам точно ни одной не досталось бы. Да этой сотни княжон маловато даже для чародеев, бывших раньше заражёнными, а большинство из них мечтает обзавестись собственным гнёздышком, он сам слышал их разговоры.

Несколько десятков шагов княжич прошёл, прикидывая, с чего начать новое объяснение с невестой, но обнаружив за раскидистым кустом сразу двоих ухажёров, вертящих хвостами перед сидящей на скамеечке рыженькой княжной, разом позабыл все свои задумки.

Это надо же было настолько поглупеть из-за выходок упрямой девчонки, чтоб оставить её одну перед этим стадом весенних котов! А потом спокойно гулять и считать, сколько на каждую княжну приходится чародеев и воинов! Словно Дарс и впрямь верит, будто кого-то из них остановит его браслет, надетый на руку Милы! Да никогда и никого! Его и самого это никогда не останавливало, особенно если приглянувшаяся девица не принадлежала ни одной из знатных семей клана Ястреба.

Блондин почти бежал по лужайкам мимо шатров и сцен, мрачно посматривая на оживлённых и предупредительных чародеев и воинов, и мысленно объяснил самому себе, как наказывают таких растяп шустрые соперники.

Мимоходом он заметил Ранза с деревянным мечом в руках, играючи теснящего с площадки незнакомого жилистого мага, по-видимому считавшего себя до этого хорошим мечником, ведь ни одному воину из пришедших ночью отрядов и в голову не пришло бы вызвать великана на поединок.

В шатре, где Дарс оставил Милу, теперь сидел Лирсет и одной рукой старательно подкладывал на тарелку Вланы самые лакомые кусочки. Вторая ладонь кузена надёжно лежала на талии девушки, и та воспринимала это так спокойно, будто младший княжич уже получил её браслет, легко сумев охмурить сельскую простушку. Хотя вот как раз Влана таковой никогда не была, это Дарс понял ещё раньше, когда девица покорно шла за Весей в дом заражённых. Смекнул по одному короткому изучающему и чуть-чуть насмешливому взгляду, каким Влана окинула стоящих у крыльца мужчин. Да она и теперь ничуть не взволновалась его приходом и смотрела на Дарса с равнодушной вежливостью. Зато лицо брата, и до этого не сиявшее весельем, стало откровенно недовольным.