Довольно быстро он наткнулся на широкую просеку, по которой буйволы дровосеков волокли лес. Эта свободная просека в густом лесу предоставляла великолепную возможность наблюдать древесных птиц, особенно птицу-носорога, иногда — азиатского оленька, а уж гиббоны вообще не переводились. Именно там Джек нашел Стивена вечером того дня, когда состоялся необычайно интересный разговор с клерком Ву Ханя из Пондичерри.

— Вот ты где, Стивен, — воскликнул Джек. — Мне сказали, что ты можешь быть тут. Но если бы я знал, что ты так далеко заберешься в сторону склона, я бы взял лошадь. Господи, ну не жара ли? Не могу представить, откуда ты берешь силы после своих ночных занятий.

Как и остальная команда, Джек слышал о необычайно распутной жизни доктора — пьянство, курение и карты до рассвета. Но лишь он один знал, что Стивену можно причащаться без исповеди.

— Если быть точным, — ответил Стивен, вспоминая о работе над тапиром, от которого остался один скелет, — я был очень занят прошлой ночью. Но ты бы тоже мог подняться далеко по склону не задыхаясь, если бы не ел так много. Бедным и сломленным физически ты был в гораздо лучшей форме. Сколько ты сейчас весишь?

— Не стоит беспокоиться.

— Как минимум лишний стоун с половиной, а то и два, Господи храни. Такие как ты, тучные и полнокровные типы, всегда балансируют на грани апоплексии, особенно в этом климате. Может, ты хотя бы от ужинов откажешься? Ужины убили больше народу, чем Авиценна вылечил.

— Причина, по которой я весь в поту карабкался по этому чертову холму, — не поддался Джек, — это то, что вечером Фокс нас обоих вызывает на совещание. Султан возвращается завтра вечером, всего лишь через неделю после назначенного срока, а на следующий день он даст нам аудиенцию.

По пути вниз он сообщил Стивену, как поживает корабль и как принятые на борт в Анжере припасы, особенно огромное количество манильского троса, теперь пущены в дело, а также дал детальный, наверное, даже слишком детальный отчет о штивке, чтобы получить небольшой дифферент на корму.

— На полпояса или около того. Ничего яркого, выдающегося или показушного. Меня это очень порадовало. Но, — Джек покачал головой и погрустнел, — есть кое-что еще, и это меня вовсе так не радует. Посоветовавшись с Фоксом, я собрал всех матросов на корме и объяснил им, что мы прибыли на остров, дабы заключить договор между королем и султаном. Сказал, что французы здесь с той же целью, что французские матросы толпами сходили на берег и тяжко оскорбили местных, напиваясь, устраивая драки, пытаясь целовать честных молодых женщин и щупая их за открытую грудь. За это их и французский корабль загнали на Малярийный ручей. Так что, сказал я, «диановцам» увольнение даваться будет лишь под обещание хорошего поведения, маленьким группам и с минимальным авансом. Это для блага их страны, объяснил им я, только для блага страны. Думал завершить с «Боже храни короля» или «Троекратное ура королю», но как-то, когда я закончил, это оказалось не слишком уместным. Клянусь, ну и угрюмый и мрачный видок у них! Одни лишь кислые взгляды и недовольные гримасы. Даже от Киллика и Бондена слышно лишь «да, сэр» или «нет, сэр». Ни улыбки. Но опять-таки, я не оратор. «Сюрпризовцы», может, проглотили бы это и без красноречия, они-то меня знают, но не эти олухи. Они хотят на берег, кувыркаться с девками, и к черту благо страны.

— В конце концов, это очень могучий инстинкт, наверное, самый сильный... Я знаю твои возражения насчет женщин на борту. Но в нашем конкретном случае, если юных Рида и Харпера, а может, и Флеминга отправить на берег, не думаю, что случится какой-то исключительный урон морали.

— Ты за ними присмотришь?

— Нет. Но насчет Фокса не сомневаюсь. Он душу продаст ради этого соглашения. Или за сиротским приютом согласится присматривать.

— Спрошу его.

— Добрый вечер, джентльмены, — поприветствовал их Фокс. — Как любезно с вашей стороны прийти. Могу я предложить вам индийского эля? Его спустили в корзине в колодец, и он почти холодный.

Он разлил пиво и продолжил:

— Как вам известно, султан даст нам аудиенцию послезавтра. Имеется вероятность, что меня могут призвать выступить перед его советом сразу после формальных процедур. Я буду благодарен за любые наблюдения, которые могут упрочить нашу позицию. Ситуацию вы знаете. Французы предлагают субсидию, орудия, боеприпасы и квалифицированных кораблестроителей. Мы предлагаем субсидию, надеюсь, больше французской, последующую протекцию и кое-какие торговые льготы, признаюсь — не слишком существенные. К тому же всегда подразумевается угроза того, что мы сможем сделать после войны. Проблема в том, что даже один захваченный «индиец» невероятно нам навредит и окажется в краткосрочной перспективе выгоднее любой субсидии, которую я имею полномочия предложить. В этих краях исход войны не представляется столь очевидным, как мне бы хотелось.

— Что ж, сэр, — ответил Джек, — что касается кораблей, а это единственная сфера, в которой у меня достаточно знаний, то вы можете обратить внимание на то, что хотя малайцы строят первоклассные проа и шлюпки, я даже заказал новый пинас, но они не имеют ни малейшего понятия о настоящем военном корабле, способном выдержать вес орудийной палубы и нагрузку от стрельбы. Хотя французские корабелы вполне могут знать свое дело, они, должно быть, привыкли к дубу и вязу. У них нет ни малейшего представления о работе с ост-индийской древесиной. Потом можете отметить, что, пусть проа можно сделать за неделю или около того, корабль с прямым парусным вооружением — совсем другое дело. В первую очередь нужна оснащенная верфь, док, стапель. Затем, возьмем для примера семидесятичетырехпушечник, только один корпус требует выдержанной древесины, обращаю внимание — выдержанной, где-то двух тысяч деревьев, каждое весом тонны две. Сорока семи корабельным мастерам работы на год. Даже фрегат вроде нашего требует двадцать семь квалифицированных работников и год трудов. И потом, когда корабль наконец-то построен, нужно научить людей управляться с незнакомым парусным вооружением и орудиями так, чтобы они были опаснее для врага чем для себя. А это нелегко. Все вместе выглядит в моих глазах как план, состряпанный в кабинете кучкой сухопутных крыс, если кто-то рассчитывает получить от него быструю отдачу.

— Это очень ценные сведения, — поблагодарил Фокс, записывая. — Искренне благодарен. Но в Париже вполне могли иметь в виду потенциальную угрозу, которая заставит нас ослабить свои силы где-нибудь еще. Потенциальная угроза обычно дает эффект далеко за... хотя не мне учить вас стратегии или тактике. Доктор, не внесете ли свою лепту?

— Пока что я могу сообщить мало определенного и не предлагаю тревожить вас догадками. Но отмечу, что некоторые корабельные мастера — насильно завербованные испанцы, склонные сбежать на Филиппины, как только представится возможность. Говорят, что по крайней мере некоторые из предлагаемых французами пушек отлиты с дефектами. А как минимум часть пороха жестоко пострадала от сырости в ходе плавания и от того, что главный канонир  пренебрег необходимостью переворачивать бочки в нужной последовательности. Вот и все, что я могу доложить. Но если мне дозволят сделать предложение, то чтобы устранить несомненное преимущество Ледварда от встречи с султаном — он уже охотился с ним и, возможно, склонил на свою сторону, может быть полезным пригласить его высочество посетить корабль на следующий же день и продемонстрировать орудийный огонь. Громовые раскаты полных бортовых залпов и очевидное разрушение плавучих целей одновременно и отвлечет его, и даст некоторое представление о наших возможностях.