и уставившись в пол. Казалось, он внимательно разглядывал свои ботинки. Майкл следил за ним и, наконец, решил подбодрить молодого человека.

– Это имеет какое-нибудь отношение к вашим ботинкам, Рэнни? Если вы хотите знать, где можно купить прекрасную обувь…

– Никакого отношения к обуви это не имеет, – неожиданно перебил Кипп, выпрямился и посмотрел Майклу прямо в лицо. Я буду говорить без всяких предисловий. Быть может, вы удивитесь, если я вам скажу, что влюблен в одну молодую лэди…

Майкл не мог не улыбнуться. В продолжение последних двух недель лихорадочное ухаживание Киппа за мисс Элис Уэйн служило неисчерпаемой темой разговоров в гостинице «Горное Эхо». Его влюбленность бросалась в глаза не меньше, чем гора «Том».

– Да неужели! – воскликнул Майкл. – Что вы говорите?! Кто же эта молодая леди?

– Я влюблен в мисс Уэйн, – со вздохом проговорил бедняга. – Безумно влюблен в нее, старина. Вы ничего не имеете против того, что я говорю так откровенно? Я еще никогда никого не любил… Конечно, я… знаете ли… как все мужчины… да, случалось увлекаться, но…

Он что-то пробормотал, но Майкл не расслышал. Майкл заметил, что сосредоточенность Киппа граничит с умопомешательством. Истинная любовь есть своего рода душевное заболевание, протекающее при высокой температуре; больного знобит, у него заплетается язык. Люди болеют любовью раза три-четыре, не чаще; иные – только один раз. Затем душа становится иммунной: так невосприимчив к кори организм человека, уже перенесшего корь. Истинная любовь человека, который любит впервые нимало не похожа на любовные увлечения тех, кто закален любовью. Люди, невосприимчивые к этой болезни, влюбляются часто, но их влюбленность обусловлена интеллектом и половым влечением и, в сущности, относится к области эстетики.

– Мне кажется, и Элис вами интересуется, – заметил Майкл.

– Она говорит, что я ей нравлюсь, – чуть слышно сказал Кипп. – Да, я это знаю… Я чувствую, что недостоин ее любви… Из-за нее я решил бросить свою профессию. Проклятие! Не могу же я торговать виски и любить Элис!.. Это несовместимо…

– Она вас просила бросить это дело?

– Нет, не просила, – ответил Кипп. – По ее словам, ей даже нравится, что я бросаю вызов обществу. Но какой это в сущности вызов? Просто грязное занятие, вот и все. А все-таки, старина, очень мило, что она мне так сказала. Я еще сильнее ее полюбил, если это только возможно.

– Гм… – протянул Майкл. – Так… а почему вы решили, будто она вам сказала не то, что думала? Быть может, она хочет, чтобы вы не бросали вашей гнусной профессии. Вы уверены, что она этого не хочет?

– Что вы говорите! – удивился Кипп. – Она – девушка изящная… утонченная… Должно быть, на нее профессия бутлегера производит отталкивающее впечатление. И, знаете ли, она права. Конечно, мне она этого не скажет… щадит мое самолюбие… боится обидеть… Вот я и не стал ждать, чтобы она мне сама сказала, и сегодня покончил с виски.

– Так… что же вы теперь будете делать?

– У меня есть кой-какие сбережения, – ответил молодой человек, и я хочу заниматься экспериментальной работой. Подумываю о том, чтобы писать статьи в научные журналы…

– Я замечаю, что теперь вы каждый день надеваете ваш новый костюм, – сказал Майкл.

– Да, больше я не хочу походить на бродягу… Послушайте, я хотел с вами посоветоваться. Кипп замялся, а Майкл терпеливо ждал.

– Никому ни слова об этом не говорите, – начал молодой человек. – Даже м-с Уэбб.

– Никому не скажу, – обещал Майкл.

– Пожалуй, не следовало бы мне вам говорить, быть может, вы мне дадите какой-нибудь совет… Ведь вы меня понимаете, не правда ли?

– Да Понимаю. Я буду хранить вашу тайну.

Наконец, Кипп поделился своими заботам. Рассказ его был растянут, перегружен деталями и отступлениями, голос прерывался. Так обычно говорит мужчина, признающийся приятелю в том, что он влюблен… Иногда мужчины хвастаются своими любовными похождениями, считают их своего рода доблестью, но никогда не хвастаются тем, что влюблены. Когда говорят о своей любви другим мужчинам, это не похвальба, а исповедь. Почти все мужчины считают нужным говорить о великих страстях извиняющимся тоном.

Рэнни сообщил, что он любит мисс Уэйн, и она его любит; так она ему сказала. Он знал, что она к нему неравнодушна, но чувствовал себя недостойным ее любви.

– Со временем вы почувствуете себя более достойным, – перебил Майкл – Время излечивает этот недуг.

Но несмотря на то, что она оба друг друга любят, мисс Элис Уэйн не хочет выходить замуж за м-ра Киппа. Так она ему и сказала… очень решительно. Нет, мягко… мягко, но решительно.

– Почему? – спросил Майкл.

– Я вам объясню. Я было подумал, что мы обручились… То есть, я хочу сказать… ну словом, дело было так: однажды, после полудня мы с ней сидели в фруктовом саду под яблоней и беседовали… Говорили мы на разные темы, а думал я только о том, как сильно я ее люблю. Я догадывался, что и она в меня влюблена… Видите ли, старина, женщин я все-таки знаю, хотя сейчас вы наверное считаете меня дураком.

– Я не сомневаюсь, что вы женщин знаете, – отозвался Майкл.

– Да… Долго мы сидели и разговаривали, наконец, решили идти домой. Когда мы встали, мне вдруг захотелось ее поцеловать… и я поцеловал. Не знаю, почему мне пришло это в голову… Вокруг нас были розовые цветы яблони, и свет падал как-то странно… тень и солнечные пятна. Чертовски романтично…

– Она рассердилась, когда вы ее поцеловали? Обиделась?

– Нет, ничуть не обиделась, – объявил молодой человек. Она меня тоже поцеловала… Я ужасно глупо рассказываю… В сущности, это к делу не относится…. Боюсь, как бы вы не подумали, что я легкомысленно…

Майкл положил руку на плечо Киппа.

– Нет! – сказал он. – Я понимаю. Вы ее так сильно любите, что не могли удержаться, чтобы не поцеловать и вас удивило, что она вернула вам поцелуй. Из-за этого я отнюдь не намерен изменять свое мнение о ней или о вас.

– Да… Мы стояли в саду, она положила мне голову на плечо, я обнял ее за талию и гладил по голове. Мы перебросились несколькими словами. Я решил, что она согласна выйти за меня замуж, но на деле оказалось не то..

Он нахмурился и умолк, но через секунду снова заговорил:

– Я хочу на ней жениться… Безумно ее хочу.

Майкл, словно врач, присутствующий на консилиуме, торжественно кивал головой.

– Понимаю, – сказал он. – Понимаю… Очевидно, произошло недоразумение. Что вы ей говорили, пока стояли в саду и гладили ее по голове?

Кипп поднял голову.

– О, я не помню, что я ей говорил. Разве можно было запомнить? Кажется, спросил ее, согласна ли она быть моей, а она сказала, что согласна. Говорил о том, как я счастлив, а она сказала, что тоже счастлива… Тогда я еще раз ее поцеловал.

– Видимо, вы больше целовались, чем разговаривали, – заметил Майкл.

– Ну, естественно… Гораздо больше… Она не хочет выходить за меня замуж.

– Разве она вас уже разлюбила?

– Нет, любит, говорит, что любит, – ответил молодой человек, рассеянно глядя на окаймляющие лужайку вязы. Через секунду он с горечью добавил: – Она хочет жить со мной, не вступая в брак.

Майкл был удивлен, страшно удивлен, но он привык скрывать удивление под маской холодного равнодушия.

– Вы должны чувствовать себя польщенным, Рэнни, – заявил он.

– Да… Черт возьми… совершенно верно, – согласился Кипп, но я этого не хочу. Да и она не хочет…Если бы только она знала, чего она хочет…

– Почему вы думаете, что она не знает? – спросил Майкл.

– А как может она знать? Она-целомудренная девушка, и в таких делах ничего не понимает.

– Вы хотите сказать, что целомудрие затуманивает рассудок?

– Нет, не то… совсем не то… Просто у нее не было опыта и…

Неожиданно он оборвал фразу, захваченный новой мыслью, и вопросительно посмотрел на Майкла.

– Ведь вы с ней не согласны, не правда ли?