Она кивнула и начала быстро собирать вещи.

– Увидимся в доме. – Я направился к двери. – Держи себя в руках. Мы оставим их с носом, если будем действовать решительно и умно.

– Да, Чэд. – Ева смотрела на меня потухшими глазами, в которых отсутствовал интерес к жизни.

– Вдвоем мы сможем обвести вокруг пальца весь мир.

– Да, Чэд.

Я быстро поднимался по горному серпантину, присматриваясь к каждому подозрительному повороту. Я сидел за рулем старого «бьюика», взятого напрокат у владельца гаража, которого я знал еще по времени работы в банке. Нищенский вид этой колымаги давал мне надежную гарантию того, что она не привлечет внимания копов.

На заднем сиденье лежал чемодан. В нем были акции и ассигнации на сто тысяч долларов, которые я забрал из банка и выгреб из своего личного сейфа. В кармане лежали два билета до Гаваны. Я был готов к любым неожиданностям, хотя и опаздывал минут на пятнадцать.

Загнав «бьюик» в один из боксов гаража, я направился к дому. В огромном мрачном холле я остановился и прислушался. Стояла мертвая тишина, и я подумал, не дожидается ли меня Леггит в одном из укромных уголков.

– Ева!

Мой голос гулко разнесся по безмолвному коридору, наполнил холл. Но на него никто не отозвался. В гостиной Евы тоже не было.

Я набрал номер ее спальни, ответа опять не последовало.

Время торопило. Оставалось всего лишь около 2 часов до отлета самолета.

Я вновь спустился в холл.

– Ева! – звал я, но напрасно: ответом мне было молчание.

Это начинало не на шутку беспокоить меня. Опять она затеяла двойную игру! Конечно, никакого сюрприза для меня в этом быть не могло. Уже когда я ее целовал, я понял, что Ева вновь выкинет какой-то фортель.

Время поджимало, и надо было что-то предпринимать. Как поступить, я еще не решил, но знал твердо одно, что Ева за свои козни получит сполна и на этот раз так легко не отделается от меня.

Я вернулся в кабинет и набрал номер телефона Моргана.

– Это Винтерс. Где мисс Долан сейчас?

– У меня самые последние сведения о ней такие, – начал Морган. – Когда вы уехали из отеля «Палм-Бич», она позвонила в отель «Атлантик», в Иден-Энд. Мой человек знаком с телефонисткой в «Палм-Бич» и…

– Неважно. С кем она говорила в «Атлантике»?

– С неким мистером Ларри Грейнджером. Они договорились встретиться сегодня в хижине на берегу моря в два тридцать после полудня.

– Она сказала, в какой именно хижине у них назначена встреча?

– Нет. Судя по разговору, он знал, о чем идет речь. Но мой человек продолжает следить за дамой, и я выясню это наверняка.

– Ясно. Этого не нужно. Можете снять слежку. Мисс Долан меня больше не интересует. Представьте мне счет. Вы заслужили тысячу долларов.

– Благодарю вас, мистер Винтерс. Вы уверены, что вам больше не понадобится наша информация?

– Уверен. Немедленно снимите наблюдение.

– Будет исполнено. И в любое время, как только вы будете нуждаться…

– До свидания. – Я повесил трубку.

Итак, на горизонте вновь появился Ларри. Обманув меня, Ева торопилась на свидание к этому красавчику. Что ж, я знал место их встречи. Речь может идти только о единственной хижине на берегу: той, в которой мы с Евой готовили и репетировали убийство моей жены. Оттуда, как эта коварная женщина считает, она и ее Ларри смогут скрыться в неизвестном для меня и полиции направлении.

Я посмотрел на часы. Было только тридцать минут первого. Времени пока хватало. Я позвонил в отель «Атлантик».

– Приемная? Есть сообщение для мистера Грейнджера.

– Он вышел.

– Все равно примите для него сообщение: «Ларри Грейнджер. Встреча переносится. Увидимся в пять тридцать на том же месте. Ева».

Клерк уверил меня, что записал слово в слово.

– Как только мистер Грейнджер появится, сразу же передайте ему это уведомление. Когда он должен быть?

– Через пару минут. Он что-то чинит в своей машине.

– Хорошо.

Подойдя к дверям, я остановился как вкопанный, чувствуя, что волосы поднимаются дыбом. Я уловил близкое шуршание шин. Справившись с напавшим на меня столбняком, я бросился к окну: в ворота Клифсайда въехала бело-голубая полицейская машина, остановилась и из нее вышел Леггит. Затем появились Харгис, Блэкстоун и полицейский в форме.

Все они двинулись к дому.

Когда я уже спрятался в темном углу между кабинетом Вестал и гостиной, звякнул дверной колокольчик.

Я мог спокойно исчезнуть через черный ход, но мне хотелось узнать, что же замышляет Леггит, зачем он привез с собой Блэкстоуна и Харгиса. Я не мог отказать себе в возможности получить разгадку не понятной мне ситуации прямо на месте.

Колокольчик звякнул еще раз и смолк. И так как никто не вышел встречать гостей, то они сами во главе с лейтенантом вошли в дом.

– Осмотрите все помещения, Джонсон, – распорядился лейтенант. – Похоже, здесь никого нет, но убедиться не помешает. – Он повернулся к двум другим своим спутникам: – Пока полицейский будет обходить дом, я попросил бы вас пройти в гостиную.

– Вы совершаете чудовищную ошибку, – услышал я голос Блэкстоуна. – Чэд никогда не мог бы решиться на убийство. Я абсолютно точно знаю, что все время в тот вечер он был в кабинете. Черт побери, я не только слышал, но и видел его собственными глазами.

– Если вы видели его руку на подлокотнике кресла, мистер Блэкстоун, это еще не значит, что вы видели его самого, – грубовато пояснил Леггит. – Мистер Винтерс мог положить в кресло пиджак, а в рукав засунуть какое-нибудь приспособление, чтобы вы видели эту часть одежды и чтобы у вас создалось впечатление присутствия хозяина в своем кабинете… Харгис, вы видели какую-нибудь другую часть тела, за исключением руки?

– Нет, сэр. Не видел.

– Мисс Долан преграждала вам путь и заслоняла от вас кресло, в котором якобы сидел мистер Винтерс?

– Да, сэр.

– Я все еще не могу поверить в это, – с жаром настаивал Блэкстоун. – Он же ведь разговаривал со мной!

– Пленка была записана заранее. А мисс Долан в нужный момент включила то, что предназначалось услышать вам как непосредственное обращение Винтерса. Все было рассчитано по времени, подогнано под ситуацию. Успеху в вашем обмане способствовали железные нервы исполнителей и их подготовленность к делу.

– Прошу прощения, но в это я не могу поверить, – стоял на своем Блэкстоун.

– Главное, чтобы этому поверил суд присяжных, – сострил Леггит. – Если, как вы считаете, ваш приятель в самом деле сидел в кресле и диктовал письма, то как же получилось, что на ленте нет и следа телефонного звонка? Ведь при прямой записи этот звонок должен был попасть на магнитофонную ленту. Отсутствие его доказывает то, что вы слышали готовую запись Винтерса, а не его живой голос. А звонок был как раз той неожиданностью, которую нельзя было предвидеть и которая сыграла злую шутку с убийцами: внесла ошибку в четко выстроенное алиби.