Честь рода, как-никак. Я тебе больше скажу: не торопись выполнять норму по разломам раньше времени. Пока что для тебя безопасней будет по ту сторону океана…

Ну да, ну да. Знал бы ты правду обо мне, пересмотрел бы свои соображения насчёт того кому, где и с кем рядом было бы сейчас безопасней.

— Я просто хочу, чтобы ты знал, — продолжил деда Миша. — Если со мной и с Костей что-нибудь случится, это никакой не несчастный случай.

— Михаил Александрович, может быть, вы расскажете мне, по какой причине у нашего рода появились столь настырные недоброжелатели?

— Не могу, Артём, — патриарх протяжно вздохнул. — Очень хочу, но не могу. Скажу лишь одно. Если… повторяю, если! с нами что-то случится, то запомни: двери открываются тому, кто готов их открыть.

Глава 15

Лута много не бывает!

Я вышел из дома ещё до первых лучей солнца. Мисканаквадоквэ осталась досыпать в моей комнате, инферняшки дрыхли кучей на разложенном диване, кроме Ариэль, конечно — та в отдельной комнате, и даже белки не казали носа из своего чулана. Наверняка тоже спят.

А компания мне, собственно говоря, и не требовалась.

Взревел мотор моей пока-что-никак-не-названной машины, ворота отъехали в сторону, и я покатил по узким дорожкам коттеджного посёлка. Куда? А хрен его знает. Туда, куда дорога выведет.

Мне нужно было обстоятельно подумать.

Кто-то медитирует в лотосе, кто-то глазеет на природу, а кто-то набрасывает мысли на бумагу. Лично мне не чужд ни один из этих способов ухода в себя, но в этом мире я нашёл для себя кое-что новенькое. Я всей душой полюбил размышлять за рулём.

Жаль только, что я в пустыне.

Зимняя русская дорога более залипательна в этом плане: снежок кружится, фонарики оранжевые вдоль дорог горят. Дворники мотаются туда-сюда по стеклу будто маятник гипнотизёра, а машина едет по снежной колее сама. Как трамвай. Хоть руль бросай, никуда не денется.

Дом…

Дом, дом, дом.

Как раз про дом мне и стоит подумать.

Дома всё хреново. Патриарх пытается держать всё под контролем, но сам не понимает, откуда ждать удар. Война против Черновых идёт полным ходом, и я априори в ней участвую, вот только… вот только в качестве тыловой крысы, которая зашкерилась аж за океаном.

Да, я не выбирал. И вроде как даже действовал в интересах рода, отправившись сюда, но результат от этого не меняется.

Они — там, а я — тут.

Какие-то ублюдки бросили нам вызов. Раз уж у деда Михаила больше нет в этом никаких сомнений, значит так и есть. Стало быть, рано или поздно я до них доберусь. Главное слово — «поздно». Да, действительно, может быть поздно.

С другой стороны, моё противостояние с ацтекским жречеством вот-вот выйдет на совершенно новый уровень. Не могу же я теперь всё это бросить, верно? Не зря же я всё это затевал. Не зря же я напряг кучу народа, инсценировал ограбление, спасал инфернях и занимался всей вот-этой-вот хернёй. Теперь, когда девки в безопасности, можно уже наконец-то расчехлить флюгегехаймен, перестать осторожничать и спросить с товарища жреца.

Без интриг, игр в «мы знаем, что они знают», без оглядки на обстоятельства. По праву силы, как раньше, в прошлой жизни, когда я мог прийти к любому императору и спросить с него, если было за что.

Могу ли я прямо сейчас пойти в пирамиду, вытряхнуть из Океана душ зверушку пострашней, да ту же Лаву, перегандошить охрану, а потом выкрутить жрецу яйца и узнать, кто там стоит на следующей ступеньке злодейской карьерной лестницы? Могу. И не только могу, но и хочу. Аж руки чешутся!

Вот только если я начну эту кампанию, то в ней же и увязну. И в случае чего не смогу быстро вернуться в Россию.

Ай, чёрт! Засада какая! Мне нужно быть в двух местах одновременно!

И при всём при этом официально я сейчас не могу уехать. Я сейчас мобилен, как перевёрнутая черепашка. Международный долг, ети его мать.

Точнее, технически уехать я могу, но это будет всё равно что дезертирство, и ляжет на род несмываемым пятном позора.

Пора с этим кончать. Пора развязать себе руки.

Чует моё сердце, что отпуск подходит к концу. Вам чем-то не угодил молодой мягкосердечный физик из Коломны? Что ж. Поздравляю, вы прогневали Охотника.

И в гневе я вам не понравлюсь.

Во всяком случае, ни жречеству, ни таинственным врагам Черновых. Зато… ах-ха-ха! Я точно знаю, кто будет в восторге. Тёмная? Уже приготовила себе попкорн? Или, может, пиво и чипсы? Готова к шоу? Может, наконец-то сломаем четвёртую стену и перетрём кой-чего по душам, а? Ваша Упоротость, вы здесь?

Знаю, наивно, но я на минутку замер. Ждал — вдруг ответит? Или хотя бы хохотнёт, как обычно, мол, я тут.

Да только хрен там плавал.

Поговорить прямо — это для неё слишком просто.

За всеми этими мыслями я не заметил, как добрался до уже знакомой смотровой площадки. Сюда Жихарев возил меня смотреть на водопад. Правда, по дороге сюда егерскую базу я не проезжал, а значит, добрался как-то иначе, по объездной дороге. На обратном пути заскочу, проведаю Евгеныча, как он там исполняет обязанности исполняющего обязанности.

Так, ладно.

Вдох-выдох. Даже если придётся превозмогать, буду делать это весело.

План действий такой — лосём пробежать по разломам вокруг Арапахо-Сити и официально закрыть норматив по разломам. Тем более, что мне в этом поможет команда инфернях. Пока я закрываю один разлом, они в этот момент могут возиться в другом.

Ну ладно, пока я закрываю три разлома, они помогут закрыть ещё один.

Тачка есть. Амуниция есть. Время… Время поджимает.

Что дальше?

Дальше и подумаю. Рефлексия ходит за ручку с прокрастинацией, а у меня тут работы до грёбаной страсти.

Вперёд! Алга! Банзай! Сантьяго! Ай-на-нэ,