— Минуточку, Джимми, — прервал его Джон Пендлтон. — Давайте представим, что я Аладдин, и дайте мне потереть лампу. Руфь, дорогая, позвольте мне позвонить Мэри?

— Пожалуйста… — пробормотала она в недоумении, которое отразилось в глазах остальных присутствующих.

Через некоторое время в дверях появилась Мэри.

— Приехала Поллианна? — спросил Джон Пендлтон.

— Да, сэр. Она здесь.

— Не попросишь ли ты её прийти сюда?

— Поллианна здесь? — послышался удивлённый хор голосов, когда Мэри скрылась. Джимми мгновенно побледнел, затем покраснел.

— Да, я послал ей вчера записку с моей служанкой. Я позволил себе пригласить ее сюда, чтобы навестить вас, миссис Кэрью. Я подумал, что ей нужно немножко отдохнуть и попраздновать, а служанка останется с миссис Чилтон и позаботится о ней. Написал я записку и самой миссис Чилтон, — добавил мистер Пендлтон, неожиданно повернувшись к Джимми. — Я подумал, что после того, как она её прочтёт, она позволит Поллианне приехать. Видимо, она позволила, потому что… А вот и Поллианна!

Поллианна стояла в дверях покрасневшая, с горящими глазами, в которых отражались удивление и робость.

— Дорогая моя! — Джимми вскочил, чтобы встретить её, без смущения подхватил на руки и поцеловал.

— Ох, Джимми, перед всеми! — выдохнула Поллианна.

— Я бы поцеловал тебя, Поллианна, если бы ты была на середине… Вашингтон-стрит, — заверил Джимми. — Посмотри на них и убедись, нужно ли тебе беспокоиться.

Поллианна оглянулась и увидела…

Возле одного окна, повернувшись к ним спиной, стояли Джеми и Сэди. Возле другого окна, старательно отвернувшись, стояли миссис Кэрью и Джон Пендлтон.

Поллианна так очаровательно улыбнулась, что Джимми опять поцеловал её.

— Ох, Джимми, разве это всё не прекрасно и не замечательно? — тихо прошептала она. — Тётя Полли согласна. Я думаю, она всё равно бы согласилась. Она очень горевала за меня, а теперь так рада. И я тоже. Я рада, рада, рада совершенно всему!

От безмерной радости у Джимми до боли сжалось сердце.

— Вот и хорошо, моя росиночка. Теперь мы всегда будем рады… мы с тобой.

Последние слова он едва мог выговорить, к горлу подступил этот непрошеный комок.

— Конечно, — вздохнула Поллианна, и глаза её тихо засветились. — Господь не ошибается и не опаздывает, а всё, что Он делает, Он делает хорошо.