Он тебя больше не тронет. Его теперь милиция повсюду ищет, — как могла, принялась успокаивать Петрову ее соседка по общежитию, едва та, войдя в комнату и даже не раздевшись, в чем была, рухнула на кровать.

— Мария Сергеевна, а если его не поймают? Вдруг он опять за мной охотиться начнёт? — возражала ей Юля.

— Что ты такое говоришь!.. Конечно, поймают! Это же Москва! Знаешь, какой тут уголовный розыск? МУР! Найдут, можешь не сомневаться. А я вот тебе таблеточек успокоительных принесла… На-ка, выпей да поспи. А назавтра всё как рукой снимет. Давай-давай, Юлечка, будь умницей… Как ты говоришь, лица людей плохо узнаешь и запоминаешь? — внезапно поменяла тему разговора Зорко.

— Да, как в школу пошла, так с той поры примерно и началось. Я даже сейчас, когда родителей вспоминаю, то в памяти возникают лишь их нечеткие образы, да и то из той поры, когда они были молоды. А ведь они уже пожилые люди, пенсионеры…

— Интересно… — чуть растянуто проговорила Зорко. — А ты пыталась с этим как-то бороться? К врачам, может, моей специальности обращалась?

— Нет, — честно призналась Юля и вновь разрыдалась. — Это моя маленькая тайна и я с ней живу. Правда, порой бывает, что на меня друзья и знакомые обижаются, что при встрече я их не сразу узнаю… Но я нашла железное оправдание — мол, зрение у меня никудышное, а очки не ношу, поскольку стесняюсь своей близорукости. Мол, выйду замуж, рожу, вот тогда и очки носить стану, — Юля грустно улыбнулась, словно стесняясь собственной шутки. — Только с пациентами иногда трудности бывают. Я думаю, что большинство из них считает, что молодая докторша зазнайка, раз ни с кем первая не здоровается… Только я уже привыкла, как-нибудь переживу их косые взгляды…

Юля размазала слезы по щеке, шмыгнула носом и присела на кровати.

— Только я, Мария Сергеевна, нашла для себя выход. Чаще всего я узнаю людей не по лицам, а по их прическам, жестам, голосу и, конечно… запаху.

Последнее Юля добавила с каким-то смущением.

— Ага, знакомая история… — рассеянно произнесла Зорко, находясь уже где-то далеко в своих мыслях. — Юля, а ты знаешь, что страдаешь заболеванием, которое имеет точное научное определение?

После чего медленно, как-то нараспев протянула:

— Прозопагнозия.

Петрова насторожилась и с интересом посмотрела на Зорко.

— А это лечится?

— Смотря, что явилось причиной недуга. Если это врожденное состояние, то, к сожалению, нет. Пациентам приходится мириться с этим всю жизнь. Но ты утверждаешь, что в детстве хорошо различала лица, так ведь?

— Да…

— Это обнадеживающий факт. Расскажи, а в тот период времени, когда ты внезапно перестала различать лица, с тобой ничего особенного не происходило? Может тяжелая болезнь приключилась, событие, которое потрясло тебя до глубины души, или ты получила травму головы? Или, например, оказалась в больнице, но не можешь вспомнить, как там очутилась?

— Нет, — на этот раз уже твердо произнесла Юля, — ничего такого со мной не было, это точно. В детской поликлинике я бывала, конечно, и не раз. Но лица я перестала различать буквально в один день. Словно кто-то опустил мне на глаза мутное стекло, и все человеческие лица стали для меня одинаковы.

— Хорошо, я пока не буду тебя тревожить с этим вопросом. Ты отдохни, а еще лучше — поспи, — кивнула Зорко, — Но знай, девочка, с этим можно поработать и подобрать ключик к решению твоей проблемы.

Услышав такие слова из уст специалиста в области психиатрии, Юля оживилась. В ее глазах засветилась надежда.

— Мария Сергеевна, я на все согласна. Что от меня требуется?

Зорко слегка улыбнулась, однако ее взгляд оставался по-прежнему серьезным.

— Юля, ты когда-нибудь слышала о таких методах, как регрессивный гипноз и холотропное дыхание?

— Нет, — честно призналась Петрова, — первый раз слышу.

— Тогда у тебя имеется возможность испытать все это на себе. Я, собственно, почему сейчас на учебе оказалась? В своем городе я веду частную психотерапевтическую практику. Заметь, не психиатрическую, а психотерапевтическую… Скорее как психолог, только с медицинским образованием, — последнее она выделила голосом. — В будущем я планирую расширить ее и браться за пациентов с другими формами заболеваний. Для этого мне потребовался новый сертификат и медицинская лицензия на право заниматься данным видом деятельности. Вот, собственно, поэтому я и здесь.

Зорко улыбнулась, наблюдая, как вытянулось от удивления лицо Юли.

— Так что, если согласна, можем совместно покопаться в твоем прошлом, — произнесла они и поинтересовалась она. — Не боишься узнать про себя всю правду? Кто знает, что ты спрятала у себя в голове и не хочешь никому об этом рассказывать…

— Я согласна, — даже не раздумывая, выпалила Юля, которая увидела шанс изменить свою жизнь к лучшему. — Мария Петровна, когда начнем?

— Не торопись. Для начала тебе нужно прийти в себя после сегодняшнего нападения, успокоиться, а заодно рассказать мне подробности твоего детства. Требуется серьезная подготовительная работа. Я думаю, через недельку будет в самый раз, — она присела на кровать к Юле и положила ей руку на плечо. — А сейчас, моя дорогая, выпей вот эту таблеточку и ляг, поспи. Утро — вечера мудренее…

* * *

С момента их беседы прошло чуть больше недели.

Для Петровой эти дни дались с огромным трудом. Теперь каждая поездка по городу становилась для неё пыткой. Сколько бы она себя ни уговаривала, но ей повсюду мерещился специфический запах маньяка. Беспокойства добавляло ещё и то, что новый следователь, которому передали вести ее дело, упомянул о других схожих случаях нападений на молодых женщин. Оказалось, что жестокий маньяк орудует в Москве более полугода.

— Но вы, девушка, не волнуйтесь, — успокаивал ее молодой следователь по фамилии Кравцов, — на вас наверняка какой-то другой извращенец напал. Того мерзавца мы уже поймали. Кстати, он своим жертвам мочки ушей отрезал и глаза выкалывал. А этот ваш Александр, кроме того, что отсек маленькую прядку волос, ничего другого не сделал. Верно?

«Не сделал?!.. Да он просто не успел! — с ужасом отозвались в ней слова блюстителя закона, произнесенные так буднично, словно разговор шел о чем-то безобидном. — Спасибо, что конная милиция вовремя подоспела, а то неизвестно чем бы все закончилось».

— Но вы, Юлия Ивановна, не беспокойтесь, в вашем случае есть прогресс. Мне тут наши местные ребята — сокольнические — подсобили и нашли пару ракурсов этого гада. Оказывается, на выходе из парка он на камеру все же попал. Правда, кадры вышли смазанные, да и он, сволочь, в наброшенном на голову капюшоне был. Но все равно, кое-что спецы смогли вытянуть из этого фото. На сегодняшний день уже составлен фоторобот