Архиепископ и Далай-лама открыли нам один из главных парадоксов счастья: мы чувствуем себя счастливее, когда думаем о других, а не о себе. Иными словами, кратчайший путь к своей радости – радовать других. Далай-лама говорил, что даже десятиминутная медитация с пожеланием благополучия всем существам помогает быть радостным на протяжении всего дня и заряжает лучше, чем утренняя чашка кофе. Закрыв сердце и отгородившись от окружающих, нельзя быть счастливым. Но тот, кто нашел в себе мужество жить с открытым сердцем, чувствовать свою боль и боль всех людей, испытывает гораздо больше радости. Чем больше наше сердце и чем оно добрее, тем острее мы чувствуем жизнь, тем устойчивее становимся.

Когда Энтони Хинтона посадили в тюрьму после суда, который можно назвать лишь пародией на правосудие, он, по понятным причинам, злился на американскую юридическую систему и испытывал сильные душевные муки. «Когда никто не верит ни единому твоему слову, ты просто замолкаешь. И я замолчал. Я перестал желать людям доброго утра. Я не говорил “добрый вечер”. Не здоровался. Если охранникам нужна была от меня какая-то информация, я писал ее на бумаге. Я очень злился. Но на четвертом году заключения услышал, как в соседней камере плачет человек. Тогда во мне заговорили любовь и сострадание, которыми когда-то делилась со мной мать. Я спросил его, что случилось. Оказалось, он только что узнал о смерти своей матери. И тогда я сказал: “А ты посмотри на это так. Теперь в раю есть тот, кто сможет отстаивать тебя перед Богом”. А потом рассказал ему анекдот, и он рассмеялся. Ко мне неожиданно вернулись и голос, и чувство юмора. С той самой ночи двадцать шесть долгих лет я старался думать о чужих проблемах. Я делал это каждый день и под вечер понимал, что ни разу не вспомнил о своих». Хинтон стал маяком любви и сострадания в том месте, где давно забыли о любви, и это помогло ему сохранить способность радоваться жизни в одном из самых безрадостных мест на земле.

Пока он сидел в тюрьме, пятьдесят четыре человека – пятьдесят три мужчины и одна женщина – прошли мимо его камеры в камеру смертников. Он подговорил всех сидевших с ним в одном корпусе за пять минут до казни стучать по прутьям решетки. «В тюрьме я обнаружил, что другие заключенные никогда не знали безусловной любви, которую дарила мне мать. Мы стали одной семьей, но не знали, есть ли у тех, кто идет на смерть, родственники и друзья. И мы стучали по прутьям, сообщая смертникам: мы с вами, все еще любим вас и будем любить до самого конца».

– Полагаю, каждый с удивлением замечает: когда мы делаем счастливым другого человека, радостно самим. Вот ты едешь в город за покупками, возвращаешься домой и даришь Рэйчел букет. Она не ожидала этого, ее лицо сияет, а радость от того, что ты сделал приятное, просто бесценна.

Итак, – со смехом продолжал архиепископ, – в нашей книге говорится о том, что мы получаем, отдавая. Надеюсь, люди найдут в себе силы понять, что мы становимся несчастными, закрываясь от мира. Лишь забывая о себе, мы вдруг обнаруживаем, что полны радости. И это удивительно.

Я иногда в шутку говорю, что Бог не умеет считать: когда мы делимся с окружающими, вроде бы отнимаем у себя. Но странным образом получается, что мы отдаем, а нам прибавляется: просто мы освобождаем место для даров. Я не раз убеждался в том, что это правда.

Это подтверждается еще одним примером. У Мертвого моря на Ближнем Востоке есть приток пресной воды, но нет оттока; вода не утекает. Море получает свежайшую воду из рек, но в нем она застаивается. Другими словами, портится. Вот море и называется Мертвым: оно получает, но не отдает. Человек устроен так же. Мы получаем и должны отдавать. И щедрость – лучший путь к обретению безграничной радости.

Так мы подошли к восьмому, и последнему, столпу радости.

Щедрость нередко становится естественным продолжением сострадания, хотя порой их трудно различить. Как отметил Джинпа, чтобы быть щедрым, не нужно ждать, пока в нас всколыхнется сочувствие. Щедрость – как раз тот случай, когда «аппетит просыпается во время еды». Именно по этой причине благотворительность во многих религиях считается обязательной. Это один из пяти фундаментальных принципов ислама (там он называется «закат»[49]). В иудаизме благотворительность именуется «цдака» – буквально «справедливость». В индуизме и буддизме практику подаяния называют «дана». В христианстве – милостыня.

Щедрость занимает центральную роль во всех религиях, так как выражает фундаментальный аспект человеческой природы – взаимозависимость и потребность друг в друге. Щедрость настолько важна для выживания, что центры удовольствия в мозгу активизируются не только когда мы получаем, но и когда отдаем – пожалуй, даже больше, когда отдаем. Нейробиолог Ричард Дэвидсон с коллегами выяснили, что один из четырех мозговых процессов, от которых зависит состояние долговременного счастья, отвечает именно за щедрость. В исследовании 2015 года, посвященном счастью в разных странах мира, Дэвидсон и Брианна Шуйлер назвали качество отношений с людьми основным фактором, влияющим на благополучие человека, независимо от места проживания. Во всех культурах великодушное, ориентированное на социум поведение укрепляет эти отношения. Сила щедрости столь велика, что даже мысли о щедрых поступках «значительно увеличивают выработку защитного иммуноглобулина А в слюне – белка, участвующего в деятельности иммунной системы» (по данным исследования психологов Дэвида Макклелланда и Кэрол Киршнит).

Как видите, счастье все-таки можно купить – но только если мы будем тратиться на других. Психолог Элизабет Данн с коллегами обнаружили, что покупки для других людей приносят намного больше удовольствия, чем приобретения для себя. Данн также выяснила, что у взрослых пациентов с гипертензией давление снижалось, когда их просили потратить деньги на другого человека. Как и говорил архиепископ, отдавая, мы получаем.

Знаю удивительную историю, подтверждающую слова архиепископа. Когда я познакомился с Джеймсом Доти, он был директором и одним из основателей Центра исследований сострадания и альтруизма в Стэнфорде и председателем фонда Далай-ламы, одновременно трудясь нейрохирургом. За много лет до этого он сделал состояние, продавая медицинскую технику, и обещал пожертвовать на благотворительность тридцать миллионов долларов в акциях. В то время его состояние составляло семьдесят пять миллионов долларов. Но потом биржа рухнула, он потерял все, и у него осталось лишь тридцать миллионов в акциях, обещанные благотворительным организациям. Адвокаты сказали, что акции можно вернуть: мол, все поймут, что обстоятельства изменились. «Одним из самых устойчивых мифов в нашем обществе оказывается представление, что деньги делают людей счастливыми. Я вырос в бедности и считал, что деньги дадут мне все, чего нет: контроль, власть, любовь. Когда я наконец заработал столько, что и не мечтал, обнаружил, что это не принесло мне счастья. И когда все потерял, исчезли и все мои ненастоящие друзья». Тогда Джим решил все-таки отдать деньги на благотворительность. «В тот момент я понял, что деньги могут принести счастье только в том случае, если их отдать».