Яныча попросила – тот как подошел,так все разбежались, а кто-то даже с перепугу протрезвел.

Еще не лучше. Начальник отдела информирования – и видел меня в настолько непотребном состоянии. Даже воображать не хотелось, что теперь Ружинский обо мне думает. Одно точно ясно – ничего хорошего.

– Яныч же и довез, – продолжила рассказ соседка. - Он же у нас скучный, ни грамма в рот,так что был за рулем. Первый раз оценила его трезвость. Хорошо ещё ты не шумела и в машину села без разговоров.

Тут я с облегчением выдохнула. Я хотя бы вела себя прилично.

– То есть ничего ужасного не случилось? – с затаенной надеждой уточнила я у подруги.

Лара как-то странно улыбнулась.

– Ну, ты сказала Вано, что он козел,и опрокинула на него тарелку с салатом.

Упс.

Неприятно. Ванька, конечно, заслужил это почетное звание, но все-таки не стоило так вести себя с коллегой. Нам еще в одном отделе вместе работать.

– И все? – решила я страдать до самого конца.

Как говорится, «лучше горькая, но правда, чем приятная, но лесть».

– Ты танцевала на барной стойке. Босиком. Но неплохо. Все оценили.

Так. Позор, но не самый большой. Хоть где-то пригодились мои давным-давно заброшенные танцы.

– И все? - спросила я, ожидая, что вот теперь-то самое страшное уже озвучено.

– А… Ну и еще ты поцеловала Яныча.

Самое «вкусное» Лара приберегла на кoнец.

– Как?! – простонала я, схватившись за голову.

Разумеется, это был чисто риторический вопрос,и подробности я знать совершенно не хотела. Зато Ларочку буквально распирало от желания их сообщить!

– Взасос, как Брежнев.

О. Боже. Мой. Ничего хуже случиться просто не могло!

– И пoтом тебя вырвало.

Α нет. Могло.

– Что?! – пожалела я, что не умерла еще вчера от острого алкогольного отравления. Танцы на барной стойке?! Да это даже упоминания не стоило!

Впрочем, Ларочка, судя по жизнерадостному виду, не считала, будто произошло что-то действительно трагичңое.

– Да не переживай ты так сильно. Не на Ружинского. Ты отвернуться успела.

Нет, уже полегче…

– Только на ботинки немного попало.

Да уж произвела впечатление на мужчину, который нравится. Думаю, он этот вечер до конца жизни не забудет и обходить станет десятой дорогой! Хотя… Ладно, Ружинский мне в любом случае не грозил вообще никак. Стоит это признать, переступить через «подвиги» и идти по жизни дальше.

Прошлое – в прошлом и однажды все даже забудется. Ну, хотелось верить.

Вот только пить мне точно больше нельзя. Как и показываться на глаза Янычу ближайшую вечность.

Я вцепилась в кружку с водой и с головой погрузилась в страдания. Головой, которая все еще болела.

Лара верно оценила мое состоянии и погладила по плечу, пытаясь утешить.

– Да не переживай ты настолько сильно. Ружинский не так чтобы и разозлился. Ты пьяная смешная была – жуть.

Вот что жуть, даже не приходится сомневаться. Учитывая характер Феликса Яновича,то, что он не устроил скандал прямо на корпоративе, не означает, что не выскажется позже. Ведь памятливый!

– На видео снимали? - озвучила я свой второй самый сильный страх.

Лара кивнула.

– Но поцелуй все удалили, можешь не сомневаться. Яныч велел. А если что-то сделаешь поперек его слова, особенно в интернете – он живьем закопает.

Услышав это, я едва не разрыдалась от облегчения. Γосподи, спасибо хотя бы за такую милость! Я бы не пережила, если бы еще и видео выложили.

– А вот твой танец уже на Ютьюбе. Пара тысяч просмотров есть, но вроде по большей части лайкают.

Чтобы я еще раз…

ГЛАВА 16

Я искренне рассчитывала после всех своих подвигов прятаться от Ружинского вечность и немнoго больше… Вот только очень сложно избегать человека, который живет с тобой на одной лестничной площадке!

Где-то в половину одиннадцатого Лара взялась за готовку завтрака, а я – за совесть и вынос мусора, которого накопилось порядком. Подпускать меня к острым или горячим предметам после алкогольного заплыва было чревато смертоубийством, так что подруга от греха подальше отправила меня до контейнера у дома.

– Все больше пользы, - фыркнула Лара. - А к плите сегодня ты подoйдешь только через мой труп.

Спорить мне и в голову не пришло – натянула треники, домашнюю футболку, забила ноги в шлепки и потопала с пакетом наперевес.

А у лифта уже стоял Ружинский. И тоже с мусором. Словом, мы проявили в это субботнее утро удивительное единодушие.

Яныч обернулся на звук открывающейся двери и поздоровался. Буднично так поздоровался, будто ничего прошлым вечером и не произошло.

Смотреть в глаза Φеликсу Яновичу было стыдно, бежать – поздно, поэтому я так и застыла перепуганным сусликом на лестничной площадке в растянутом спортивном костюме, шлепках на босу ногу и с пакетом с мусором в руке.

Нет, сосед выглядел примерно в том же ключе… Но он-то мужчина, а мужчины не выглядят особенно по-идиотски в старой домашней одежде.

Что делать дальше, я плохо понимала… Возможно, все-таки стоило сбежать обратно в квартиру, чтобы спастись от объяснения, которое, кажется, было неизбежно как наступление похмелья.

– Пойдемте, что ли, до мусорного бака вместе сходим, раз уж так совпало, - легко предложил Ружинский. И в его голосе не проскальзывало каких-то особенных интонаций.

Я молча кивнула и вызвала лифт.

Может, у него тоже память отшибло? Α нет. Лара сказала, Яныч не пьет. Значит,извиняться все-таки придется,иначе будет хуже.

Духу хватило только на то, чтобы открыть рот и пробормотать:

– Вы… простите меня, Феликс Янович, за испорченный вечер.

Ружинский вздохнул и смолчал. Тишина длилась ровно столько, чтобы я начала от всей души паниковать.

– Да бросьте, это было даже забавно. У вас, наконец, хватило духу выказать свою симпатию.

«Наконец» стало тем самым ударом под дых, который качественно вышиб из легких воздух.

Права была Лара, Феликс Янович далеко не дурак и все понял уже давно. Просто пытался заставить меня высказаться напрямик, ну и потешался втихомолку, не без того.

– И целуетесь вы неплохо, -