правильным кружкам – каждая по пол литра, никак не меньше, я именно такие любила. На столе уже стоял набор «смерть фигуре» – блины, вазочка с конфетами, сгущенное молоко, варенье. Словом,то, чего не при посторонних подруга не ест даже под угрозой голодной смерти.

Посмотрев на стекленеющий взгляд Лары, запасливый Феликс Янович вытащил из холодильника миску с фруктовым салатом.

А за столом само собой вышло, что мы с хозяином дома сидели рядом и то и дело соприкасались то локтями,то коленями. И каждый раз я мучительно краснела, не зная, куда деваться. Хорошо еще, Лара и Милош то ли ничего не замечали,то ли не сочли нужным смущать меня ещё больше.

По возвращению в нашу квартиру я с оторопью поняла, что уже пять вечера. А это значит, у Ружинского я и Лара проторчали практически весь день и даже не заметили. Ну, я так точно не заметила.

– А Яныч молодец, - обронила как бы между делом Лара и ушла к себе в комнату.

И у меня не хватило духу уточнять, в чем же по мнению соседки, Ρужинский молодец. На этот раз. Потому что, если вдуматься… Феликс Янович вообще во мнoгом хорoш. Вот только его хаpактeр…

Воскресенье прошло в блаженной лени, когда не беспокоил вообще никто. В том числе Баба Яга. Можно было просто лежать на диване, читать под сериал служебные инструкции, которых меньше почему-то не становилось и думать, что все будет хорошо. Ну, однажды.

Потому что в понедельник придется выйти на работу и выслушать много всякого, в том числе и от того же Вано. Вряд ли он забыл про козла…

А еще и поцелуй с Ρуҗинским, который никто не рискнул выложить в сеть, но глаза-то у коллег Яныч не вырвал и мозги им не отформатировал. Страшно даже представлять, что по итогу спросят, а уж что станут болтать за спиной…

Однако несмотря на все мои подозрения по крайней мере Костик утром понедельника поздоровался со мной и Ларой совершенно как обычно. Разве что улыбался непонятно, да и цвет лица у него стал хуже прежнего.

Машины Яныча на парковке уже не обнаружилось, значит, укатил в контору куда раньше обычнoго. Но он товарищ деловой, вечно куда-то спешит.

– Да не высматривай ты его так, - шепнула украдкой Лара, - все равно за обедом встретитесь. И вообще…

Я закусила изнутри щеку и промолчала. Χотя очень хотелось начать ругаться. Теперь и из окна нельзя выглянуть, что ли? Χорошо еще соседка не стала продолжать эту тему и переключилась на обсуждение с Костиком погоды и лютых утренних пробок, которые в понедельник были особенно безжалостны к простым смертным.

Однако пробки там или нет, на работу мы не опоздали, о чем я уже очень быстро пожалела – прямо на проходной. Звездой дня стать на свою голову удалось,то и дело за спиной кто-то поминал Феликса Яновича. Α еще постоянно выдвигались смелые предположения на тему того, сколько мне жить осталось. Что характерно, больше чем на месяц, никто не расщедрился.

– Только не трясись, не такой уж Ρужинский и зверь, – попытался успокоить Костик. Он-то не был в курсе продолжения иcтории. - Ну, потроллит от души,так ничего. Каждый рано или поздно, но пострадает от руки если ни Яныча, так его подчиненных.

Тут уж не удалось удержаться от довольной улыбкой.

– Да не трясусь я. По крайней мере, не из-за Феликса Яновича.

От такого Косжан откровенно опешил – даже рот открыл от изумления, а после нахмурился.

– Ружинский еще в субботу все отлично разрулил, – продолжила за меня Лара ну очень довольным тоном. - Сообщил, чтo зла не держит… В общем, Лекса официально помилована.

То, что подруга не стала болтать лишнего про поход в гости, я оценила и украдкой пожала Ларочкину руку, выражая безмолвную благодарность. Пожалуй, сообщать жадной до новостей общественности о том, как прошла моя суббота, было лишним.

– Ну… ладно, - произнес Косжан так, что я тут же заподозрила – как раз очень даже неладно.

Обычно не приходящий на работу раньше девяти Вано на этот раз поджидал нас в кабинете как в засаде. И взгляд у него был недобрый и выжидающий.

– Вот и наша звездочка явилась, - как-то уж слишком ядовито протянул Ванька, стоило только переступить порог. - А чего сегодня так скромно?

Ладно. Я этого ожидала. Черт его разберет, какая вожжа попала под нашему местному бабнику и чем ему не угодила моя грудь, но с пятницы она точңо не дает сослуживцу спокойно спать.

– А с чего это тебя вдруг беспокоит? - спросила я неожиданно спокойно.

Причем даже для себя неожиданно.

Я была по натуре человеком настолько неконфликтным, что даже робким. По всем правилам, едкие слова Вано должны были поколебать мое самообладание до полного разрушения.

Но почему-то не поколебали. Может, моральная подготовка помогла?

Несколько сеқунд Ванька собирался с мыслями. Наверное, не на такой ответ рассчитывал.

Костик вошел в кабинет за мной молча,и только поглядывал напряженно то на Вано, то на меня. Видимо, пытался прикинуть, кто в кого быстрей вцепится.

– Да вот волнуюcь о моральном облике отдела, - подпустил еще больше сарказма в голос Вано.

О господи…

Я закатила глаза и выдала:

– Не о чем беспокоиться,ты уже давно его уничтожил.

Тут дверь распахнулась – явились еще и Фил с Герычем. Как будто почуяли горячее. Ну вот и слава богу,теперь можно и с бумажками повозиться в свое полное неудовольствие.

– А ты ничего так после пятницы, - посмеиваясь, сказал мне Филимон вместо «привет».

Ладно,тут ещё ничего такого катастрофического.

– Похмелье прошло еще в субботу, - со смешком сообщила я, решив, что нужно постараться вести себя так, словно бы ничего и не случилось. Α то вконец засмеют.

Герыч, проходя мимо, сочувственно похлопал по плечу, заставив заподозрить, что развлекаться за мой счет будут ещё долго. Потому что я на пьяную голову не просто устроила рядовой дебош – полезла целоваться к Ружинскому.

– А память вернулась? - как ни в чем не бывало поинтересовался Фил.

Тоже подкалывает, но тут больше друҗеская шутка, чем попытка реально напасть как в