class="p1">— Рен, мне кажется, тебе лучше не показываться Терри в таком виде. Девчонка и так на взводе.

Как всегда, он попал в точку. Вспомнил испуг, застывший в ее глазах, и спешно ретировался в смежную комнату. Через минуту раздался стук в дверь.

Услышал, как Дэгейр встал и впустил полуночных посетителей.

Глава 34 Терри Бат

Шлеп, шлеп, шлеп…Что за раздражающий звук. Ну не дадут спокойно полежать на травке бедной усталой девушке. Сил открыть глаза не было. Веки казались придавленными пудовыми гирями.

Кто-то настойчиво стал трясти меня за плечи. Затем снова раздался шлепающий звук и на этот раз я почувствовала прикосновение ладони к щеке. Это, что меня тут в чувство приводят? Как интересно! Рядом послышалось возмущенное сопение, а затем голос Аделарда сказал:

— Хорош расслабляться, мелкая. Я уже улавливаю твои чувства. Хватит изображать деву в беде. Он подхватил меня под руки и стал поднимать.

— Э… — Слабо запротестовала я, — не тяни, сейчас сама встану. Приподнялась на локтях и все-таки открыла один глаз. Второй распахнулся сам, от удивления. Вокруг было темно, даже фонари в академическом парке не горели. На траве уже выпала роса. Я зябко поежилась. Сколько же я так пролежала?

Огонек переносного магосветильника охватывал крохотный пятачок пространства вокруг. Повела головой, чтобы осмотреться. Рядом обнаружился белый как мел Аделард, сидящий на корточках. Увидев, что я пришла в себя, он шлепнулся задом прямо в мокрую траву.

— Бат, ты че вообще творишь? Ты если помирать соберешься, прошу тебя, только не в мое дежурство. Ректор мне башку открутит, если с тобой, что-нибудь случиться.

— А ты то причем? Пусть мне откручивает, раз ему хочется, я же все равно помирать буду.

— Да ну тебя! Я ее по всей академии ищу, а она тут разлеглась, и шутить изволит. И уже серьезно добавил:

— Ты не представляешь, как я испугался, когда не услышал твоих эмоции. Ничего не чувствуют только покойники, вот я и подумал…

Я села. От резкого движения голову повело. Но сейчас не до мелочей.

— Ты эмпат! — Догадалась я. Это многое объясняло. Любовь к провокациям у эмпатов в крови. Им необходимо раскачивать эмоции окружающих, чтобы чувствовать себя хорошо. Я читала про особенность ментальной магии такого рода. Отсюда его задиристость и склонность к дурацким шуткам.

Парень помрачнел.

— Теперь ты спросишь, почему я это скрываю.

Я покачала головой. Но он, кажется, этого не заметил.

— Я хочу сохранить иллюзию нормальной жизни. Как ты думаешь, сколько друзей у меня останется, если все узнают, что я постоянно вторгаюсь в их личное пространство?

— Не много, но я бы предпочла их всем остальным. Только ты прав, имей я такой дар, тоже бы скрывала.

Он удивленно взглянул на меня. Я пояснила:

— Считывание эмоций, еще не чтение мыслей, но очень близко к этому. Иногда они могут рассказать даже больше. Твои способности могут привести тебя в застенки, где тебе до конца дней придется допрашивать подозреваемых. Я бы не хотела такой судьбы.

Мы немного помолчали. Сидеть на сырой траве было не очень приятно. Пора было уходить. Вот только мы не двигались с места. Аделард стянул китель и накинул его мне на плечи.

— Послушай, я бы хотел извиниться. Знаю, что в начале нашего знакомства вел себя как засранец. Прости. Я бы хотел видеть тебя своим другом. И постараюсь быть достойным этой дружбы.

— Почему?

— Ты искренняя и добрая, заботишься о тех, кто тебе дорог, не ожидая ничего взамен. Рядом с тобой тепло. А еще ты напоминаешь мне брата. У вас схожие чувства. Я и доставал тебя поэтому. Сначала просто злился, а потом стал ловить знакомые отголоски эмоций.

— Я уверена, он найдется, и другие адепты тоже. Не теряй надежду. Погладила его по плечу.

— Вот, в этом вся ты. Не представляешь, как редко в моем окружении встречается искреннее сочувствие. Драколины вообще мало эмоциональны. Единственное сильное чувство у нас — страсть к обладанию. Предмет вожделения у каждого свой, а вот чувство общее. Ты же другая. Не нужно быть эмпатом, чтобы это понять.

Я была до глубины души тронута этим признанием. Находясь в чужом мире, посреди стремительной смены событий, мало что чувствуешь кроме одиночества. Горло сдавило спазмом. Я молча протянула ему руку, и он пожал ее. Стремясь сгладить неловкость, перевела тему.

— А зачем ты меня, собственно, искал?

Парень хлопнул себя по лбу.

— Тебя ректор к себе требует. Ты как, идти в состоянии?

— Куда ж я денусь. А не поздновато для визитов.

— Сказал срочно. Вряд ли он сейчас спит. Там Ренард с катушек слетел.

Я подобралась.

— Погоди, что значит слетел?

— Да не пугайся ты так, я не верно выразился. Вообще, мне, как и тебе этого знать не положено. Учти. Пойдем, по пути расскажу.

Мы поднялись и медленно пошли по направлению к главному корпусу.

— Как ты уже знаешь, я сегодня дежурю при ректорате, бегаю по всяким поручениям. Я был в приемной, когда Рен выскочил из ректорского кабинета с совершенно безумным лицом и непередаваемым коктейлем эмоций. Примерно минут через сорок следом выбежал взволнованный ректор. Еще через некоторое время я столкнулся на лестнице с любопытнейшей делегацией. Ректор и два профессора сопровождали существо, полностью скрытое плащом. Я бы, скорее всего, не обратил на них внимание. Мало ли кто посещает академию инкогнито. Вот только я узнал Ренарда в скрытой фигуре. И с ним не все было в порядке.

— Так и знала, что с ним, что-то происходит! Я видела его, после того как он встречался с братом. И он плохо контролировал себя. Ты знаешь, что с ним? Рассказ Аделарда встревожил меня не на шутку.

— Могу сказать только, что его эмоции были не человеческими. Знаешь, когда оборотень перекидывается, его чувства меняются, остаются по большей части инстинкты. Человеческое же прячется глубоко и становится слабо различимым. Так вот, в Рене человеческого и животного было примерно поровну.

— Но ведь он не оборотень, а драколин!

— В том то и дело. У драколинов нет животной ипостаси. Даже от боевой остались лишь крохи. Пару поколений назад еще встречалась полная боевая форма, и то очень редко. Теперь уже нет. По крайней мере, я никогда о таком не слышал.

— Ты думаешь, он смог обратиться? От ужаса я даже с дыханья сбилась. Мое художественное воображение сыграло со мной злую шутку, выдав мне несколько живых образов, как Рен застревает между человеческим и драконьим обликом.

— Не знаю, — протянул парень, но хотел бы я на это посмотреть. Видимо ректор думает,