ничего не чувствую? — Розалина уставилась на свои руки, которые только что лишили человека жизни и не могла понять, отчего она не могла почувствовать хоть какого-то самого крохотного чувства вины или ненависти к самой себе. Так не должно быть у нормального человека.

— Не надо так сразу резать еду, теперь от него не получить даже материи… — вмешался № 6, с сожалением смотря на умершего человека, при этом поучительно ругая Розалину.

Как только девушка перевела свой взгляд с юноши на мертвое тело, сразу заметила, что аппетитные темные блестки исчезли. Ее разум помутился, и новая волна тошноты накатила на нее. Она выблевала неприятную субстанцию и, словно под гипнозом, разрезала имеющимся кинжалом чужую брюшную область мертвеца, голыми руками вырывая сердце из груди. Оно все еще было теплым и мягким. Едва сдерживая неутолимый голод, она поднесла кровоточащий орган к своему рту и слегка надкусила, пробуя на вкус. Почувствовав приятное покалывание на языке вперемешку с сладкой кровью, она еще более агрессивно начала поедать его, измазав все свое лицо и руки в кровавый цвет, совершенно забыв про все правила этикета, которые она заучивала с самого детства.

— Так значит, ты станешь иммундусом! — воскликнул № 6, обнимая девушку, — мой отец говорил, что иммундусы и претегианы не одно и тоже. Претегианы, это изменившие облик, но обделенные разумом, а иммундусы, сохранившие голод, но утратившие свою человечность. Иммундусы питаются сердцами, а претегианы частями тел. Я тоже иммундус, смотри, мы похожи!

Розалина только сейчас поняла, что она поедала не прекрасный мраморный стейк, а человеческое мясо. Вскликнув, она оттолкнула от себя мертвое тело и резко встала, с бушующим гневом смотря в землю и проклиная всех, кто хоть монеткой был связан с восстанием.

Мысленно, Розалина понимала, что ее перемены настроения слишком бурные и не являются чем-то нормальным, однако несвойственные адекватному человеку желания, поднимающиеся из глубин ее нутра, заставляли ее хотеть перерезать всех встречных и испить их крови, упиваясь от извращенного чувства удовольствия.

Вспоминая те блестящие пылинки, Розалина в ужасе подумала, что совсем недавно она лично хватала и поедала боль и страх ныне мертвого Ганса.

Глава 39

К своему опасному походу Лилит подготовила самые разнообразные артефакты и амулеты, способных защитить их от внезапного нападения претегианов. Слегка поправив рукава, она отряхнула свою черную кожаную куртку и вышла из комнаты.

— Сегодня не в платье? — саркастично спросил Габриэль, обводя взглядом худощавую фигуру девушки.

— В нем будет крайне неудобно сбегать от претегианов, — также отшутилась девушка, хватая наполненную разными вещами сумку.

— Я всегда могу бежать от претегианов с тобой на руках, — Габриэль перехватил сумку у Лилит и закинул себе ее на плечо.

— Боюсь силушки не хватит.

— Хочешь проверить?

Они уставились друг на друга в молчаливом противостоянии при этом неоднозначно флиртуя. Лилит, поняв, что они сейчас просто тратят драгоценное время, первая отвела взгляд, торопя Габриэля выходить из жилища. Схватив поводья двух жеребцов, взятых у Людвига, они оседлали их и в тишине доскакали до края леса, где начинались бывшие владения барона.

Все время сверяясь с картой, Лилит и Габриэль в течении трех часов проезжали мимо высоких хвойных деревьев, приближаясь к густой пышной роще, в которой не то что тропинки, даже земли не видно за дремучей растительностью из-за чего им пришлось оставить лошадей и идти вглубь коварного леса пешком.

Лилит, имея опыт с Маллийским лесом, более проворно проходила сквозь ветви деревьев, не касаясь колючек, хитро прячущихся за изумрудной листвой, в тоже время как Габриэлю, из-за его крупного телосложения, пришлось принимать на себя большую часть вреда от силы дикой природы. В течении получаса, проходя мимо зарослей, они наконец добрались до задней стороны поместья, ранее принадлежавшего барону, а ныне ставшей заброшенной бесхозной землей.

— Как странно… — прошептала Лилит, не решаясь войти в, казалось, пустое здание.

— Ты тоже это чувствуешь? — Габриэль хмуро осмотрел особняк, припоминая некоторые забытые моменты из детства.

— Как я, алура, могла не почувствовать такую агрессивную темную материю, переполнившую весь этот дом, — с легким смешком ответила Лилит, всматриваясь в окно, едва замечая мелькавшие темные силуэты, — сколько же там претегианов…

— Если я правильно помню… да, точно. Лилит, просто доверься мне и иди следом, — сказал Габриэль, выходя из леса прямиком к дому.

Лилит, ошеломленно пошла следом, держась как можно ближе к мужчине, чем очень его радовала.

Претегианы быстро обнаружили посторонних и, столпившись у заднего входа, смотрели на них своими большими черными глазами, но почему-то не решались идти к ним, словно страшась чего-то.

— Что случилось? Что случилось? — взволнованно спросил № 6, еле как пробираясь сквозь худые фигуры.

— Абрахам, — тихо прошептал Габриэль, рассматривая знакомое лицо юноши, которое особо не изменилось с их детских времен, разве что вытянулось немного.

— Брат! — № 6 на радостях подлетел к мужчине и обнял его, ребячливо смеясь и краснея от прилива эмоций, — Давно не виделись! Я знал, что ты не забудешь мое имя. Абрахам! Абрахам! Мое имя!

— Что ты здесь делаешь? — Габриэль слегка отстранился от объятий сводного брата, прикрывая своей спиной стоявшую за ним девушку.

— Готовлюсь к нападению на людей. Брат, люди плохие, они убивали нашу семью и разрезали сородичей, я больше не хочу с этим мириться, — жалобно всхлипнул Абрахам, однако заметив постороннего человека, разозлился, — Брат, зачем ты привел человека? Хм, может, ты решил дать нам закуску?

От мысли, что ее буквально могут начать поедать заживо, Лилит вздрогнула. Она на всякий случай активировала один из защитных артефактов алур и ожидала возможного нападения, которого, к ее удивлению, не последовало.

— Нет, это член семьи, — Габриэль понял, что из-за неразвитости, интеллект Абрахама остался на уровне десятилетнего ребенка, поэтому вместо сложных объяснений дал краткий, но понятный ответ.

— Хоть я в ней и чувствую похожую материю, однако она не одного с нами вида, — с подозрением сказал № 6, рассматривая лицо незнакомки, особенно ее глаза, казавшиеся прекрасными камнями, которые он часто видел в кабинете отца.

— Это не имеет значения.

— Имеет! Я — иммундус, ты — иммундус, новая сестра — иммундус, а эта девушка — не иммундус.

Лилит в удивлении приподняла брови и вновь осмотрела Габриэля. Если бы он стал иммундусом, она бы это заметила, однако в нем нет никаких отклонений, как у того же Абрахама, бледно-синие тело которого полностью покрыто черными плавными узорами, а конечности почернели, став похожими на уголь. В тоже время Габриэль, с легким румянцем на щеках и гладкой кожей никоим образом не походил на своего брата. Это, во-первых, а