лишь грубой шкурой, освободил пальцы от драгоценных перстней и возложил на голову венок из буковых ветвей. После этого он покрыл лицо маком и, вознеся молитву, заснул. Во сне царь увидел Фавна, который приказал ему принести в жертву одну корову с двумя душами. Проснувшись, Нума был в полном недоумении, не понимая, как может быть у одного животного две души. Но Эгерия растолковала это странное приказание. Она сказала, что необходимо найти корову, которая уже имеет в своем чреве теленка, и пока еще не родила. Так Нума и сделал. Как только в жертву Фавну была принесена такая корова, все изменилось. Земля дала щедрый урожай, а скот стал приносить богатый приплод. С тех пор каждый год 16 апреля жрецы-понтифики приносили в жертву Фавну такую корову.

Чтобы укрепить царскую власть и внушить должное почтение к самому царскому жилищу, Нума вместо старого дома на Квиринале построил более пышный царский дворец — Регию на склоне другого холма — Велии. Почти все время он стал теперь проводить там вместе со жрецами в религиозных размышлениях. Вскоре после постройки дворца Нума по совету Эгерии пригласил многих знатных римлян в новый дом, и все увидели, что он очень прост и в нем нет ничего из того, что необходимо для угощения гостей. Удивленные гости ушли, но в тот же день они получили еще одно приглашение. Снова явившись во дворец, знатные горожане с изумлением увидели роскошные ложа и великолепно сервированные столы, уставленные драгоценными чашами, а когда они возлегли на ложа, им подали обильные и разнообразные блюда. Было ясно, что люди приготовить все это за один день не смогли бы, и тогда все еще раз уверились, что Нуме помогают боги и его жена Эгерия.

Религиозные дела Нума совмещал с государственными. Он произвел обмер территории, подчиненной Риму, установил ее точные границы и построил храм бога границ Термина. Не все римляне были довольны этим. Ведь пока границы не были определены, их можно было спокойно нарушать. Теперь же всякое выступление за установленные пределы государства надо было обосновать. Считая, что война — дело весьма неопределенное, Нума заложил храм Януса, бога входов и выходов, и установил, что если хоть в одном из уголков государства идет война, двери храма будут открыты, а во время абсолютного мира — закрыты. Чтобы среди граждан не было излишних раздоров и государство не вступало в несправедливые войны, он учредил должности особых жрецов — фециалов, задачей которых являлось улаживание споров. Во время конфликтов с другими государствами и народами они должны были добиваться справедливого решения и лишь в случае отказа, призвав в свидетели богов, объявлять войну. Создал Нума и храм Верности, считая верность одной из важнейших добродетелей, обеспечивающих благосостояние государства.

Хотя латины и сабины жили в Риме бок о бок уже давно, по крайней мере в течение двух, а то и трех поколений, они все еще считали себя разными народами. Это, конечно, очень ослабляло Рим. И Нума по совету Эгерии принял меры для окончательного слияния тех и других в единый римский народ. Потомкам и латинов, и сабинов он выделил участки на уже обмеренной римской земле. Кроме того, он наделся, что привязанный к своей земле гражданин меньше будет стремиться к войне и захвату богатства соседей. Курии были созданы еще Ромулом, но чтобы они были более крепкими, Нума создал должности курионов, возглавивших курии. А для того чтобы люди больше общались не столько с кровными родственниками, сколько с собратьями по профессии, царь создал коллегии, в которые объединялись и жрецы, и ремесленники в соответствии со своими занятиями. Здесь были потомки и первых основателей города, и сабинов, поселившихся в нем вместе с Титом Тацием, и всех остальных переселенцев. Территорию государства Нума разделил на округа — паги, и во главе каждого пага поставил особого человека, который имел список всех членов пага и земель, принадлежащих каждому жителю. Он мог наблюдать, хорошо или плохо работают на своей земле римляне. Сам царь, когда узнавал, что тот или иной крестьянин тщательно и добросовестно обрабатывает свой участок, хвалил его и приводил в пример остальным. Этими мерами Нума повышал уважение к крестьянскому труду, считая, что богатство, полученное от земли, — самое честное, оно приятней людям и богам, чем изобилие, приобретенное войной.

Всеми принятыми мерами Нума укреплял Рим. Он сумел добиться уважения других народов, с которыми заключил союзные договоры, так что в его царствование никто не осмеливался напасть на Рим не из страха перед римским войском, а из почтения к римскому царю и всеобщего признания его справедливости. Сами же римляне души не чаяли в Нуме. Они с охотой выполняли все его предписания. Так продолжалось в течение всего времени его долгого царствования, а процарствовал он в Риме целых 43 года.[144]

Когда Нума Помпилий умер, весь город наполнился рыданиями, как будто люди оплакивали самого близкого родственника. Отовсюду сошлись мужчины, женщины, дети воздавать последние почести умершему царю. Когда весть о кончине Нумы достигла соседей, из всех городов явились посланцы с погребальными дарами и венками. Нума завещал не сжигать его тело, а похоронить в каменном гробу. Так и было сделано. У подножия Яникула была вырыта глубокая яма, и в нее поставлен гроб с телом царя. Рядом поставили еще один такой же каменный гроб и положили в него книги, написанные самим Нумой. Говорили, что это — философские и богословские произведения, в них содержались наставления жрецам, как нужно совершать те или иные священнодействия, и что Нума не решился доверить известные только ему божественные тайны людям, поэтому завещал похоронить эти книги вместе с собой. Через много-много лет дожди размыли могильную насыпь, и гробы обнажились. Некий Теренций, надеясь, что там хранятся сокровища, вскрыл гробы. Один гроб был совершенно пуст, и осталось неизвестным, что же стало с телом Нумы. В другом находились свитки, но власти решили, что не надо доводить сведения из них до народа, это будет противоречить человеческим и божественным законам. Сенат постановил сжечь их.

Узнав о смерти Нумы, его супруга Эгерия погрузилась в глубокую скорбь. Она не захотела больше оставаться в роще около Рима, где обычно встречалась со своим супругом и давала ему советы. Эгерия удалилась в город Ариций и там, в чаще леса, посвященного богине Диане, стала оплакивать своего покойного мужа. Она рыдала столь громко и столь жалобно, что начала мешать отправлять культ Дианы. Нимфы соседних озер и лесов успокаивали ее и рассказывали о чужих бедствиях, чтобы