– А разве могло быть иначе? - сказала Индия. - Ведь там появился Джентльмен Вор. Одного этого оказалось достаточно, чтобы возникли сплетни. К счастью, лорда Нортхема на этом вечере не было. Прежде подозревали именно его, не так ли?

Виконт усмехнулся.

– А ты неплохо информирована. Скажи, откуда у тебя такая информация?

– От Маргрейва.

Индия подняла глаза на Саута и увидела, что он внезапно помрачнел.

– Вы не знали, что он там был?

– Узнал только потом, - проворчал виконт - На вечере нас не представили друг другу.

– А он вас знает.

– Неужели?

Индия кивнула:

– Да, знает. Так он мне сказал.

– Возможно, но мы с ним никогда не встречались.

– Мне граф говорил другое, - возразила Индия.

Саут еще больше помрачнел.

– Полагаю, он ошибается.

– Видите ли, Маргрейв сказал, что вы не помните его. Это было давно, когда вы оба учились в Хэмбрик-Холле.

– В Хэмбрик-Холле? - переспросил Саут. Он захлопнул книгу и задумался. - Да, теперь вспоминаю. Верно, это было очень давно. Кажется, Маргрейв лет на пять моложе меня. Но тогда он еще не был графом, не так ли?

– Нет, тогда он был виконтом Ньюлендом.

– Значит, Ньюлендом? - в задумчивости пробормотал Саут. Потом вдруг покачал головой. - Нет, не помню.

– Бедный Маргрейв, - с улыбкой проговорила Индия. - Наверное, он надеялся, что вы его вспомните. Он был членом «Общества епископов».

– Если так, то, возможно, я знал его под каким-то другим именем. Мы, враги «епископов» и члены клуба «Компас», придумывали для них обидные прозвища. Например, Слизняк, Бездельник, Ослиная Голова…

– Ослиная Голова? - Индия тихонько рассмеялась. - Ох, какими вы были злыми и грубыми мальчишками.

Саут тоже рассмеялся.

– Не такими уж злыми мы были А вот «епископы» были на редкость подлыми.

Индия вздохнула.

– Да, теперь понятно, почему Маргрейв оказался в их рядах. Знаете, мне кажется, его вы могли бы назвать… Гадюкой.

– Ты имеешь в виду змею?

– Да, именно змею, и это прозвище для него прекрасно подходит. Он может затаиться, и его никто не замечает. Он же только и ждет возможности нанести удар. Если вы припомните мальчика с такими замашками, то это Ньюленд.

Саут пристально взглянул на Индию.

– Значит, он был именно таким?

Индия кивнула:

– Да, по временам.

– А сейчас он такой же?

– Не думаю, что гадюка может менять облик и привычки. Думаю, что он и сейчас такой.

Саут кивнул. Он помнил нескольких мальчиков, вполне соответствовавших этому описанию. И если бы один из них стал архиепископом «Общества», то виконт нисколько не удивился бы.

– К сожалению, я не могу вспомнить его лицо, - пробормотал он в задумчивости.

Индия пожала плечами:

– Какое это имеет значение?

Она сделала на нитке узелок, потом разгладила ткань и принялась рассматривать свое шитье.

– Может быть, ты набросаешь в альбоме его портрет? - предложил Саут. - Изобрази его таким, каким он был тогда.

Индия машинально подняла голову.

– Нет, не хочу его рисовать!

Саут посмотрел на нее с удивлением, однако настаивать не стал.

– Что ж, не надо, если не хочешь. - Он пожал плечами.

Индия вытащила из-за уха карандаш и взглянула на альбом. Потом вдруг захлопнула альбом и оттолкнула его ногой подальше от себя.

– Нет-нет, я не могла бы нарисовать Маргрейва.

– Не стоит так волноваться, Индия. Я ничего от тебя не требую.

– Но я действительно не могу, - пробормотала она.

Саут внимательно посмотрел на нее; было очевидно, что она нервничает.

Стараясь не смотреть на виконта, Индия снова заговорила:

– Это граф меня рисует. Знаете ли, Маргрейв - художник. Но не такой, как я, он настоящий художник. У него большой талант. Маргрейв пишет портреты маслом. А учился в Париже, Флоренции и Амстердаме. Думаю, если бы он не был графом, то зарабатывал бы на жизнь живописью.

Индия машинально наматывала на палец белую нитку, а потом разматывала ее.

– Маргрейв пишет тайком и только для собственного удовольствия, - продолжала она. - Всего несколько человек видели его работы. Разумеется, мать. Возможно, отец и некоторые из преподавателей. Конечно, я тоже видела его картины.

Индия ненадолго умолкла, потом, взглянув на виконта, проговорила:

– Видите ли, милорд, если Маргрейв не найдет меня в ближайшее время, то он может очень мне досадить… с помощью своих картин. Думаю, вы должны знать об этом.

– Расскажи о его картинах.

– Это вызовет у вас отвращение ко мне.

Саут покачал головой:

– Уверен, что нет.

– Вы ошибаетесь, милорд.

– Ты, кажется, сказала, что он пишет портреты.

– Да, в определенном смысле. - Она снова принялась накручивать нитку на палец. - Но он пишет не только лица.

– Ты изображена на многих его картинах?

– Я на всех его картинах.

– На всех?! - изумился виконт.

Индия кивнула:

– Да, я почти уверена. Правда, я не всегда на переднем плане. Но не помню ни одной его картины, где бы меня не было.

– Значит, у него есть и другие натурщицы?

– Да, есть. Но я всегда позировала ему одна.

Стараясь не выдать своих чувств, Саут проговорил:

– Ты позировала ему обнаженная?

Индия с такой силой дернула нитку, что та врезалась ей в палец. На пальце появилась капелька крови, и она поднесла палец к губам.

– Индия, я прав?

Она на мгновение закрыла глаза и едва заметно кивнула.

– Где эти картины?

– Полагаю, в Марлхейвене и Мерримонте. А также в его лондонском доме и в моем.

– Я был в твоем доме, но не видел их, - заявил Саут.

Из горла Индии вырвался нервный смешок.

– Я не выставляю эти картины напоказ, милорд.

– Да, понимаю. Но я дважды приходил в твой дом без приглашения… И все же не видел их.

Индия усмехнулась.

– В таком случае вам следует обратиться за помощью к Джентльмену Вору. Уверяю вас, они там.

– А… запертые комнаты… - пробормотал Саут.