— Ага, похоже…

Затем в бинокль проверил всё, что видно в ворота и над забором. Ничего подозрительного снова не обнаружил вроде бы. Но это ничего не значит, территория лагеря большая, стен много, укрыться кому не надо — никаких проблем.

Василий вскинул АКМ, наведя его на ворота, прикрывая, а я, пригнувшись, перебежал через открытое пространство и присел возле левого воротного столба. Навёл прицел на угол ближайшего от меня корпуса, осмотрел всё вокруг. Никого пока. Вроде бы.

— Чисто.

Тихие шаги сзади: Василий тоже выбрался на позицию. Присел ненадолго, затем быстро перебежал к корпусу. Присел возле окна, затем аккуратно заглянул внутрь. Перебрался к левому углу, возле которого вырос пышный кустарник, и присел, почти слившись с ним.

— Чисто, — сообщил он через пару минут, оглядевшись.

Мой ход. У меня в поле зрения никого. Я, сильно пригнувшись, пронёсся к правому углу корпуса, задержался на секунду, снова огляделся, затем вдоль стены, хоронясь за кустами, проскользнул к крыльцу. Крыльцо резное, пышное, вокруг всё те же кусты, потеряться на фоне всего этого — проще некуда. Присел, положил автомат на перила. Никого.

— Чисто. Наблюдаем.

Это значит, что Василий так и сидит на своей позиции, а я пройдусь ещё разок биноклем по тому, что вижу. Теперь забор не мешает, и видно больше… Опаньки, а это что? Нет, вроде ничего… это тень качающейся ветки на стене корпуса внутри. Падает через окно туда, а я её вижу отсюда. А так — никого.

— Чисто. Пошёл, — скомандовал я.

Затем пауза и доклад:

— Чисто.

А я теперь к углу корпуса, что правее. На всей перебежке меня разросшийся кустарник прикрывать будет: я хоть и не в «лохматке», но кустарник силуэт размоет, если кто и заметит меня, то попасть сразу не сумеет. А вот спровоцировать огонь и тем самым расшифровать засаду — так вполне возможно. Так и сделал, рванул, пригнувшись, виляя, присел за углом. Спрятался, снова высунулся. Теперь снова в прицел посмотрим.

А вот и очередные признаки того, что мы не ошиблись. Сарайчик, в него ворота прикрыты, и туда же следы автомобильных колёс ведут. Свежие, потому что на траве, а она до сих пор примята, не распрямилась. И вообще, похоже, что кто-то прячется здесь.

Тогда где могут прятаться, если не засада? Подальше от ворот и так, чтобы можно было наблюдать из укромного места. Значит, в дальнем корпусе, в том самом, на который я сейчас смотрю. Где бы спрятался я? На первом этаже — потому что окон много, и я могу выглядывать из разных, так просто меня не обнаружишь. И есть куда смыться, например, выпрыгнуть в окно с другой стороны здания. Где спрячется дилетант? Если нет подвала, то на чердаке.

На этом чердаке всего одно окно, и любой опытный человек сначала проверит его. Потому что позиция для снайперского выстрела удобная. Потому что противника именно там и предполагаешь в первую очередь, хоть это и неправильно. И ещё потому, что спрятаться на чердаке — почти то же самое, что спрятаться в погребе или под кроватью. Нормальный инстинкт дилетанта. Где сам бы искал — там и спрятался.

— Внимание, наблюдаю движение на чердаке дальнего корпуса, — прошептал я в микрофон.

Теперь Василий выберет позицию, чтобы взять на прицел этот самый чердак. И действительно, через минутку доклад в наушнике послышался:

— На позиции. Наблюдаю движение.

Я снова уставился в бинокль на подозрительное место. Так, что у нас там? Там у нас пока темно и кто-то есть, аккуратно, но неумело выглядывающий сбоку. Засекли наш подъезд, что и немудрено, мотор УАЗа в полной тишине до пятисот метров слышен, кстати.

Ага, вот там у нас кто… там мальчишка лет двенадцати, морда конопатая, волосы белые, торчат во все стороны, одет в спортивный костюм. В любом случае на беглого зэка непохож, это уже радует. И ещё он с кем-то говорит, но мне не видно, с кем. Тот сидит почти полностью скрытый стеной чердака. Кто там может быть? И вообще, сколько всего их? Двое?

Нет, не двое. Мальчишка, ещё один человек левее и ещё один за ним, дальше от стены. Выглядывает из-за его плеча периодически. И тень шевелится. Про тени люди часто не думают, а они их выдают. Особенно если шевелиться. Продолжаем наблюдать.

Вскоре я разглядел того, кто сидит сзади. Девчонка, тоже конопатая, светлая, лет четырнадцати, в джинсах (колено мелькает время от времени) и чёрной куртке. Без оружия, опасности явно не представляют. Семья там, судя по всему, но… Чёрт его знает, откуда они едут. Если напуганные, а у отца семейства какая-нибудь двустволка имеется, то прямой выход на них может закончиться плачевно. Смотрим ещё. А вот и отец семейства. Приличного вида дядёк в очках, худой, темноволосый, выглянул из своего укрытия сбоку от окна. Судя по всему, они нас или не увидели, или потеряли из виду, вот и суетятся. Терпения не хватает. Никак нас высмотреть не могут, засекли, как мы подъехали, а теперь мы для них пропали. Оружия у папашки не видать, кстати. Кто там четвёртый? Голову на отсечение — или жена, или ещё ребёнок. Есть ещё одна тень, двигается не в такт с остальными.

— Всем, наблюдаю семью, спрятались на чердаке, — тихо заговорил я в микрофон. — Взрослый, двое детей и неустановленное лицо. Оружия не наблюдаю. Попытаюсь войти в контакт. Шмель, подгоняй машину к воротам, встань за первым от въезда корпусом. Лёха, подтягивайся, страхуешь меня, цель — третий по счёту дом, с остатками зелёной краски, чердачное окно. Васька, выходишь со мной, страхуешь, но неявно, пугать не будем. Колонне подтянуться к лагерю.

Я вылез из кустов, взяв автомат наперевес, стволом к земле, и решительно, но неторопливо пошёл к корпусу, в котором скрывался мужик с детьми и с кем-то там ещё. Васька быстро занял позицию сзади и правее, пошёл следом. За спиной я услышал звук мотора, хруст песка на асфальте под колёсами, скрип тормозов. Затем Лёха доложился, что страхует. А мы так, на виду, по прямой чешем к корпусу, где люди на чердаке прячутся. Остановившись метрах в пятидесяти от торцевой стены дома, я посмотрел на нужное окно. Все попрятались, но в щели смотрят наверняка.

— Семья, скрывающаяся на чердаке, — крикнул я, и по пустынному лагерю метнулось эхо, — прошу вас не пугаться. Мы — разведывательная группа специального назначения нижегородского гарнизона, находимся здесь в рейде. Вам ничего не угрожает.

Молчание. Хоть и представился я красиво, разведгруппой несуществующего гарнизона (да и когда это у гарнизонов разведгруппы были?), к которому, даже когда он будет существовать, мы будем иметь очень опосредованное отношение. Надеялся, что впечатлятся.

— Ещё раз повторяю, не следует нас бояться, мы не бандиты, — крикнул я снова. — Никто за вами на чердак не полезет, но сейчас сюда заедут машины, а потом мы сядем ужинать. Если вы не выйдете с чердака, то вам просто придётся всё это нюхать.

Тишина. Ну и ладно. Мужик, даже если у него есть оружие, не дурак в нас стрелять. Он выстрелил бы раньше, когда мы только подходили сюда, или не выстрелил бы совсем. И я дал команду всем машинам заехать в лагерь. По ходу проверив оставшуюся территорию.