Я едва ли не стала одержимой серийным убийцей. Ничего лучше не придумала, Доусон?

Мои пальцы мелко дрожат, когда с секунду я продолжаю разглядывать фотографии мертвой Алии, которые нашла у Джейдана. Распечатанные на принтере, скорее всего, сделанные с телефона. Следом за ними, идут снимки картины, нарисованной в стиле Престона с этих же фото.

Уму непостижимо, кем нужно быть, чтобы писать такое?

Что он, черт возьми, такое?!

Ужасающие кадры страшных убийств, прикрытые блеском брильянтов и росписью мехенди, которая для восточных женщин имеет особое значение, и никак не сочетается с подобным зверством.

Он мог сделать со мной подобное, прямо сейчас, прямо здесь. Алия также как и я, была околдована Джейданом, беззаботно придавалась любви и страсти, еще не зная, что ее ждет…

Какая же я идиотка.

В последний раз в жизни подобный ужас овладевал мной лишь в тот день, когда вооруженные люди ворвались в священную мечеть, где я не возносила молитвы, а украдкой разглядывала мальчика, благодаря жертве которого я сейчас вообще продолжаю испытывать ощущения и эмоции. Мальчика, который на этот раз меня бы не спас. Я помню, как плакала в последний раз, как захлебывалась крупицами песка и пыли, борясь с невидимой удавкой на шее, и испытываю сейчас нечто до боли похожее, настолько сильное и уничтожающее, что ноги не слушаются, колени безвольно подгибаются, а пальцы немеют так, словно я нахожусь на десятиградусном морозе.

Быстро влезая в узкое платье и туфли с шипами, хватаю сумку и несусь к лестничной площадке, спускаясь так быстро, как никогда в жизни. Спустя три этажа я слышу оглушительный грохот, заставляющий меня упасть навзничь – звук выломанной двери и разъярённые, тяжелые шаги Джейдана. Поднимаюсь со скоростью кошки, всегда приземляющейся на четыре лапы, я бегу вниз и, в конце концов, покидаю квартиру «ядовитого любовника», и на свое счастье, исчезаю в остановившемся прямо напротив меня такси.

* * *

Не в силах отойти от шока, унять сжимающее в тиски напряжение в груди, выдохнуть и расслабиться, находясь в полнейшем состоянии «не стояния» и аффекта, я таки добираюсь до штаб-квартиры, где собираюсь связаться с руководством и всеми работающими над делом отделами и отправить им подтверждающие причастность Джейдана к убийствам улики. Ну, серьезно, это уже слишком – зачем простому художнику фотографировать подобное, не оказался же он в нужное время, на свалке Бруклина случайно? Прибежал с нарядом полиции сразу, как узнал о жертве, чтобы устроить ей подобную фотосессию? Какой ужас. От одних только мыслей обо всем этом, я превращаюсь в оголенный, раскаленный током проводок.

На этом, мои приключения на сегодня не заканчиваются. Меньше всего сейчас я хочу видеть Зейна, но, так называемый «куратор задания» вполне ожидаемо находится именно в нашем с ним штабе, и когда я поднимаюсь на верхний этаж на отдельном лифте, то застаю Зейна работающим за ноутбуком – реагируя на стук моих каблуков, он поднимает взгляд, и я впервые вижу его в очках с угольно-черной оправой, за которой он скрывает темно-карие, темнеющие до цвета обсидиана глаза.

– Рика, ты как раз вовремя, – вместо слов приветствия бросает в мою сторону Хассан, снимает очки, и оглядывает мой растрепанный, напуганный вид придирчивым взглядом, полным каких-то невыраженных вслух упреков и претензий в мою сторону.

– А я тебя здесь не ждала, Зейн. Ну да ладно, у меня тоже есть новости, поэтому даже хорошо, что ты здесь. С начальством свяжемся вместе, как только я расскажу тебе все, что удалось узнать за последние сутки.

– Выяснились результаты допроса Санчеса. Фернандо предоставил записи с камеры home видео с Ильдаром Видадом и самим Санчесом в главной роли, в качестве доказательств его невиновности и подтверждения алиби… зрелище малоприятное, но два голубка любят снимать свои развлечения. Время на съемке – подлинное, этот факт тщательно проверен несколькими техническими отделами. Поэтому, Маркуса мы окончательно исключаем из списка подозреваемых, и ты прекрасно знаешь, что в нем остается только один человек – Ильдар Видад. Мне очень жаль, Рика. Но все эти годы ты была близка с серийным убийцей… черт, и сейчас, я чертовски боюсь за тебя, – Зейн резко встает, и, преодолевая расстояние между нами, кладет руку на мое плечо, с беспокойством заглядывая в мои метающие молнии глаза. – Ты как?

– Нет, это не Ильдар, Зейн! Это ошибка! – топнув каблуком по паркету, вспыхиваю я, находясь на грани истерики, вызванной леденящими дух фотографиями.

– Что с тобой, детка? Успокойся. Ты вся дрожишь, – Хассан пытается обнять меня, но я лишь отталкиваю его, и нервно швыряю распечатанные фото на барную стойку, резко указывая на них пальцем.

– Это я нашла в квартире Джейдана Престона! Там что, сверху все так слепы? Я читала досье на него, его даже не внесли в список подозреваемых! Я хочу знать, почему? Что за прикрытие преступника? Ведь очевидно, что это он убил Алию! Черт возьми… он просто разгуливает на свободе, а мы закрываем на все глаза, подозревая святого человека, который, на секундочку, годы занимается благотворительностью и спасает жизни, как раз таких, как Марьям, Алия и я!

Хассан внимательно рассматривает предоставленные мной снимки, передвигая их по барной стойке ловкими движениями, как это делает крупье за столом игры в покер.

– Эрика, это не доказывает его виновность… Черт, Рика, Престона нет в списке, потому что на это есть веские причины. Он не убийца, и Смит сразу исключил его кандидатуру. Я понимаю, что ты хотела проявить самодеятельность, доказать всем, насколько ты умна и проницательна, но увы, Рика: Престон – не причастен к этим событиям. Конечно, мы можем отправить эти фотографии в главный штаб прямо сейчас, но ответ сверху будет прежним: Джейдан Престон не является «ядовитым любовником», а это значит, что у него есть железное алиби, о котором тебе неизвестно…

– А тебе? – мгновенно завожусь я, не понимая, какого черта опять меня не слушают и не слышат. Воспринимают меня как маленького ребенка, которому нельзя открыть все секреты. – Тебе не кажется, что это звучит бредово? Если у него есть железное алиби, почему оно не прописано в досье? Как, по-твоему, он оказался на месте убийства, или скажешь – эти фото ему подкинули? Зачем одержимо нарисовал портрет? Да у него с психикой проблемы, Зейн. Как и у любого маньяка-психопата. Разве это неочевидно?

– Ты примитивно мыслишь, Доусон, – парирует Зейн, пытаясь показать, кто в штабе хозяин. Тоже мне, умник, он и сам не знает, почему Престона так выгораживают, и кто это делает. Нужно спросить у папы, какого черта происходит. – Нарисовал как раз для Ильдара, Рика. И вновь все играет против твоего дорого «крестного отца». К тому же, благодаря твоему чипу, установленному в телефоне Ильдара, мы отследили его звонки и интернет заказы. Скоро грянет новый раскат грома, Рика, тебе нужно быть очень осторожной. Ильдар Видад сегодня утром заказал брильянтовое колье, стоимость пять миллионов долларов. Как тебе такая новость?

Мне остается только присесть на высокий стульчик, и обхватить голову ладонями, пытаясь склеить распадающийся пазл в моем подсознании. Я начинаю путаться в этой истории, я не хочу верить, что Ильдар, которому я обязана жизнью, является по версии «верхов» единственным подозреваемым на роль «ядовитого любовника».