дело закончится? Справится Дима с заданием или нет? Сидели вы тихо, и сотрудники полиции, увы, себя выдали. Вы поняли, что не одни в этом пустынном месте. А потом узнали вот его, – кивнул Алексей на Боярского. – Видели в коридоре или еще где, когда вас на допрос вызывали по делу Скворцова.

– А я внимания не обратил, – с досадой сказал Сергей. – Мало ли кто сюда приходит и по какому вопросу?

– И дядя Валя решил сообщника предупредить. Мол, тут менты, все отменяется. Кстати, вы грамотно подсказали Диме, что надо выдать покушение на убийство за банальную драку, Валерий Григорьевич. Но потом поняли, что если полиция будет копать, то рано или поздно они узнают, что водитель, который возил на Байкал и меня, и пропавшего Скворцова, один и тот же. Кстати, как вы догадались, что я частный сыщик?

– Разве сыщик? – Теперь уже дядя Валя удивился. – Я думал, мент из Москвы. Кто еще дружбу с полицией водит?

Вот оно что! Алексей не выдержал и рассмеялся. Его, оказывается, приняли за сотрудника московской криминальной полиции. Вот почему дядя Валя подался в бега! Раз уж Москва это дело на контроль взяла, то все, крышка.

– Советую вам написать чистосердечное признание, – надавил Сергей.

– Еще чего! Доказательств у вас нет. Ни единого! Где он, ваш москвич, который пропал? Не докажете, что я его убил.

– Все-таки вы? Не Ганя?

– Не докажете, – повторил Калязин.

Прошел час, но дядя Валя так и не сломался. Потом его увели в камеру.

– Я могу задержать его на сорок восемь часов, Алексей Алексеевич, – сказал Боярский, когда они остались вдвоем. – И то он адвоката потребует. Или сам найдет. А потом что? Суд? Надо будет предъявить доказательства. Он ведь прав: их нет. Ни трупа, ни вещей Скворцова. Деньги – это не улика. Мало ли где Калязин их взял. Скажет: занял. И что будем делать?

– Ты прав.

– Мне придется его отпустить. Убийство – это уже тяжкое преступление, дознание ими не занимается. А следователь мне вклеит: где доказательства? Еще и за незаконное задержание влетит. Я вам верю, Скворцова убили. Но ни трупа, ни улик, ни свидетелей.

– Есть вариант. Но надо, чтобы один человек согласился.

– Какой человек? – встрепенулся Сергей.

– Девушка. У меня есть план, но все будет зависеть от нее.

– Колитесь давайте. Что за план?

– У Гани здесь, в Иркутске, была девушка. То есть она ему нравилась, а он ей нет. Но я почему-то уверен, что когда у Гани появились деньги, он связался со своей любовью. Попытался перетащить ее в Казахстан. Сказал, что теперь у него есть деньги и будут еще.

– Продолжайте.

– Ганю надо выманить сюда. И как можно скорее. Но сначала поговорить с Димой, чтобы не контактировал со своим приятелем. Не говорил ему о… ну, скажем, провале операции. Припугнуть.

– А если уже позвонил?

– Не думаю. Дима пока думает, что ему все сошло с рук. Подумаешь, драка. Прокололся, бывает.

– А как быть с Калязиным?

– Отпусти его. Извинись.

– Извиниться?!

– Подписку только возьми. Докопайся до чего-нибудь. Нам нужно время, Сережа, чтобы усыпить их бдительность. Я не ожидал, что Калязин упрется, но он, похоже, Уголовный кодекс хорошо изучил. Времени много прошло, опять же. Год! Концы в воду в прямом смысле слова. Надежда только на то, что Ганя вернется в Иркутск хоть на пару дней. Надо бы проверить по базе: не пора ли ему паспорт менять?

– Но вы ведь понимаете, что это наш единственный шанс, Алексей Алексеевич?

– Понимаю. Если Ганя все-таки прилетит в Иркутск, то при парне будут и документы Скворцова, и его гаджет. Это главные ценности Гаврюхина, и он их на съемной квартире в другой стране не оставит.

– Ее сюда вызвать? Девушку эту? – нетерпеливо спросил Боярский.

– Зачем? Нам теперь, Сережа, нужна конспирация. Пригласи ее на свидание. Скажем, в кафе. Там и поговорим.

– Хорошо. Устраивайте нам это свидание. Попробуем договориться.

Но Маша сегодня работала допоздна. Ресторан закрывался в полночь, и разговор пришлось отложить на завтра.

Алексей с досадой подумал, что время стремительно тает. У него остался только один день. Полный. А дальше все будет зависеть от Сергея.

– А девушка красивая? – спросил тот, когда Маша согласилась на встречу.

– Очень.

– Эх, пошикарнее надо было выбрать кафе!

– Постой… А у тебя-то есть девушка?

– Сейчас нет. Вы же сами сказали про мою работу: собачья. Полная загрузка, а когда с кадрами напряг, дежурства через день. Времени на личную жизнь совсем не остается. Была у меня девушка, да не выдержала, как и жена Савы. Разбежались.

– Поэтому ты и терпишь его, ну скажем так, выходки?

– Мы друг друга понимаем. И вы поймите, Алексей Алексеевич. Я на работе практически живу. А ваше дело не из легких. Дополнительная нагрузка. Но вы хороший человек. Бабушка меня, опять же, за вас просила, а я ее очень уважаю. К тому же труп и в самом деле на нашей совести. Проморгали. И я сделаю все, что смогу.

– Спасибо.

– Тогда до завтра. – И они пожали друг другу руки.

Алексей Леонидов. День девятый

Они расположились на открытой веранде, свободный столик еле нашелся. Кафе было хоть и не из самых дорогих, но в сто тридцатом квартале, на местном Арбате, где и днем оказалось многолюдно. Иркутск с его обилием достопримечательностей привлекал не только российских туристов. Алексей обратил внимание, что было много китайцев.

– Надеюсь, нас здесь не срисуют, – озабоченно огляделся он вокруг.

Маша еще не пришла, и они с Сергеем заказали только напитки. Леонидов – пиво, старлей – травяной чай.

– На работе завал, – коротко сказал Боярский. – Допоздна сидеть придется.

– Пообедай хотя бы.

– Это можно. Сейчас девушка придет, и…

– Добрый день, – раздался за их спинами звонкий Машин голосок.

Леонидов поспешно встал.

– А вот и наша красавица! Сергей, знакомься. Это Мария. Мария, это Сергей. Дознаватель.

Боярский тоже встал. Он заметно смутился, увидев, что девушка и в самом деле красивая. Для визита в кафе Маша принарядилась, подкрасилась и даже волосы распустила. На ней было короткое платье, и ножки очень даже хороши, как отметил Леонидов.

Она тоже смутилась, увидев, что сотрудник полиции, о котором говорил Алексей Алексеевич, молодой симпатичный парень.

«А они прекрасная пара, – соединил Леонидов взглядом молодых людей. – Чем черт не шутит…»

Сели. Маша взяла меню.

– Мария у нас стеснительная, – улыбнулся Леонидов. – Заказывает все по правилу правой руки, а не левой. То есть смотрит прежде всего на цену. Мария, мы с Сергеем платежеспособны. Оба. – Он