Ну, ты даешь, Бонасюк?! Ты что, президент? Охраной ведает Главное Управление Охраны, только если надумаешь обращаться – смотри по миру не пойди.

А если нападут на меня? – еще жалобнее застонал Вась-Вась. – Сунут в багажник, заклеят рот пластырем, гирю к ногам и с моста.

Ну, – успокоил его Следователь, – сразу тебя никто убивать не станет. Это я тебе гарантирую. Тоже нашел ценность – сауна! Это ж тебе не контрольный пакет акций НПЗ.[45]Ну, пугнут немного.

А если нападут, все-таки?!

Звони «02», – отчеканил Следователь, резонно решив, что год выдаиваемые из предпринимателя деньги следует хоть немного отработать. – Машины по городу ездят, один звонок, три минуты, и наряд у тебя дома.

А вам можно позвонить, если нагрянут?

Ну, звони, – с неохотой согласился Следователь.

Приедете?

А то, – кивнул Следователь.

А может, какой-то домашний телефон мне дадите. Что, если вечером они… на меня… поистине…

В «02»! – отрубил Следователь.

Василий Васильевич понял, что большего ему не добиться. Уже с порога его неожиданно позвал Следователь:

Да, Бонасюк?!

А, поистине? – Вась-Вась круто обернулся, сдуру решив, что следователя замучила совесть. – А?!

Ты, это… не забыл? На неделе отчетное число. Как там? – И Следователь энергично потер большим пальцем сведенные вместе указательный и средний в международном жесте «мани, мани, мани». Прямо как АББА[46]пела.

Ага, поистине, – кивнул Бонасюк и притворил за собою дверь.

«Ах, вы, сволочи. Сволочи, поистине, сволочи».

* * *

Проводив Бонасюка взглядом, Следователь надолго призадумался. Не то, чтобы ему стало жаль вечно брюзжащего экс-доцента, но вот судьба двухсот долларов, взимаемых с того ежемесячно, пальцем о палец не ударив, внушала определенные опасения. Денег было жалко. Но, впрочем, не настолько, чтобы подставлять из-за них свою задницу, которая у каждого как известно одна. Фамилия Бандура говорила кое о чем. Бандурой назывался дерзкий и удачливый бандит, ставший прошлым летом злым гением полковника Украинского. После устранения Ледового полковник непременно бы свел счеты с проходимцем, да тому как назло благоволил Поришайло. А те, кому покровительствовал могущественный олигарх, были для полковника табу. Не говоря о том, что за спиной молодого авантюриста стояла группировка Олега Правилова, вопреки гибели Ледового сохранившая кое-какую плавучесть. В мутных водах постсоветского экономического пространства, по каким в последние годы довелось плавать Следователю, не рекомендовалось забывать об осторожности. Каждая льдинка могла обернуться айсбергом, каждый невинный бурунчик – верхушкой зловредного кораллового рифа.

«Так что торопись, не спеша, Стасик, – сказал себе Следователь. – Двести баксов это деньги, но голова стоит дороже».

Таковы были его сокровенные мысли, когда в кабинет вломился Близнец.

Лови, Стас, – Близнец плюхнул на стол полиэтиленовый пакет, полный пересыпанными ванильным сахаром пончиками.

Конфискат? – ухмыльнулся Следователь.

Торговля в не установленном месте, – осклабился Близнец. – Без лицензии. Пресек на корню.

Следователь запустил руку в кулек, извлек пончик и вонзил в него зубы.

Смотри, Димка, – продолжал он с набитым ртом, – перегнешь палку, – отправят к чертовой матери.

Фиг там, – отвечал Близнец, в свою очередь надкусывая пончик.

Тут, это… – сказал Следователь, когда от содержимого кулька остались рожки да ножки, – Бонасюк заходил.

Денег принес? – Димка мыслил теми же категориями, что и Стасик. Не даром они были так похожи.

Наоборот, Дима. Плакали наши денежки.

Как это? – поперхнулся Близнец, к денежным вопросам всегда относившийся исключительно ответственно. – Как это?

Вздохнув, Следователь предложил коллеге поставить чай. Близнец воткнул вилку архаичного с виду электрочайника в не менее допотопную розетку, а потом выудил из сейфа квадратную пачку чая «Три слона». Пока он трудился, Следователь принялся рассказывать о недавнем визите Бонасюка.

Ни шиша себе! – возмутился Близнец. – Это что, тот самый Бандура, что летом Михалыча чуть до инфаркта не довел?

Он, падло, – кивнул Следователь. – У нас чего, сахар закончился?

Вот паскудство, – Близнец достал металлические подстаканники. – Ну и говнюк. Может, ему голову открутить?

Бонасюку? – ощерился Следователь.

Бандуре! – Близнец с досадой хлопнул по колену. – Открутим и скажем, что так и было.

А… давай, – сказал Следователь, отпуская Близнеца жестом руки, – откручивай. У Правилова, говорят, такие бойцы, им только дай кого мочкануть.

Близнец отхлебнул чайку.

Слушай? Может, Бандура бабу таки грохнул? Сдадим его уголовке.

Ты Кристину Бонасюк видел? – перебил Следователь.

Нет, а что?

Увидел бы, не молол чепухи. Телка кровь с молоком. Конфетка.

Ну?

Палки гну! Ты б за сколько денег с Бонасюком трахнулся?

Ты, Стас, вообще уже?

Это ты вообще! – разозлился Следователь. – Баба в самом соку. Переть и переть. На фига ей старый ублюдок? На фиг не нужен. Вот и снюхалась с молодым. Или даже с двумя, если Толстому верить. И все дела. Толстого на фиг. И нас вместе с ним. Дошло?

А… – понял, наконец-то, Близнец.

Бэ! – передразнил Следователь.

Бандура денег не даст, – Близнец отставил полупустой стакан.

Ты, прямо ученый, – съехидничал Следователь. – Оракул.

Может, Михалычу доложить? – предложил Близнец.

Валяй, – уныло кивнул Следователь, – звони. После того, что с его дочкой стряслось, Михалыч сам не свой ходит. Обращайся. Без меня.

Так Бандура из той самой банды.

Бонасюк там тоже игрался, – возразил Следователь. – Так что и Толстому, и Бандуре шеф бы с радостью шеи свернул. Только Бандуре, как я слыхал, сам Артем Палыч благоволит, а против Поришайло Михалыч и пальцем не шевельнет. Но ты давай, дерзай, заработаешь неприятностей на жопу.

Слушай, Стас, – через минуту сказал Близнец, – этот Бандура, случайно, не кореш того Протасова, которому он летом «бимерок» размолотил? На Сырце?

Ну, он, – согласился Следователь, и добавил с ехидцей. – Ну и память у тебя, Димка. Вечно ты разной дурней балду забиваешь.