В зале за спиной что-то ухнуло и с грохотом покатилось. Скрежет эхом разнесся меж стен. Он приближался, целенаправленно двигался в сторону кельи.

Только не шедим!

Ужас накрыл Мадею удушающей волной. Исчезли все чувства, кроме дикого животного страха. Она отлично помнила эти клыки и хищные глаза, полыхавшие при виде крови… Задыхаясь, Мадея притиснулась к груди Исаира и вжалась щекой в холодную кожу камзола. Прикрыв глаза, она различила бешеный стук сердца Исаира. Слева сверкнул кинжал – он не собирался сдаваться так просто. Что до Мадеи, то все ее силы внезапно исчезли, поглощенные ужасом, темным и безбрежным, словно штормящее море.

Легкие шаги, сопровождаемые железным скрежетом, не спеша приблизились к закрытой двери и затихли. Он чуял их. Мадея почти видела, как черная тень втягивает воздух, принюхивается, как яркими алыми углями загораются глазницы…

Снаружи, в зале царила тишина. В келье тоже стояло молчание. В напряжении тянулись бесконечные минуты, растягиваясь на часы.

Глухое царапанье расчертило дерево двери в последний раз. Через пару минут раздался тихий стук потревоженных камней, грудой сваленных у пролома. Затем все стихло.

Шедим ушли. Наверное. Но Мадея так и не шевелилась, сжавшись в комок под плащом дху. Теплая от дыхания кожа камзола грела щеку. Она предпочла просто прикрыть глаза, вслушиваясь в тишину.

Тонкая, сколоченная из трухлявых старых досок, дверь была настолько хлипкой, что не выдержала бы и одного мощного удара. И то, что шедим не проникли внутрь, было невероятным, просто поразительным везением, в которое Исаир до сих пор не верил. За последние дни его отношение к госпоже Удаче коренным образом изменилось: после первого избавления от шедим он даже уверовал в справедливость, таки существовавшую на свете, после второго эта вера укрепилась, отчаянно борясь со скептицизмом.

С трудом оторвав взгляд от тонкой перегородки между главным залом и кельей, Исаир опустил взгляд на девушку, затихшую на его груди, и недоуменно моргнул. Мадея прижималась к нему, уютно устроившись под плащом. Осознав, что левой рукой охватывает ее талию, он невольно провел пальцами вверх по ее спине.

– Какого черта? – фыркнул он и отдернул руку. Мадея вздрогнула и подняла на него свои огромные изумрудные глаза. – Шедим… Я про них.

Не слишком-то мягко отодвинув Мадею, он приблизился к двери.

– Я не понимаю, как они могли не учуять нас. Толпы этой нежити перебили и обратили всех жителей деревень в округе, не оставив после себя ни единой живой души. А находясь с нами в одном здании, они просто проходят мимо! Так не бывает!

– Пошли отсюда, – прервала его Мадея, оглядывая человеческие останки, перемешанные с обломками под ногами, и зловонные обугленные стены. – Я хочу на воздух. Мне плевать на причины странного поведения этих тварей и плевать, если снаружи их сотни тысяч.

Ее голос надломился и затих. Поняв, что она находится на грани, Исаир кивнул.

– Согласен. Кстати, хочу напомнить, благодаря кому мы снова оказались в дерьме. – Он чуть приоткрыл дверь и выглянул в образовавшуюся щель. – Я проверю зал, а ты оставайся здесь.

Кристально чистая вода обожгла пальцы холодом. Харальд стиснул зубы и погрузил обнаженные руки по локоть в таз. В воде тут же распустились кровавые цветы, обозначив каждую из язв, медленно разъедавших плоть. Намочив тряпку, Харальд выдохнул и принялся очищать раны, обнажая темное мясо. Бросив взгляд в сторону двери, он переложил тряпку в другую руку и продолжил с остервенением тереть. Ошметки гниющей плоти расплылись в воде, не спеша оседая на жестяное дно.

Когда лоб покрылся испариной и сил терпеть боль уже не осталось, тряпка полетела на земляной пол. Чуть поколебавшись, вождь дотронулся до лица и нащупал края железной маски. Подавив крик, он оторвал ее вместе с рваными кусками кожи и взглянул на свое отражение в розовой от крови воде. Одна глазница приветливо подмигнула желтым огнем, на мгновение осветив сухие лохмотья, оставшиеся от кожи. Вот во что он превратился благодаря магии. В кусок протухшего мяса. В гниющий труп, который живет и движется вопреки всем законам природы. В подобие своих бессердечных воинов, посланных Фенриром. Холодная вода омыла лицо, и багровые струйки потекли по шее, затекая за ворот. Мерзкое ощущение… Осторожно промокнув рану богато расшитым полотенцем, Харальд вытер им и маску, которую сразу же нацепил обратно. Полотенце с красным пятном полетело на пол вслед за тряпкой.

Стук в дверь застал его врасплох. Быстро отыскав взглядом перчатки, он натянул их, превозмогая боль.

– Кто?! – рявкнул он. Дрожащий девичий голос из-за двери ответил:

– Повелитель… Роды затянулись… Лекарь говорит, дело совсем плохо…

Харальд откашлялся.

– Сейчас… Возвращайся к госпоже, я скоро приду.

Легкий голубоватый сумрак курился под сводами Зала Памяти. Он укутывал барельефы на стенах, уходившие во тьму купола тонкие колонны, полки, наполненные свитками. Сквозь высокие арки окон в зал вливался неясный свет луны. Из-за двери слышались отголоски беспокойных шагов Хонсу. Все было, как всегда, – спокойно и совершенно в своей красоте. Единственным, что отравляло это безукоризненное убранство, была обманчиво хрупкая фигура, раскинувшаяся в кресле у окна. Одним своим видом она разом портила настроение Хепри.

– Нам не нужна помощь. Мои воины прекрасно справятся и без подачек Вашего Исразского Величества.

– Прекрасно. – Хепри недовольно повел темными глазами. – Только позволения Ущелья Кошмаров никто и не спрашивает. Воины Исраза будут отправлены к Кольцу Фельнира на рассвете.

Арханна невольно подалась вперед, хищно впившись пальцами в мягкие подлокотники. В этот момент она напоминала разъяренную кошку, готовую к броску.

– Вы не правы, совсем не правы и не дальновидны! Подобное скопление эльфов, особенно на севере, где идет война, привлечет излишнее внимание к персоне Избранных. Недолго Живущие могут понять, что заполучили в свои лапы, благодаря чистой случайности. И тогда поймать Избранных будет сложно, гораздо сложнее, чем сейчас. Надо сказать, вы выбрали крайне неудачное время для проявления своей неприязни к роду Ущелья Кошмаров. В том положении, в котором мы сейчас находимся, нам стоит действовать на одной стороне.

– Я и не собирался вспоминать давние распри. К высылке отряда меня подтолкнули многочисленные неудачи ваших воинов. Несколько месяцев они никак не могут поймать двух эльфов, гоняясь за ними по всему Внешнему Миру. Тем временем Избранные спокойно вырезают пол-Артаиса, своей магией наводят панику в Ас’шараде и шествуют от побережья Костей до Свирдира, ни капли не скрываясь. Уже половина человеческого населения Внешнего Мира знает и вовсю распускает слухи о странной паре эльфов. Задают ненужные вопросы о том, кто они, откуда и почему вместе.

– Я все же настаиваю на том, чтобы вы не торопились с отправкой отряда. Подождите, пока Избранные вернутся из Туллы, и если они направятся в сторону Лоэрдилиена, а мои воины не смогут их вовремя остановить, тогда… Тогда я буду первой, кто обратится в Исраз за помощью. – Конец фразы Арханна словно нехотя выплюнула. Хепри был уверен, – мысленно она уже клялась никогда не повторять подобное снова.