А мне просто хочется чувствовать его рядом. Вдыхать аромат его тела, ощущать его прикосновения на моём теле. Даже если они грубые, небрежные. Из-за него я полюбила подчинение. И готова была на всё. На любые эксперименты, авантюры, только бы он был рядом.

Кирилл резко отстраняется, и я разочарованно выдыхаю. Почему? Почему он сделал это? Нам ведь так хорошо вместе.

Его лоб соприкасается с моим лбом, и я снова чувствую себя лучше. Будто мне дали таблетку, которая в один миг улучшает состояние. И моя панацея — Кирилл. Но этого он ещё не знает. И не узнает. Потому что чем ближе к нему, тем чаще отключаю мозг. Иду на поводу у желания, похоти, разврата и других чувств.

Хотя, несмотря на это, мне было достаточно сидеть так. Просто чувствовать его близко, и всё. Этого хватит, чтобы насладиться им на долгие недели.

— Прости, роза, — извиняющимся тоном шепчет мне в лицо. Говорит виновато, с сожалением. У Ворона вообще оно есть? Не знала. — Я не должен был этого делать. Особенно перед тем, что сейчас скажу тебе. Я эгоист и поступил слишком эгоистично. Потому что знаю, после того, как ты услышишь мои слова, наверняка, сорвёшься с места, сметая всё на своём пути. Но я не могу скрывать этого от тебя.

Меня пугают его слова. От этого хочется закрыть его рот ладонями и не дать сказать следующих слов. Но мне нужно знать всё, прежде чем вживаться в роль вернувшейся с отдыха невесты.

Ворон поднимает свой взгляд и отстраняется на несколько сантиметров, чтобы заглянуть мне в глаза.

— Твой отец, Кристин, умер не от сердечного приступа.

— Ясно, — кидаю сухо, отворачиваясь.

Для меня не было это новостью. Я неглупая и давно об этом догадалась. Ну, ладно, вру, сравнительно недавно. Около двух недель назад начала подозревать, что здесь было что-то не так.

Березников мог запросто всё это подстроить. Потому что он был последним, кто видел отца. А ещё та кружка на полу, которую я заметила не сразу, ибо в тот момент было явно не до неё. А потом и завещание…

Да и Рома простил меня слишком быстро.

Всё это казалось странным, и я думала, что накручиваю себя, но нет.

Наверное, я должна плакать и метать, но слёз не осталось. Отец предал меня, отдав всё своё самое дорогое Роме, вот пусть оно у него и будет. В руках его же убийцы.

— Ты в порядке?

Киваю, опускаю ладони и убираю руки Кирилла от себя. Спрыгиваю со стола, делаю несколько шагов в сторону и произношу:

— Когда приступаем и что мне нужно делать?

Мне нужно отвлечься. А единственное, как я могла это сделать — включиться в работу. Можно ещё, конечно, напиться, но в моём положении делать этого было нельзя.

— Завтра.

Слышу это слово и снова безэмоционально киваю. Кажется, всё моё настроение полетело на дно.

В очередной раз киваю Кириллу и иду на выход, не обращая внимания на прожигающий лопатки взгляд.

***

На следующий день

— Поправь наушник, — командует Шевцова, чем немного раздражает меня. Нашлась тут командирша. — Вдруг понадобится на экстренный случай. Мы будем недалеко и постараемся тебе помочь.

— Ладно, — соглашаюсь спокойно, сберегая все силы для сегодняшнего шоу.

— Обговорим ещё раз, — снова начинает Аня, пока Кирилл спокойно сидит на столе, осматривая меня с ног до головы. Да, сегодня на мне было безумно короткое чёрное платье с поясом. И такой же длины пиджак, который единственный прикрывал пятую точку. К шпилькам моя любовь не угасла, поэтому они завершали образ.

— Я всё помню, — произношу вымученно. — Иду к Роме, говорю, что хочу вернуться. Разговор, жаркие объятия, откровенные подробности. Проникаю в его квартиру, разогреваю, опаиваю снотворным, ищу документы и по-тихому линяю. Вы будете ждать меня внизу. Всё помню, не беспокойтесь.

Поправляю пиджак и поднимаю взгляд на Воронова. Напряжённый. Волнуется. Не знаю, за кого. То ли за меня, то ли за задание. Скорее всего, второе, но… Даже если у меня и не выйдет, мы сможем повторить попытку. Главное — не выдать себя, и всё.

— Если видишь, что что-то не так, отвлекай, — даёт Шевцова советы, от которых закатываю глаза. — Надо будет — поцелуй. Потрахайтесь, но сделай всё, чтобы тебя не раскрыли.

Вот чего-чего, а последнего делать не собиралась. Вообще теперь никого не подпущу к себе, даже Воронова. Боялась за ребёнка. Зная Кирилла, который не сдерживался и имел так, что ноги отнимаются, могло произойти всё, что угодно.

Или я просто себя накручиваю.

— Я пойду, мне надо бежать, проверить аппаратуру, — Аня подмигивает и уходит, оставляя нас с Вороновым одних.

Как только хлопает дверь и спина Ани скрывается в коридоре, смотрю в пол и поворачиваюсь в сторону мужчины.

Который сразу спрыгивает со стола и подходит ко мне, опуская ладонь на макушку. Вплетает пальцы в волосы и грубо дёргает их на себя. Задерживаю дыхание и смотрю в недовольные и разозлённые глаза Кирилла.

Что на него, мать его, нашло?

— Ты что творишь? — вырывается неосознанно.

— Нельзя, — рявкает так, будто отдаёт приказ собаке. — Не целоваться, не трахаться.

Его слова заставляют округлить глаза. Это шутка какая-то?

Понимаю его не сразу, а когда осознаю, начинаю тихо смеяться.

— Ты что, Ворон, ревнуешь? — доходит до меня.

— Так вот, как ты называешь меня у себя в голове, — господи, что за человек! Меняет темы быстро, что я не успеваю перестроиться. Ещё и ухмыляется, гад.

— Неважно, как, — парирую, поднимая руку и хватаясь за его запястье. — Я сделаю всё, чтобы этот ублюдок своей задницей сел в лужу. А теперь отпусти. У него остался час рабочего времени. Если не успею, он уйдёт, и тогда появятся проблемы.

Кирилл, услышав мои слова, нехотя отстраняет свои руки, отпуская меня.

— Не шути, Крис, — предупреждает, на что я только усмехаюсь.

Делаю шаг в сторону и иду на выход из кабинета. Знаю — он смотрит в мою спину недовольным взглядом.

Поднимаю ладонь в воздух и, улыбаясь смущённой улыбкой, машу ему напоследок. Главное — не останавливаться. И чтобы он не пошёл за мной. Иначе увидит мои пунцовые щёки.

Он ревнует! Воронов ревнует меня к моему жениху! Бывшему, забыла.

Это то, о чём я думаю, или моя фантазия? Надеюсь, первое.

Но пока рано тешить себя надеждами. Нужно успокоиться, прийти в себя, убрать все эмоции. Потому что сейчас у меня было важное задание — соблазнить Березникова и попасть в его квартиру.

И мне нужна вся концентрация, чтобы не подвести ни себя, ни других.

***