Состав новых мехкорпусов, в целом, соответствовал, а кое в чем и превосходил аналогичную по назначению танковую дивизию Вермахта и позволял надеяться на успешное противоборство с ней. Двадцать четыре таких соединения, десять из которых, расположенные на второстепенных направлениях, не имели в своем составе "тридцатьчетверок", были сформированы и полностью укомплектованы по штату людьми и техникой к началу мая. Они уже заняли позиции в тылах оборонительной линии или завершали выдвижение туда. До конца июня должны были быть готовы еще десять подобных корпусов, оснащенных уже преимущественно Т-34М, поступавшими прямо с заводов. Они предназначались для Резерва Главного Командования.

Но в состав мехкорпусов вошли далеко не все имеющиеся в РККА танки. Несмотря на переделку части легких машин в зенитные и артиллерийские самоходки, а также наличия значительного количества неисправной техники, все еще оставалось достаточно "свободных" танков. Большая часть из них была сведена в отдельные роты усиления и распределена между оборонявшими "Линию Сталина" стрелковыми дивизиями. Каждая рота, численностью 9-10 машин, состояла из двух взводов легких танков Т-26, часть из которых получила новый 120-миллиметровый миномет, заменивший штатное вооружение башни, и взвода средних или тяжелых танков. В качестве последних использовались 480 наличных танков Т-28, 50 Т-35 и 60 КВ-1, произведенных еще до прекращения их выпуска в прошлом году. На эти танки было установлено дополнительное бронирование, ухудшившее, разумеется, их скоростные характеристики, но сильно повысившее боевую живучесть. А скорость для предназначенного им использования не имела решающего значения – они, по сути, являлись передвижными огневыми точками, перемещавшимися между заранее подготовленными площадками на обратном склоне небольшого вала, насыпанного в сотне метров за линией траншей. При этом многократно раскритикованные недостатки этих танков превращались в достоинства – мощности вооружения многобашенных монстров могли позавидовать многие ДОТы, а действие из укрытий, постоянная смена позиций и усиленное бронирование башен делало их мало уязвимыми для огня противника.

Вообще, мощь и плотность обороны старой границы вселяли уверенность в возможность остановки немецкого наступления на "Линии Сталина". Конечно, непрорываемой обороны не бывает, и именно на этот случай за ней стояли мехкорпуса, но можно было ожидать, что такие прорывы будут исключением, а не правилом. Артиллерийское прикрытие оборонительной линии впечатляло. Туда была стянута основная масса неслабой советской артиллерии, включая часть морских орудий и значительное количество спешно производимых реактивных минометов. Это простое и относительно дешевое оружие обещало быть особенно эффективным для неожиданных ударов по группирующемуся для атаки противнику и для контрбатарейной борьбы. Примитивные по сравнению с полноценной пушкой направляющие РСов устанавливались на любое подходящее шасси: от подержанных американских полугрузовичков, закупленных в большом количестве советским торгпредством у частных владельцев в Штатах и до переделанных легких танков. Они же ставились на бронекатера и речные мониторы, курсировавшие по пограничным рекам. А кроме того, выпускались направляющие, вообще не требовавшие никакого шасси: простая и легкая разборная конструкция ставилась за считанные минуты в любом месте и переносилась несколькими бойцами или лошадью, что позволяло любому командиру стрелкового батальона, стоящего в обороне, иметь в "кармане" собственный артиллерийский дивизион, хоть и уступающий по точности "настоящему".

Не были забыты даже почти полторы тысячи 37-миллиметровых пушек, снятых с модернизируемых танков. Заботливо установленные на самодельных турелях в траншеях, они готовились внести свой, пусть и не очень эффективный вклад в борьбу с техникой противника, наряду со спешно выпускавшимися 45-миллиметровыми орудиями, противотанковыми ружьями и первыми, не очень еще удачными и многочисленными противотанковыми гранатометами.

Сосредоточив основные силы на "Линии Сталина", РККА не собиралась, однако, бездеятельно ожидать противника там. Первый бой предполагалось дать сразу после пересечения врагом границы. Для этого, а также для создания видимости присутствия значительных сил Красной Армии на недавно присоединенных территориях, там был размещен ряд частей. В их число входили девять из десяти имевшихся воздушно-десантных корпусов. Десантники были выбраны для этого как наиболее подготовленные части Красной Армии, к тому же имевшие базовую диверсионную подготовку. Их отнюдь не предполагалось принести в жертву. В начале они встретят противника на подготовленных рубежах обороны, но задача стоять насмерть им не ставилась. Задержав на некоторое время врага и нанеся ему потери, части должны будут, не дожидаясь разгрома, организованно отойти на следующий рубеж, а через некоторое время вообще "исчезнуть", разделившись на малые группы и уйдя в леса. Пользуясь заранее подготовленной "партизанской" инфраструктурой, они перейдут к длительной диверсионной деятельности на коммуникациях противника, вместе с пограничными отрядами НКВД. Для сохранения управляемости в воздушно-десантные корпуса были переданы почти все переносные радиостанции, закупленные в США. Они же должны были служить для наведения советской авиации на транспортные колонны немцев глубоко в тылу и передачи разведданных о перемещении вражеских войск.

Десантники получили для усиления отдельные маневренные танковые взводы на относительно новых быстроходных машинах БТ-7. Их задачей были неожиданные и молниеносные огневые налеты на части противника, с немедленным отходом, без вступления в серьезный бой. Запасов топлива и боеприпасов в хорошо запрятанных "схронах" могло хватить на несколько месяцев таких действий.

Размышления Андрея прервал следующий вопрос Вождя:

— Так когда, самое раннее, мы можем ожидать нападения, по вашим выкладкам?

— Из анализа данных разведки складывается впечатление, что сосредоточение сухопутной группировки Вермахта еще не завершено, хотя и находится на последней стадии. В частности, войска, принимавшие участие в оккупации Греции, еще не закончили передислокацию к нашим границам. Таким образом, наземные войска противника не будут готовы начать операцию ранее первого июня. Однако, не наблюдая никаких отличий от моего варианта истории, я предполагаю, что нападение состоится двадцать второго июня.

— Мы не будем опираться на предположения, — Сталин затянулся трубкой. — Как мы сможем определить точную дату?

— Есть несколько признаков, товарищ Сталин, — Андрей покосился на Рычагова. — Прежде всего – это переброска основных сил фашистской авиации, которая в данный момент большей частью находится на западе Европы и в Греции. Передислокация эскадр Люфтваффе должна начаться за полторы-две недели до планируемого вторжения. Наша разведка на территории Польши держит под наблюдением все известные аэродромы и мы получим сообщение о прибытии большого числа самолетов. Есть еще признаки – например массовый выход в море немецких минных заградителей, которые в последние дни перед началом операции должны блокировать минами выход из Финского залива. Ну и донесения военной разведки – тоже источник.

— Хорошо, — Вождь перенес взгляд на командующего ВВС. — Что вы, товарищ Рычагов, можете сказать о готовности нашей авиации?