– Похоже, что эта задача вас заинтересовала. Или я ошибаюсь? И вы предпочли бы дальше нести службу обличителя? Готовить отчеты для диспетчерской?

Хелена резко покачала головой.

– Нет-нет. Проект меня очень заинтересовал.

– Я так и думал. – Он взял трубку рабочего телефона, набрал номер: – Герр Мёллер? Я сейчас пришлю ценное подкрепление для вашей рабочей группы…

* * *

В ночь на субботу, 17 августа 1940 года, английские самолеты подвергли бомбардировке центр города Веймара, несмотря на мощную противовоздушную оборону. На следующий день от телефона к телефону доносились новости о том, что при этом пострадал садовый домик, который некогда принадлежал лучшему из поэтов Иоганну Вольфгангу фон Гете, и Хелена была одной из тех, кто затем отправился к реке Ильм, чтобы оценить нанесенный ущерб.

Смотреть было особенно не на что. Любопытная толпа теснилась у забора, которым полиция оцепила территорию вокруг исторического здания, и увидеть можно было только то, что ремонтные работы уже начались.

– Крыша, – услышала Хелена чей-то голос. – Крыша повреждена. Вот почему они натянули на нее брезент.

Когда она взглянула на свой телефон, то увидела, что могла и не приезжать, – в новостном потоке уже мелькали кадры ремонтных работ. Кто-то из Государственной высшей школы строительного искусства в Веймаре сожалел, что удар пришелся на «прообраз немецкого жилого дома», за что получил десятки гневных комментариев, может, он подумает о людях, находившихся во временном госпитале, который тоже был поражен бомбами?

И пока она шагала, уткнувшись взглядом в свой телефон, она чуть не врезалась в мужчину, делающего то же самое, и этим мужчиной оказался не кто иной, как доктор Данцер.

– Здравствуйте, герр доктор, – сказала Хелена, протягивая ему руку в знак приветствия.

Он озадаченно посмотрел на нее.

– Извините, я чуть не… ах, разве вы не дочь доктора Боденкампа? Хелена, не так ли?

– Да, – ответила она.

Он просиял.

– Боже мой, так много времени прошло с тех пор, как я видел вас в последний раз. Тогда вы были такой маленькой… – Он сделал жест рукой на высоте бедра: такой маленькой тогда она уж точно не была. – Как ваши дела? Чем же вы сейчас занимаетесь?

– Хорошо, – сказала Хелена. – Я теперь тоже работаю в НСА. Так же, как и вы.

Вся его снисходительная приветливость мгновенно улетучилась.

– Я? Я не понимаю, о чем вы говорите.

– Управление национальной безопасности, – повторила Хелена. – Недавно я видела, как вы входили в здание через погрузочную платформу.

– Должно быть, вы меня с кем-то перепутали, – холодно возразил он. Он нервно огляделся, затем произнес: – Прошу прощения, мне пора идти. Срочные дела, понимаете ли.

С этими словами он развернулся и удалился твердой походкой.

Хелена растерянно смотрела ему вслед. Казалось, его белая шевелюра развевалась как флаг на ветру. Что же это могло означать? Внешность у доктора Данцера была настолько запоминающейся, что спутать его с кем-то еще было практически невозможно.

Дома, за обедом, она рассказала об этой встрече в надежде получить объяснение странному поведению исследователя мозга, но ее отец лишь немногословно ответил:

– Пожалуй, будет лучше, если ты не станешь проявлять излишнее любопытство в этом вопросе.

* * *

Хелена вовсе не стала проявлять особого любопытства, поскольку ее работа требовала от нее погружения в глубины огромных программ управления, блуждания по архитектуре последовательных процессов и проникновения во взаимодействие и логику обращений, и всем этим она была настолько поглощена, что едва замечала, как проходили недели и месяцы.

Немецкие военно-воздушные силы нанесли удар по Англии, но потерпели неудачу в намерении уничтожить Королевские военно-воздушные силы, поэтому запланированное вторжение на Британские острова не могло состояться. Несмотря на величайшую нужду, изолированные и голодные, англичане отказались капитулировать.

Хелена узнавала об этом мимоходом. Она проводила дни, склонившись над огромными схемами и графиками, всегда в поисках места, где можно было бы скрыть свои наработки, чтобы они остались незамеченными другими программистками.

Первые программы проекта «Летучий песок» уже использовались. Адамек показал ей сообщение из газеты «Нью-Йорк таймс» о том, что многие пилоты Королевских ВВС теперь отказывались садиться в самолеты американского производства из-за множества неисправностей этих машин.

Но на этом ее работа не закончилась – наоборот. Постепенно стало понятно, в чем дело, и проект «Летучий песок» превратился в отдельную, секретную, необъявленную войну между ней и американскими программистками. Немецкие агенты постоянно доставали новые версии программ, которые следовало проанализировать и снова повредить, – гонка на время.

Вскоре использование агентов для похищения программ, а также скрытного внедрения измененных программ затруднилось, а затем и вовсе стало невозможным, – американская контрразведка выяснила, как это происходит. Но Кирст и люди из технической службы также нашли решение проблемы: специально для этого в защищенном подвале был установлен полностью изолированный от внутренней сети компьютер, который был подключен к глобальной сети через так называемое «скрытое соединение», и отныне здесь будет рабочее место Хелены.

Хелена хотела узнать, что это значит, и Кирст приложил все усилия, чтобы объяснить ей, но все, что он говорил, звучало как понятная одним мужчинам техника, так что вскоре она сдалась и просто кивала, пока он не закончил. В любом случае, это устройство позволяло через глобальную сеть подключаться напрямую к компьютеру в Америке, причем так, словно вы работали с компьютером не через глобальную сеть, а напрямую.

– Вот почему оно называется скрытым, – пояснил Кирст. – Потому что мы осуществляем соединение через целую цепочку взаимосвязанных компьютеров так, чтобы этого нельзя было заметить.

– А почему я не могу сделать это через компьютер в моем кабинете? – хотела узнать Хелена.

На что Кирст затушил сигарету и, вытаскивая следующую, ответил:

– Потому что всегда существует риск, что в Америке это кто-то заметит. И, возможно, попытается проникнуть к нам через то же соединение. А если ему удастся подключиться к нашему компьютеру, то у него появится доступ ко всем нашим данным.

В этом Хелена увидела смысл. Она воздержалась от дальнейших расспросов и с тех пор работала внизу, в подвале. Сперва, при поддержке Кирста, но вскоре и без него она выискивала важные компьютеры в Америке, получала к ним доступ, копировала необходимые программы, надлежащим образом изменяла их и возвращала измененные версии. Одна коллега, Фридлинда Йерш, тем временем собирала газетные сообщения, письма читателей и сообщения на форуме, в которых сообщалось об американском производственном браке, поломках машин, участившихся неисправностях и тому подобном, и составляла из них ежедневный отчет, который также получала и Хелена, чтобы увидеть, что ее работа на что-то влияет.