– А потом?

– Я положила статуэтку назад.

– На камин?

– Нет, на диван.

– Объясните, зачем вы это сделали? Миссис Уиллард заметно смешалась.

– Не знаю, я так сочла нужным. А в чем дело? Лэмб покачал головой.

– Мне надо все знать, вот и все. Миссис Уиллард, будучи в квартире мисс Роланд, кроме запястья мисс Роланд и статуэтки, вы больше ни до чего не дотрагивались?

– До кранов, мыла, пилки для ногтей…

– Они были слишком мокрыми, чтобы на них остались ваши отпечатки, а те, что могли быть на кранах, вы сами же вымыли. А как насчет дверей в ванную?

– Они были открыты, я не дотрагивалась до них.

– А свет?

– Мне пришлось включить его, но на выключателе осталось грязное пятно, и я его вытерла щеткой.

– Вы не заметили колец мисс Роланд, пока находились в ванной?

– Да, заметила, они лежали сбоку на раковине. Но я до них не дотрагивалась.

Выйдя из квартиры, они минуту постояли на лестничной клетке. Наконец Лэмб произнес:

– Вот еще одна странность.

– Думаете, она говорит правду?

– Если нет, тогда она одна из самых изобретательных выдумщиц, с которыми я когда-либо сталкивался. Тем не менее, как легко убедиться, все совпадает с ее рассказом. Итак, статуэтка, все, что она рассказала о ней вполне правдоподобно. К тому же, отпечатков ее пальцев в квартире убитой совсем нет, это тоже совпадает с ее словами. Обычно придуманное объяснение, тем более на скорую руку, быстро расползается по всем швам, но ее рассказ совсем другое дело. Либо она очень умная женщина, либо все, что она говорит, правда. Однако она не производит впечатление особенно хитрой и умной.

И уже совсем другим тоном Лэмб спросил:

– Где мисс Сильвер?

– Полагаю, в квартире миссис Андервуд. Она сказала, что пока будет там.

Лэмб буркнул:

– Сходи и приведи ее! Мне бы хотелось взять ее с нами. Если эта Гарсайд почти ничего не ела всю неделю, то как бы она не упала в обморок прямо к нам на руки, так что пусть с нами будет женщина. Иди и позови мисс Сильвер. Скажи, что я хочу ее видеть. После того как она выйдет на площадку, проследи за тем, чтобы двери в квартиру были закрыты. Ну и дом, хуже не бывает, все так и норовят сунуть нос в чужие дела. Давай иди, зови ее!

И вот они уже втроем стоят перед квартирой мисс Гарсайд и звонят. Фрэнк Аббот слышал слабый дрожащий звук звонка внутри квартиры. Он подумал, что дверь в кухню, должно быть, открыта. Во время третьей или даже четвертой попытки звук звонка напомнил ему жужжание мухи, бьющейся о стекло в пустой комнате. Нечто в духе любимого поэта мисс Сильвер лорда Теннисона: «Голубая муха, жужжащая на стекле…»

Лэмб, уже не отрывая большого пальца от кнопки звонка, звонил непрерывно. Никто не спешил открывать им двери.

Инспектор опустил руку и бросил через плечо:

– Иди и приведи сюда Белла! У него есть ключ, пусть принесет его немедленно. Заодно посмотри, откуда он возьмет его. Никогда раньше не видел, чтобы ключи так свободно висели на стенке буфета! Я уже сказал ему, чтобы он их запирал. Проверь, выполнил ли он мое указание!

Мисс Сильвер, серьезная и строгая, стояла возле дверей, пока они поджидали Аббота и Белла с ключами. Инспектор прислонился плечом к дверному косяку. Его лицо было мрачным и суровым.

Две-три минуты тянулись неизмеримо долго. Снизу слегка потянуло подвальным холодом и сыростью. Затем на этаже остановился лифт, первым из него вышел Белл с ключами в руках и с озабоченным лицом, руки его слегка дрожали. Если они не получат никакого ответа из квартиры № 4, тогда дело приобретет совсем худой оборот. Мисс Гарсайд никогда не выходила на улицу так поздно вечером, тем более когда стояла такая сырая и туманная погода.

Они отперли двери и вошли в квартиру.

Прямо перед ними были две двери. Правая дверь, ведущая в гостиную, была открыта, дверь в спальную была прикрыта, но не плотно. Они прошли в гостиную, там было пусто и очень сумрачно. На улице еще не потемнело. Но туман, повисший снаружи вдоль окон как занавес, пропускал совсем немного света.

Инспектор нажал выключатель, и в комнате загорелся свет. Чайный поднос, стоявший на столе около двух часов тому назад, исчез и стоял на своем положенном месте на кухне. Заварочный чайник вымыт и убран, чашки и блюдца, тоже чистые, стояли на своей полочке. Сухое печенье, лежавшее на тарелочке, теперь находилось, как и положено, в плотно закрытой коробке. Вокруг царил порядок, как будто никого и не было недавно в гостиной.

Однако острые глаза мисс Сильвер заметили крошку печенья на коврике. Она указала на нее инспектору. Он посмотрел туда с некоторым раздражением.

– Крошка. Да, вижу. И что здесь такого?

Мисс Сильвер привычно кашлянула.

– Она пила чай. Это крошка печенья, и вы можете заметить, что стул стоял прямо на коврике, взгляните, вмятина от ножек. Я так думаю, это тот стул, который стоит вон там у стены.

Быстро взглянув на мисс Сильвер, Лэмб нахмурился и через переднюю пошел к спальне. Слегка стукнув, он затем толкнул двери, зашел и зажег свет. Аббот и мисс Сильвер последовали за ним, а старина Белл остался в гостиной. Он на самом деле не понимал, что творилось вокруг. Все было настолько необычно, что он не знал, как ему себя вести.

При свете стала видна чистая и совсем пустая комната. Кровать со старомодными латунными набалдашниками и стойками располагалась прямо напротив дверей. Стеганое покрывало было аккуратно сложено. Накрытая по пояс одеялом, мисс Гарсайд прямо в верхней одежде лежала в позе, говорившей о глубоком сне или вечном покое, ее согнутая левая рука покоилась на груди, правая была вытянута вдоль тела.

Хмурый Лэмб наклонился над ней и окликнул:

– Мисс Гарсайд…

Его низкий голос наполнил собой всю комнату, но никак не нарушил покоя, царившего на кровати. Непроизвольно он взялся рукой за ее левое запястье. Его пальцы пытались уловить хоть какое-то биение, но пульс не прощупывался.

Лэмб осторожно положил руку назад, резким тоном дал соответствующее приказание Абботу и начал рассматривать комнату. На столике рядом с кроватью стоял стаканчик, на донышке которого было немного воды. Рядом со стаканчиком возвышалась маленькая бутылочка с одной или двумя белыми таблетками.

Лэмб нагнулся, чтобы прочитать надпись, и сказал мисс Сильвер через плечо.

– На иностранном языке, это больше по вашей части. Кажется, немецкий, не так ли?

Мисс Сильвер нагнулась вслед за ним.

– Да, на немецком. Это таблетки из морфия. Несколько лет тому назад их можно было свободно купить в Германии.