сделать, как кто-то грубо пихнул меня в бок, и я наконец проснулся. Теперь уже по настоящему.

— Подъём! — лихорадочно крутя баранкой орал Леонид, — Просыпайся давай! Тревога!

Кое-как стабилизировавшись в пространстве — а уазик немилосердно трясло, я сфокусировался, и едва не разбив лоб, перебрался на переднее сиденье.

— Что случилось? Куда ты так гонишь?

Дороги нет, всё в кротовьих норах, точнее кочках, а машина идет километров под семьдесят, а это несколько многовато для Зямы.

— Стреляют! В стороне села стреляют!

Ну да, местность знакомая, чуть дальше через пригорок, и мы дома.

Выстрелов я не слышал, видать спал крепко, а сейчас из-за рева мотора и дребезжания железа — коим обвешан наш уазик, даже теоретически слышать ничего не мог. Но оснований не верить Леониду не было, поэтому достав автомат и проверив наличие патронов, я приготовился действовать. Но у Леонида было другое видение ситуации.

— Пересаживаемся! — закричал он, и резко затормозив, выскочил наружу.

Да чтоб тебя... — шум мотора стих, и теперь и я отчетливо слышал частые ружейные хлопки и короткие автоматные очереди.

— Стреляют это хорошо!.. — гремя оружием громко вещал Леонид, — стреляют, значит живы! Значит есть кому стрелять! — Гони! Гони давай!

Подъезд со стороны трассы, — бывшей трассы я имею ввиду, совершенно не просматривался из низинки в которой прятался наш колхоз, и если нападавшие хотели атаковать внезапно, то появиться должны были именно с этой стороны.

Естественно повторив их манёвр, мы тоже окажемся нежданчиками, только теперь уже для неизвестных агрессоров. — рассуждал я, усиленно топча педаль газа — на подъёме скорость значительно упала, — всё же уаз есть уаз, а вот пикапу всё ни по чём, он даже ещё ускорился, играючи перемахнул взгорок и скрылся из вида.

— Гони! Гони Васёк! Гони! — отчаянно надрывался Леонид, одной рукой вцепившись в поручень на панели, а другой размахивая автоматом — Зажмём сволочей!

Угол подъёма увеличился, — оставались последние метры до вершины, вот только мотор совсем скис и ехать на четвертой отказывался, поэтому мне ничего не оставалось как переключиться на третью передачу.

Машина дёрнулась, натужно взревела, стрелка спидометра опять поползла вверх, и буквально через несколько секунд мы тоже оказались наверху.

Дальнейшее происходило словно в замедленной съемке и не со мной. Заглушая рёв мотора и грохот железа, по перепонкам ударило дробное стаккато пулеметной очереди, и я, вцепившись в дёргающийся на кочках руль, только и успел заметить как вырвавшийся вперед пикап опрокидывается на бок, и коряво кувыркаясь, отлетает куда-то в сторону.

— Тара-аань!..Вася-яя!..тара-аань! — перекрикивая гремящую и лязгающую какофонию, сиреной ревёт Леонид, и спихивает с крыши на лобовое стекло исполняющую роль бронеплиты железяку.

Я вообще ни разу не герой, — вот совсем даже ни капельки, а тут меня словно парализовало. Глядя через узкую прорезь на несущуюся прямо на меня тушу чужого внедорожника, я тупо давил на педаль не в силах даже пошевелиться, а единственная в этот момент мысль — только бы не убили, только бы не убили...

— Тара-аань!... — растянувшийся, словно на заезженной пластинке, крик напарника застрял где-то под крышей, а я, не в силах оторвать взгляда, завороженно смотрел на медленно разворачивающийся пулемёт.

Воистину говорят что быстрее мысли ничего нет. В миг между замаячившей в прорези рожей пулемётчика — лысой башки с кривым носом, плотно прижатыми к черепу ушами да щербатой ухмылкой, и расплевавшимся огнём пулемётным стволом, передо мной пронеслась вся жизнь от первых, детских воспоминаний, и до этого самого момента.

Находясь всё так же в ступоре я смотрел на вспухающие грибки попаданий в закрывающем лобовик металле, и представлял что будет если железо не выдержит, и пуля попадет мне в глаз.

Не знаю почему, но мне казалось что если меня прямо сейчас убьют, то именно так: Попаданием в глаз.

Может быть какой-нибудь Рембо в моём положении презрительно плюнул бы в лицо опасности и сказал что-нибудь бравурное, но мне до Рембо далеко, поэтому не придумав ничего лучше, я поддался инстинктам, и со всех сил вдавив педаль газа, просто зажмурился, желая только одного; чтобы всё поскорее закончилось.

Так оно и произошло. Удар, еще удар, крики, мат, скрежет, в голове что-то взрывается, я куда-то лечу, потом качусь, и на какое-то время даже теряю сознание, но тут же очухиваюсь.

Хлопки одиночных выстрелов, короткие автоматные очереди, и показавшийся родным голос Леонида:

— Ты потерпи... Потерпи чуток...

Не в силах пошевелить и пальцем я успеваю почувствовать что меня куда-то волокут, пытаюсь открыть глаза, но они почему-то не открываются, и от этого мне становится очень страшно.

Стрельба только усиливается. Причём автомат работает совсем рядышком.

Пробую пошевелить руками. Вроде отзываются. Ощупываю лицо. Лоб рассечён, всё в крови, из-за этого и глаза не открываются, — присохли. Промыть бы. Только воды нет, поэтому напрягаю веки помогая себе руками. Ощущение такое что трещат и рвутся ресницы, хотя наверное так и есть, но зато глаза наконец открываются и я могу видеть.

Это сколько же я валялся что так присохло всё? Ответа пока нет.

Анализируя состояние тела, переворачиваюсь на живот, — вроде ничего не сломано. И это радует.

— Живой? — интересуется расположившийся рядышком Леонид. Он методично, не высовываясь, отстреливается короткими очередями по принципу «куда-то туда».

— Да вроде...

— На вот. — Леонид протягивает мне мой револьвер. — Первое что попалось когда уползал.

Как оказалось пулеметчики в последний момент попытались отвернуть, но чуток не успели, и их внедорожник ( второй паджеро) был протаранен уазом прямо в бочину.

Уаз устоял, поэтому мы почти не пострадали, Леонид даже не поцарапался, а вот паджерик завалился на бок и прокувыркавшись метров двадцать, застыл вверх колесами.

— Я думал им всё, кранты, — шепотом вводил меня в курс дела Леонид, — но нет, двое точно живы, палят почём зря... Не высунешься...

Ну да. Лежали мы чуть на склоне в небольшой ямке, в которой привстать даже, и то проблемно, не то что прицельно отстреливаться.

Но нужно же что-то делать?

Крутнув барабан револьвера я удостоверился что он полон, вот только чтобы палить «в туда», семи патронов явно маловато, поэтому действовать нужно как-то иначе.

— Может я попробую обойти, а ты отвлечешь их. — предложил я Леониду, хотя пока не особенно представлял