Когда противники сошлись, то Рыггантропов не поставил бы на него и старого башмака. Вихляй выглядел выше, сильнее, а движениях его сквозила ленивая грация, что бывает иногда у откормленных, наглых котов.

Рыггантропов не успел додумать эту очень длинную для себя мысль, как краснолицый незнакомец ловким движением швырнул Вихляя наземь, а сам брякнулся сверху. Через несколько мгновений дружинник ревел белугой и колотил рукой оземь, требуя прекращения поединка…

— Слабоват, — сказал краснолицый, поднимаясь и небрежно отряхиваясь. — Есть еще?

— Кто это? — на всякий случай шепотом спросил Рыггантропов, наклонившись к самому уху Арса.

— Князь, — ответил тот еще тише. — Сам Владимир Владимирович Красна Рожица! Он с молодости борьбу любит. Когда наследником был, то инкогнито на турнирах выступал…

Но слух у правителя Китежа, похоже, был такой, что ему позавидовал бы и ушастый заяц. Припечатав к земле очередного противника, он окинул студентов подозрительным взглядом.

— Это кто такие?

— Мой сын сотоварищи, — почтительно ответил Топыряк-старший. — Обучаются в Магическом Университете. Прибыли сюда на практику…

— Вот как? — князь позволил себе улыбнуться. От его улыбки, судя по всему, преступники испытывали исключительно острое желание самим забраться на кол. У студентов всего лишь затряслись поджилки. — Подойдите.

Арс первым вскочил с лавки.

Приблизившись к Владимиру, все трое разом поклонились. Тили-Тили для этого не пришлось даже нагибаться.

— Исполать тебе, великий князь, — сказал Топыряк, единственный искушенный в местных обычаях.

— В Ква-Ква, я гляжу, вы еще не совсем забыли о вежливости, — правитель Китежа улыбался, но глаза его оставались холодными. — Ладно, сейчас я здесь неофициально, так что беседы не будет. Завтра, к десяти, приглашаю вас, молодые маги, на аудиенцию.

— Благодарю за честь, великий князь, — ответил Арс. Владимир Красна Рожица благосклонно кивнул и удалился.

— Уф, — Топыряк-старший отер ручищей заблестевший от пота лоб. — Вам выпала большая честь. Вот так сразу — и к князю! А вы — разойдись!

Последнее относилось к молодым дружинникам. Те с радостным гулом побросали палицы и потянулись куда-то терему в тыл. Похоже, там размещались казармы.

— А мы пойдем домой, — прогудел сотник, — жаль только, что сегодня не удастся отметить твой приезд! Не с похмельной же рожей к князю являться!

С этим не стал бы спорить даже закоренелый пьяница.

— Ладно, пойдем, — и вслед за сотником студенты покинули широкий княжеский двор.

— Как князь-то? — спросил Арс, когда ворота с лениво зевающими у них великанами-стражниками остались позади. — Три года назад он еще только унаследовал престол…

— Наш князь — добр, — уверенно ответил Топыряк-старший. — Начал он с того, что посадил на колья всех взяточников, объявив их расхитителями государственной собственности, а все взятки приказал нести прямо к нему.

— Круто!

— За три года он успел многое. Отменил десять старых налогов и ввел десять новых — это называется реформы.

— Как?

— Реформы, — повторил Топыряк-старший. — Очень умное слово… Его в последнее время модно применять везде. Реформы власти, реформы дружины, реформы общественных сортиров…

— Ничего себе! — Арс озадаченно почесал голову.

— Так что все у нас в Лоскуте хорошо, — вывел заключение сотник, — урожаи обильные, хлеба и зелена вина на всех хватает. Вот только завелись в последнее время какие-то людишки, именующие себя ривылицинерами…

— Как-как? — Арс удивленно посмотрел на отца.

— Ривылицинерами, — повторил тот. — Пакости мелкие устраивают. То накануне праздника, всю медовуху украдут, то подмостки для казни подпилят — так, что палач ногу ломает. На заборах надписи гадостные пишут — листовки называются!

— И зачем им это?

— Протестуют, — Топыряк-старший развел руками. Сам он, судя по всему, ривылицинеров не очень понимал. — Князь им, вишь не нравится. Какой-то дымной кратии хотят. И власти народа.

— Демократии, — поправил Арс. — А чего их не переловят?

— Я так и говорю, — обиделся Ворс. — А что не поймали — так скользкие они, словно угри. Прячутся по углам, точно тараканы, а выбираются для творения пакостей только ночью. Поймали одного, так сколько палач с ним не бился, он все одно орал — Слава Делу Партии и Ривылюция Победит! Так и помер.

Больше ничего сотник рассказать не успел, поскольку дорога закончилась. Обиталище старого вояки оказалось обширной (хотя и несколько покосившейся) избой неподалеку от княжеского терема.

— Заходите, гости дорогие, — сказал он, радушно стряхивая пыль с входной двери. Похоже, что обычно Топыряк-старший ночевал в казармах. — Сейчас надо бы какой еды найти… К соседям, что ли, рходить?

Рыггантропов, в брюхе у которого урчало, печально вздохнул.

У каждого разумного существа есть то, что называется «проблемы». Обычно на них жалуются, но расстаться с ними для нормального человека (гнома, эльфа, гроблина и т. д.) сложнее, чем изменить цвет глаз. Проблемы холят, лелеют и берегут, заботятся о них, как о малых детях. А когда старые проблемы уходят в прошлое, то тут же создают себе новые.

Воистину, разумное существо — бесплатное приложение к куче проблем.

Хотя двое бойцов Революции, которые в течение всего дня следили за Арсом и его приятелями, с этим утверждением ни за что бы не согласились. Они больше всего на свете мечтали избавиться от одной проблемы, имя которой было Железный Феликс.

Взгляд его, казалось, тоже ковали из металла.

— Зачем вы явились сюда? — в голосе Феликса проскрежетал гнев. — Вам приказано было похитить волшебника и без него не возвращаться!

Бойцы Революции, без закопченных стеклышек на глазах чувствовавшие себя голыми, испуганно переглянулись.

— Э, товарищ Феликс, — проблеял один из них. — Так ведь их… трое!

— Кого трое?

— Волшебников! Нам велели похитить того, что в зеленой мантии, а там их три!

— Так похитили бы всех троих!

— Вдвоем?

— Хм, — Железный Феликс погрузился в размышления. Мозги у него были свои, органические, так что думал он бесшумно — совсем не так, как двигался. — Ладно, сегодня вечером будут еще трое. Впятером справитесь. Где волшебник… волшебники остановились?

— В доме сотника Топыряка.

— Да? — на лице Феликса не дрогнуло не единого мускула. — Лучше, конечно, взять их на улице. Но если не будет иного выхода, ломитесь прямо в дом! Задание Партии должно быть выполнено!

— Воистину должно! — истово ответили бойцы Революции.