– Право, мистер Смит, думаю, вам лучше присесть. Вы неважно выглядите.

– Я в порядке.

Понимая, что не способен вести разумную беседу, Фредерик взял руку старухи и отвесил ей неуклюжий поклон. Он решил, что позже непременно вернется и расспросит миссис Гривс подробнее, но теперь ему требовалось время для того, чтобы привыкнуть к открытию и оправиться от потрясения.

– Я должен поблагодарить вас, миссис Гривс.

– За что?

– За то, что согласились встретиться со мной и так терпеливо отвечали на мои вопросы. – Его рука нырнула во внутренний карман сюртука и вынырнула с горстью монет, которые он вложил в руку миссис Гривс. – Вы мне очень помогли.

– Не знаю, что я такого сделала, но с радостью приму знак вашей благодарности. – Ее голубые глаза сверкнули, и она поспешно спрятала деньги в карман. – О, если вас не затруднит, не говорите ни о чем дочери. Моя дочь – хорошая женщина, но у нее, к прискорбию, полностью отсутствует воображение. Она будет настаивать, чтобы эти деньги были истрачены на что-нибудь убогое и скучное.

– На моих устах печать, – пообещал Фредерик и направился к двери.

– Благослови тебя Господь, мальчик.

Оставив миссис Гривс, тайно намеревавшуюся купить на полученные от него деньги какое-нибудь лакомство, Фредерик сумей заставить себя спуститься по лестнице в парадный коридор, не упасть и не сломать себе шею. Ему даже удалось нащупать и открыть дверь и направиться прямо по дорожке в сад, где он встретил Йена, устремившегося к нему и больно сжавшего руку.

– Слава Богу, как раз вовремя, – прошипел Йен на ухо другу. – Я уж думал, ты решил оставить меня с этой сумасшедшей старой девой… – Он прервал свою речь и любезно улыбнулся мисс Гривс, мрачно шествовавшей за ним: – Моя дорогая, не могу выразить, какое удовольствие я получил от нашей краткой прогулки. А теперь, боюсь, нам пора откланяться.

– Вы запомнили, что «Голова вепря» совершенно не подходит для джентльмена? – напутствовала его пыхтящая мисс Гривс, выбившаяся из сил в тщетной попытке не дать Йену ускользнуть без надлежащего прощания.

Йен незаметно подтолкнул Фредерика к воротам.

– Да, разумеется, но я надеюсь пообедать в «Королевских дубах».

– И, само собой, каждый день к пяти часам у меня все готово к чаю.

Ее широкое лицо заметно раскраснелось, а бледные глаза сияли нескрываемым восторгом.

– Вы и мистер Смит всегда будете желанными гостями.

– Ах… да, – пробормотал Йен. – Мы непременно будем иметь это в виду. Всего доброго.

В любое другое время Фредерик нашел бы эту сцену весьма забавной.

Очерствевшая старая дева, хлопающая ресницами, как юная девушка с ясными доверчивыми глазами. Казанова – Йен неуклюже отступал, отразив лобовую атаку, как легкомысленный молокосос.

Но Фредерик впал в ступор, он пассивно позволил Йену тащить себя к воротам и коновязи, где были привязаны их лошади. Даже когда Фредерик уже сидел верхом и они ехали по мощенной булыжником улице, у него все еще не рассеялось ощущение нереальности происходящего.

– Господи помилуй! Фредерик, у тебя такой вид, будто ты увидел привидение! Что, черт возьми, наболтала эта старуха? – Золотистые глаза внимательно изучали лицо Фредерика, покрывшееся испариной. – Если ты в чем-то нуждаешься, мой мальчик Фредди, то в выпивке.

Фредерик смог только кивнуть. Возможно, несколько пинт пива помогли бы рассеять туман, окутавший мозги.

– Эй, мальчик, сюда! Пригляди за нашими лошадьми! Бросив поводья мальчику, оказавшемуся поблизости, Йен помог Фредерику спешиться.

Мальчишка поймал поводья с легкостью, свидетельствовавшей о солидной практике.

– Да, сэр.

– И не вздумай чего натворить, не то тебе придется претерпеть хорошую порку. Ясно? – прорычал Йен, продолжая тащить Фредерика к ближайшему пабу.

Мальчик с трудом сглотнул.

– Да.

– Сюда, – скомандовал Йен своему молчаливому другу, ухитрившись направить Фредерика по потертым ступенькам в темную комнату с хорошо видными балками потолка и несколькими столиками, разбросанными по дощатому полу.

– Эй, ты, сюда! – крикнул Йен человеку за массивной стойкой в дальнем конце комнаты. – Две пинты самого лучшего пива.

Фредерик оказался сидящим за столиком в темном углу, бармен поспешил поставить перед ними две кружки эля.

– Пожалуйста, сэр, – сказал круглолицый владелец паба, ловко пряча в карман шиллинг, который Йен бросил ему.

Наступило молчание, Йен растерянно разглядывал Фредерика.

– Ты не собираешься сообщить мне об итогах своих переговоров?

Фредерик смущенно улыбнулся, понимая, как трудно Йену оставаться в неведении и бездействии. Он был из тех, кто любит разрешать конфликты кулаками, а не разглагольствовать о них за кружкой эля.

– Нет, не сию минуту.

– Хорошо. Но должен предупредить, что не стану разыгрывать сестру милосердия даже для брата, – пробормотал Йен.

– Ты всегда умеешь тронуть мое сердце, Йен.

Наблюдая за Фредериком, опорожнявшим свою кружку, Йен наконец хмуро подался вперед.

– Можешь мне сказать, что ты узнал, или предпочтешь хранить свои тайны?

Фредерик с трудом подавил желание истерически расхохотаться.

Господи! Он был так потрясен самой вероятностью того, что его родители были обвенчаны, что как-то не подумал о том, что это могло значить для других.

Довольно нелепая ситуация, потому что на карту было поставлено гораздо больше, чем то, что он не был незаконнорожденным.

Неужели ему удалось выяснить правду и тем самым изменить будущее всего клана Грейстонов? Впрочем, он мог позволить им лгать и дальше.

– Фредерик! – не отставал Йен. Лицо у него было обеспокоенное. – Какого черта все это значит?

Фредерик провел руками по лицу, прежде чем сделать над собой усилие и привести в порядок пошатнувшийся рассудок.

– Миссис Гривс подтвердила, что Даннингтон квартировал в ее пансионе, – наконец выдавил он из себя.

Йен отхлебнул глоток эля, стараясь скрыть замешательство.

– Но ведь это то, что ты и так знал. Разве нет?

– Да.

– И?

– И мой отец тоже жил там в то время.

– Черт меня возьми! – Йен с коротким смешком поставил кружку. – В конце концов, этот план оказался блестящим.

– Похоже на то.

– Каким бы ни был секрет твоего отца, должно быть, он появился, когда тот жил в этом пансионе. И это объясняет, почему Даннингтон знал его.