Кои раскрылись, когда их зародыши в зрелую пору

От мокроты захотели бежать и нуждались в дыханье.

И направляла природа в места те все скважины почвы,

Соки из жил выпускавшей, подобные влаге молочной.

Это мы видим и ныне у женщин. Когда они родят,

Грудь молоком наполняется сладким у них, и стремится

Этот питательный сок просочиться к сосцам отовсюду.

Пищу давала младенцам земля, лучи солнца – одежду,

А изобильные травы им стали пушистое ложе.

Мир первобытный ни лютому холоду не подвергался,

Ни непомерному зною, ни силе неистовой ветров.

Все равномерно росло, развиваясь и сил набираясь.

Вот потому-то вполне по заслугам земля получила

Матери имя. Она человеческий род сотворила

И приблизительно в это же время родила животных;

Создала все, что привольно в высоких горах проживает

И в виде птиц разноперых по воздуху реет свободно.

Но так как должен предел быть такой плодотворной работе,

То и земля перестала рожать, как в годах престарелых

Женщина. Время меняет ведь всю мировую природу,

И за одним состоянием следует вечно другое.

Мир не коснеет в одном положении. Все – преходяще,

Все изменяет природу, и все к превращенью стремится.

Тлеет одно и от дряхлости чахнет, тогда как другое,

Наоборот, возрастает и выйти из мрака стремится.

Так изменяется с возрастом сущность великого мира;

Из одного состоянья земля переходит в другое.

Прежних нет свойств у нее, но есть то, чего не было прежде.

Почва в ту пору создать постаралась немало чудовищ

Странной наружности с членами, соединенными вместе:

Гермафродитов, равно на мужей и на жен непохожих.

Много земля сотворила уродов безногих, безруких,

Рта совершенно лишенных, подчас со слепой головою,

Или же с телом, в котором все члены срослись и сцепились,

Так что они ничего не могли предпринять или с места

Двинуться с тем, чтоб бежать от беды и достать пропитанье.

Много диковин и чудищ земля создала в этом роде,

Но понапрасну. Природа развитие их преградила.

Сил не хватало у них, чтобы зрелости полной достигнуть,

Чтобы достать себе корм и сходиться для дела Венеры.

Много условий сойтись воедино должно, как мы видим,

Чтобы порода могла свою жизнь продолжать, размножаясь:

Пища нужна подходящая, нужно затем, чтоб в сосуды

Самок проникнуть могло детородное семя из членов

И чтобы самки с самцами могли сочетаться и были

Связаны между собой наслаждением страсти взаимной.

В пору ту многие виды животных должны были сгинуть

И не могли свою жизнь продолжать, размножая потомство.

Виды же те, что доныне вдыхают живительный воздух,

Испокон века от гибели племя свое сохраняют

Хитростью, или отвагою, или же ловким проворством.

Твари другие, ввиду доставляемой пользы, вверяют

Жизнь свою нам и находятся под попечением нашим.

Племя свирепое львов или хищных животных отвагой

Жизнь сохраняет, лисицы – лукавством, а бегством – олени.

Чутко же спящие псы с своим верным и преданным сердцем,

Твари различные, принадлежащие к вьючной породе,

И шерстоносные овцы, и племя рогатой скотины —

Все это, Меммий, должно под защитой людей находиться.

Твари все эти спасенья от хищников ищут и мирной

Жизни хотят, где бы корм получали они безопасно,

А человек им дает это все за услуги в награду.

Но были звери еще, кому не дано было уменья

Жизнь защищать свою собственной силой и не дано свойства

Чем-либо быть нам полезными, ради чего мы б старались

Нашей защитой их племя питать и им дать безопасность.

Звери такие добычей и жертвой других становились

И попадали в оковы злосчастного рока, покуда

Все поколение их наконец не исчезло в природе.

Но ни в какие эпохи не существовало центавров,

И не могло их быть с телом двояким, с двойною природой,

С свойством одним, исходящим из членов двух разных животных;

Быть одинакому свойству в одном и другом невозможно.

Это сумеет понять без труда даже ум недалекий.

Прежде всего жеребенок на третьем году достигает

Зрелого возраста, в эту же пору дитя еще часто

Ищет во сне материнской груди, молоком отягченной.

Наоборот, когда в старости силы коня покидают

И с потухающей жизнью слабеют в нем всякие члены,

Юноша только к цветущей поре своей жизни подходит,

И начинают едва покрываться пушком его щеки.

Значит, не должен ты думать, что семя людское в смешеньи

С семенем вьючных коней сотворило породу центавров;

Или чтоб жили когда-нибудь Сциллы, обвитые псами,

С рыбьим хвостом, и чудовища разные в этом же роде,

В членах у коих мы видим подобный разлад меж собою.

Части животных таких не могли б ни расти равномерно,

Ни развивать своих сил, ни со старостью дряхлою гибнуть,

Не однородной любовью пылали б те звери; несходен

Был бы их нрав, и не все в равной мере им было б полезно,

Мы наблюдаем порой, что цикута козлов утучняет,

А между тем для людей она яд представляет жестокий.

Кроме того, ведь огонь может сжечь одинаково тело

Рыжеволосого льва, как и все остальное, в чем кровь есть,

Все, что живет на земле, нарождаясь с живою утробой.

Может ли быть, чтобы в теле одном совмещалось три тела:

Спереди – львиное, сзади – драконов, а в середине

Тело Химеры самой, изрыгающей пламя из пасти?

Люди, которые предполагают возможность рожденья

Тварей подобных на полой земле и под небом недавним,

В слове пустом «новизна» находя лишь тому подтвержденье,

Могут легко наболтать в этом роде немало другого:

Будто бы реки златые тогда по земле протекали,

Будто б деревьям цвести полагалося жемчугом всюду,

А человек нарождался таких чрезвычайных размеров,

Что он чрез море глубокое переступать мог ногами

Или кругом себя с помощью рук поворачивать небо.

В те времена, когда почва впервые зверей сотворила,

В ней находилось