– Боже, Боже, – сказала Миранда, разглядывая ее фигуру, как на сверхбольшом киноэкране. – Вы беременны?

– Да, мы с мужем ждем ребенка, – поспешно сказала Энди. Необъяснимая сила заставила ее упомянуть о существовании мужа. – Уже чуть больше половины срока.

Энди приготовилась к неизбежному – к поднятой брови и многозначительному «только половина срока, вот как?», поэтому была поражена до глубины души, когда Миранда широко улыбнулась, причем на этот раз у нее получилось почти по-человечески.

– Как прелестно, – похвалила она, и в ее голосе можно было заподозрить искренность. – Обожаю малышей. Это у вас первый? Очень хорошо выглядите.

Энди была так шокирована, что не могла ни слова сказать в ответ. Она молчала, смотрела на Миранду и поглаживала живот, словно прикрывая его. Она даже подумала, уж не подводит ли ее слух.

– Да, это у нее первый, они еще не выясняли, кто это – мальчик или девочка, но ни о чем не волнуйтесь, Миранда, Энди рожать только в конце весны. У нас масса времени обговорить все детали…

Глаза Миранды сверкнули, а губы изогнулись в двух тонких, шипящих кобр.

– Разве я никогда не учила вас, что грубо заводить деловой разговор в момент неделового общения? – зарычала она, мгновенно забыв всю свою учтивость.

Учила вас.

Эмили отшатнулась, как от удара.

– Простите, я не хотела…

– Миранда, не надо с ними так строго, – засмеялся Рафаэль. Около бара он заметил друга или фаната, извинился и встал: – Очень приятно познакомиться. Удачи… во всем.

Энди почудилось в его голосе предупреждение об опасности.

– Извините, Миранда. Я просто ду-думала, что это…

Миранда оборвала заикание Эмили:

– Можете позвонить Стэнли в понедельник утром, если хотите что-то обсудить.

Эмили кивнула. Энди уже хотела сказать, что ей срочно надо в туалет или обязательно нужно разыскать мужа – словом, выйти отсюда под любым предлогом, но Миранда снова уставилась на нее.

– А вам, Ан-дре-а, я через секретаря передам мой список всего необходимого для ребенка. Уверена, вы найдете этот документ весьма полезным.

Энди кашлянула.

– Благодарю вас, – сказала она, не зная, что еще добавить. – Мне очень приятно.

– Дайте мне знать, если вам понадобятся рекомендации агентств нянь, гувернанток и тому подобного. Я знаю замечательные… ресурсы.

Энди изо всех сил постаралась не упасть в обморок. Это был самый долгий разговор с Мирандой Пристли за всю историю знакомства. Разговор без выговоров, унижений и приказов. На мгновение Энди даже устыдилась своей мысли: «Разумеется, Миранда как никто может порекомендовать чужих людей, которых нанимают для воспитания собственных детей».

Она улыбнулась и поблагодарила за любезность.

– Очень рады были увидеться с вами, Миранда! – В голосе Эмили отчетливо прозвучала нотка отчаяния. – Надеюсь вскоре снова с вами переговорить.

Миранда не обратила на нее никакого внимания. Она кивнула Энди и ушла забирать Рафаэля.

– Мне показалось, или это был самый странный разговор на свете? – спросила Энди, когда они с Эмили проводили глазами Миранду с Надалем, выходивших из ВИП-зала.

– Почему? По мне, все прошло прекрасно, – сказала Эмили, хотя Энди видела, что подруга расстроена.

Энди уставилась на Эмили:

– Она даже не поинтересовалась, как ты себя чувствуешь!

– Ну и что? Такой у нее характер, в этом нет ничего личного. Зато как мило она восприняла твою беременность! Сказала, что ты хорошо выглядишь. В устах Миранды Пристли это, можно сказать, признание в любви!

– И тут же чуть не откусила тебе голову своими клыками! А нерожденных деток любит даже Дьявол. Но не могу же я вечно оставаться беременной, Эм! Если мы продадим наш журнал «Элиас-Кларк», тебе тоже придется набрать вес и забеременеть.

Краски мгновенно сбежали с лица Эмили.

– Даже не думай!

Энди засмеялась:

– Единственные люди на земле, с которыми Миранда Пристли разговаривает по-человечески, – беременные женщины. С другими она чудовище. Я помню, мы договорились избегать этой темы, но неужели ты до сих пор всерьез рассматриваешь возможность… продаться ей?

Большие глаза Эмили расширились и стали еще больше.

– Рассматриваю возможность? Еще как рассматриваю! Я согласна хоть сейчас. А если в тебе есть хоть капля деловой хватки, ты тоже согласишься.

– А будь в тебе хоть капля чувства самосохранения, ты уже добежала бы до канадской границы.

– Ну откуда в тебе этот гнилой пафос! – с пафосом воскликнула Эмили.

– Десять лет психотерапии, ночных кошмаров и жутких воспоминаний ты называешь пафосом? Если вы с ней согласитесь возместить мне стоимость визитов к психологу, обеспечите неограниченный запас снотворного и сеансы массажа раз в две недели, я, так и быть, подумаю. В противном случае мне не выжить.

Неожиданно рядом материализовались мужья.

– Вы не поверите, кого мы только что видели, – сообщил Макс с куда большим пиететом, чем заслуживала Миранда Пристли.

– Одного модного редактора? – серьезно спросила Эмили.

Макс нахмурился:

– Нет, Меган Фокс с мужем, он играл в «Беверли-Хиллз 90210». Представляете, они сидели рядом с нами!

– В жизни она еще красивее, – услужливо добавил Майлс.

Когда женщины дружно промолчали, мужчины покосились друг на друга.

– А что здесь происходит? – спросил Майлс.

– Столкнулись с Пристли, – ответила Энди, глядя на мужа в поисках сочувствия. Ее неприятно удивило то, что он сразу оживился.

– С Мирандой Пристли? Правда? Она говорила о покупке? Недовольна, что прошло столько времени после предложения?

Энди обожгла его взглядом:

– Вряд ли уместно намекать, что мы затягиваем сроки. Первый звонок поступил после нашей свадьбы – они хотели видеть наши выпуски за последний квартал. Со Дня благодарения до новогодних праздников Миранда чуть ли не отпуск взяла, а сегодня ровно неделя после Нового года! – Энди понимала, что горячится, но ничего не могла с собой поделать.

Майлс ткнул Макса в спину.

– Пошли выпьем! Похоже, ситуация здесь напряженная.

Макс кивнул.

– Я считаю, если вы собираетесь продавать журнал, надо дать ответ как можно раньше, чтобы у нее не сложилось превратного представления…

– Мы об этом позаботились, – сказала Энди с бо́льшим раздражением, чем хотела.

Макс поднял руку в знак того, что сдается.

– Я просто высказал свое мнение.