— А я знаю, — Раниэль не успокоился и ввалился к нам, приземляясь на постель дракона. — Эта та… которая эта… ну там у нее… в заде…

— Достаточно, — резко оборвала его. — Что она делала в твоей комнате?

Улыбка сошла с лица Амара. Он нахмурился.

— Дай мне пять минут, и я выясню, — выдал он, грозно надвигаясь на нее.

— Щазсс, — я разволновалась и зашипела. Статистика доказывает, что любого мужчину можно увести за пару минут!

— Могу выкинуть из окна, — беззаботно предложил Амар. Жестоко, но справедливо.

Девушка так не считала и горько разрыдалась, размазывая сопли по щекам и оправдываясь:

— Простите меня… Я просто хотела найти себе мужчину… Богатого… чтобы он дарил мне подарки…

В общем слезопоток быстро прекратил Амар, приложив руку к какой-то сфере на тумбочке и вызвав стражей. Те молча выперли за дворцовую территорию незваную гостью, не понимая, как она смогла пробраться сквозь защитный контур ограждения.

— Надо было размазать ее по стенке в стиле арт деко, — облегченно выдохнула. Второй и настоящей измены я точно не переживу. Амар закатил глаза.

— Не больше моего, — подал голос затихший эльфан, оценивая глазами нижнюю часть Амара.

Амар хмыкнул. Я же поразилась, что в Иномирье мужчины ведут себя также как земные, дурачась не хуже детей. Однако Амар что-то прочитал по лицу Раниэля или увидел его тоскливый взгляд, но подначивать его не стал.

— Мне завтра на обход границ, рано вставать. Я лягу у тебя, Раниэль. Лидия ты со мной? Или к себе? Хотя сразу предупрежу, что тебя там ждут два недовольных котосюрприза.

— Иди, — махнула я рукой, усаживаясь рядом с эльфаном. Амар прикрыл дверь снаружи, оставляя нас двоих в тишине.

— Каково это быть принцем? — начала я издалека. Я видела, что эльфан задумался, и понадеялась, что он начинает трезветь. Когда он не хамил и не кривил лицо, то становился похожим на нормального.

— Скучно, — тихо проговорил он. — Отец надеется, что после женитьбы, он отойдет от дел. Я планирую раскидать эти дела на всех твоих подопечных, — он хихикнул, видимо рисуя у себя в голове процесс передачи ненавистной ему работы.

— Ты любил свою жену? — черт дернул меня спрашивать про бывшую обладательницу этого тела. Что я хочу у него узнать? Что я лучшая? Что он будет любить меня по гроб жизни? Я думаю, ему вообще незнакомо данное слово.

— Любви не существует в этом мире. Есть денежный расчет или как у вас там принято называть, жилищный. Может, какая-то привязанность или привычка, — дополнил он. — Имитация любви…

— А истинные пары? — поразилась его рассуждением.

— Лилэа, ты же не глупая девушка, а иногда задаешь такие вопросы, — стал читать он мне нотацию, или цитировать выдержку из учебника. — Истинные пары это наиболее лучшее соответствие двух противоположностей. Они будут тянуться друг к другу как магнит, подстраиваясь характерами или определенными обстоятельствами. Это исключение, вызванное природным явлением, и является обычным феноменом в нашем мире. В этом случае, любовь объясняется обычным притяжением и ничем иначе.

— Какой-то сухарь писал эту ересь, — брякнула я.

— Между просим, мой отец, — грозно сказал эльфан.

— Ой, прости, — я прикрыла ладошкой рот, удивленно округляя глаза.

Раниэль несколько секунд держал строгое лицо и паузу, пока звонко не расхохотался. Смех у него красивый. Успокоившись, он положил голову мне на колени, вдыхая аромат. Как неловко, я душ давно принимала, да по замку лазила, вдобавок ползала по полу. Хотя от эльфана тоже свежестью не пахло…

Однако больше меня взволновала близость с ним. Разница при первой встрече и сейчас была намного колоссальная. К тому же поверх легкой ночнушки на мне был накинут тонкий халат до пят, который абсолютно не защищал меня от его прикосновений. Ледышка наоборот оказался горячим.

У нас с ним ничего не было. Эльфан сгреб меня в объятия, словно ему не хватало женского тепла. Напоследок пьяно добавил, что он впервые спит не один. Обрадовал, так обрадовал…

Утром я тихонько вылезла, делая естественные дела. На обратном пути внимание привлек блеск украшений, которые я вчера в запале бросила на стол. Схватив сережки, я с любопытством принялась осматривать выделку. Очень длинные, по размеру практически до самой шеи, массивные и, на мой взгляд, совершенно неудобные, уши точно отвиснут к концу дня. Зачем я вообще их притащила с собой?

Бросив взгляд на умильно-спящую рожицу эльфана, я уже собиралась положить их назад, как меня скрутила резкая боль ниже живота. Я согнулась со скулежом пополам, поднимая звуком ничего не соображающего спросонья эльфана.

Он подскочил ко мне, не понимая, чем может помочь, но все равно уложил в кровать. Тут его глаза наткнулись на валяющиеся на полу серьги и он закричал:

— Откуда они у тебя?!

— Что ты шумишь, — от резких звуков я поморщилась. Еще эта ноющая боль, как в первый день красного цикла, раздражала. Эльфан куда-то выбежал. Через минуту возле меня образовалась толпа взволнованных голосов.

— Лидия, что случилось? — пыхтел над душой Рок.

— Где болит? — нежно погладил Крис.

— Что ты с ней сделал, эльфан? — Амар стал напирать на него.

Гомон раздражал, не давая сосредоточиться. Что они так дергаются? У меня цикл всегда такой болезненный. Таблетку выпью и все пройдет. Мозг наконец-то проснулся от ора и до меня дошло, что учитывая последние события, боль возникла из-за совершенно другого!

Раниэль.

Лилэа лежала на кровати и всхлипывала. Я побледнел, переводя глаза то на нее, то на опасные украшения. Неужели я напился до такой степени, что даровал ей эту темную вещь с надеждой, что она распрощается с не рожденным ребенком.

— Лилэа, я не хотел, — от испуга сотворенного, принялся неумело и несвоевременно бормотать извинения.

— Что ты натворил?! — взревел не своим голосом Амар. — Я же оставил вас двоих ночью. Лидия, он причинил тебе вред?

Девушка охнула снова, замотав головой:

— Мы просто спали и все. Может меня все-таки врач осмотрит, — жалобно добавила она.

Амар метнулся из окна, шустро превращаясь в дракона. Пара взмахов и вот уже экспресс-доставкой самолично закидывает целителя в покои. Дедуля, привычный к таким перемещениям, без предисловий принялся шаманить над Лидией, прикладывая разные амулеты к ее животу. После седьмого или восьмого по счету, она перестала стенать и разжалась, ложась на спину поудобнее.

— Кхм, — прокряхтел лекарь, не сказав больше ни слова.

— Что это значит? — Рок волновался.

— С ней будет все в порядке? — уточнил Амар.

— Ребенок живой? — я стоял, ни жив, ни мертв. Но своим вопросом привлек внимание всех.